Будучи «вскрытой» против воли, Японская империя очень стремительно и очень искусно научилась сама выходить в мир как сила, которая просто прибегала к насилию, чтоб решить политико-экономические вопросы. При всем этом Япония полностью пользовалась собственной географической и культурной близостью к таким объектам мировой колонизации, как Китай и Корея. Японское правительство искусно пользовалось и промахами, ошибками и в ряде всевозможных случаев, откровенной тупостью, русского правительства. Наша родина не смогла полностью пользоваться тем, что ранее Стране восходящего солнца начала осваивать Далекий Восток. Уступка Российской Америки, серьёзные ошибки в «китайской» и «корейской» политике Петербурга, не дозволили Рф стать фаворитом в этом большом регионе.
Довольно сказать, что правитель Александр II и величавый князь Константин и Русскую Америку дали, и к русскому Далекому Востоку особенного внимания не проявляли. В итоге даже к концу 19 столетия Далекий Восток для Петербурга был чуток ли посторонним телом в составе империи. Равнодушие Петербурга к Далекому Востоку порождали и ответное равнодушие значимой части местного населения к европейской части Рф (эта ситуация была полностью повторена властями РФ в 1990- начале 2000-х годах).
Корейский вопрос
Провальной была и «корейская» политика Петербурга. Конкретно в малеханькой, но старой Корее завязался тугой узел обоюдных русско-японских противоречий, который стал одной из основных предпосылок будущей войны 1904-1905 гг. Повелитель Кореи, провозгласивший себя царем в конце 19 столетия, был тогда формальным вассалом Поднебесной. Но Китай тогда сам был на грани развала и преобразовывался в полуколонию величавых держав, потому не мог держать под контролем корейскую политику. Корея не могла сохранить тогда независимость, т. к. была слабеньким государством. Дело шло к зависимости от Стране восходящего солнца, которая после Революции Мэйдзи перевоплотился в промышленную мировую державу. Но Корея могла стать и частью Русской империи, если б Петербург пришёл на Корейский полуостров впору и значимо, т. е. в конце 1860 — начале 1870-х годов. Когда Япония не могла на равных соперничать с Россией. Понятно, что тогда бы Наша родина попортила дела с Китаем, режимом императрицы Цы Си. Но это ничего не значило. Китай не был тогда силой, с которой стоило считаться. Портить дела с Россией из-за Кореи маньчжурская династия не стала бы из-за собственной последней беспомощности.
Стоит отметить, что многие корейцы принимали российских как гарант стабильности Кореи, а в японцах лицезрели оккупантов. Уже в 1875 году жители страны восходящего солнца предприняли военную вылазку в Корею. В рамках девиза «Азия для азиатов», жители страны восходящего солнца планировали «освободить» народы Китая и Кореи от воздействия западных держав. Корейский полуостров рассматривался как удачный плацдарм для оказания давления на Россию и Китай. Не считая того, учитывалось наличие природных ресурсов в Корее и нескольких комфортных портов.
Это был традиционный случай «дипломатии канонерок». В апреле 1875 года три военных японских корабля с 800 бойцами вошли в устье реки Ханган, на которой стояла корейская столица Сеул. Нужно отметить, что предъявленный корейцам ультиматум, был ранее согласован с представителями США, Англии и Франции. Таким макаром, Запад сознательно направлял японцев в Корею, что автоматом вело к противоборству Стране восходящего солнца с Китаем и Россией. В 1876 году корейцы были обязаны подписать неравноправный торговый контракт с Японией (мирный контракт на Канхвадо). Корейцы открыли для свободной торговли с японцами три порта: Пусан, Вонсан и Инчхон. Страна была лишена таможенной автономии. Жители страны восходящего солнца также получили права экстерриториальности в Корее (неподсудности корейским судам) и приобретения земляных владений. Прямо за заключением контракта с Японской империей Сеул был обязан подписать такие же неравноправные контракта и с другими государствами: США и Англией в 1883 году, с Францией — 1886 г., Италией — 1884 г., Австрией — 1892 г., Бельгией — 1901 г.
Заключение контракта на полуострове Канхвадо.< br>
Но корейцы были народом независящим, уважающим себя. В 1882 году в Корее вышло 1-ое антияпонское восстание. Жители страны восходящего солнца временно отступили. Правда, в декабре 1884 года в Сеуле произошёл прояпонский дворцовый переворот. Столичные обитатели ответили тем, что напали на японское посольство, несколько человек погибло. Китайцы поддержали корейцев. Прояпонское правительство бежало из страны.
1-ый русско-корейский контракт о дружбе и торговле был подписан в Сеуле только 7 июля 1884 года. Ранее Корея оставалась, невзирая на наличие общей сухопутной и морской границы, единственным сопредельным государством Востока, с которым у Рф не было никаких официальных, дипломатичных отношений. Это очень прискорбный факт. В Петербурге в упор не замечали сопредельное правительство, своевременная помощь которому могла придать нашей дальневосточной политике очень заманчивые и длительные перспективы. В особенности, если учитывать тот факт, что монархическая Корея была не прочь пойти под руку российских, чуть не правах присоединения! Наша родина могла прочно основаться в Корее ещё во времена Николая Муравьева-Амурского и основания Владивостока. Но Петербург дозволил жителям страны восходящего солнца обогнать нас в «корейских» делах практически на десятилетие.
Не поздно было решить корейский вопрос и в 1885 году, когда Сеул, растерявшийся под напором событий и массы новых «друзей» и «торговых партнёров», добровольно выразил желание принять прямой протекторат Русской империи. Прямой протекторат! Это был бы 1-ый шаг к включению Корейского полуострова в состав Рф. Но заместо того, чтоб вести стальные дороги на Далекий Восток, проводить активную политику заселения русскими крестьянами Амурского края и при первой просьбе корейского короля, ввести российские гарнизоны в Корею, Петербург увлечённо лез в европейскую политику. Наша родина ввязывалась в чуждые её государственным интересам европейские свары. Очень многообещающая Корея была просто отдана Стране восходящего солнца.
В апреле 1885 года Китай и Япония заключили в Таньцзине конвенцию о равных, на самом деле, правах в Корее и отказе от ввода туда войск. Войска из Кореи взаимно откликались. Правда, это «равновесие» сил было неуравновешенным и непродолжительным, т. к. Поднебесная становилась всё слабее, а Японская империя всё сильнее. Аналогичное соглашение по Корее Наша родина заключила в 1886 году с Китаем.
В Корее в это время была очень мощная прорусская партия. Императивная и энергичная корейская царица из рода Мин ориентировалась на Россию и группировала вокруг себя все активные антияпонские силы. Царица до самого конца оставалась сторонницей Рф. Безвольный и слабенький повелитель Ко Чжонь обычно был под воздействием Китая, но Поднебесная уже ничем не могла посодействовать корейскому народу, она сама была жертвой.
В 1894 году в Корее началось крестьянское восстание. Одной из основных его обстоятельств было разорение фермеров и ремесленников, вызванное зарубежными продуктами, которые наводнили корейский рынок. Корейское правительство попросило помощи у Китая и Стране восходящего солнца. Китай направил на полуостров несколько тыщ боец, а жители страны восходящего солнца оккупировали Сеул. Япония пользовалась удачным моментом, царская семья была взята под арест, было образовано марионеточное правительство 80-летнего Те Уонь Гуня (бывшего регента и отца арестованного короля). Новое правительство отменило зависимость Кореи от Китая и заключило соглашения с Японской империей. Японское правительство признавало независимость Сеула от Поднебесной. 27 июля 1894 года Сеул объявил войну Китаю и попросил прогнать китайские войска из Кореи. Понятно, что практически это Япония объявила войну Китаю. Защита Японией корейской «независимости» и стала формальным поводом к японо-китайской войне 1894-1895 гг. 26 августа Япония вынудила Корею подписать соглашение о военном союзе, согласно которому Сеул «доверял» Стране восходящего солнца изгнание китайских войск со собственной местности.
Официальное объявление войны вышло только 1 августа 1894 год. А практически война началась 25 июня, когда японские ВМС без объявления войны напали на отряд китайских кораблей у входа в Асанский залив близ острова Пхундо и убили один крейсер и потопили английский пароход «Гаошэн» («Коушинг») с 2-мя батальонами китайской пехоты и 14 полевыми пушками. В особенности варварским смотрелся огнь японцев по спасающимся на шлюпках китайцам.
Смерть «Коушинга».
В процессе войны жители страны восходящего солнца оккупировали Корею, но закрепиться тогда там не смогли. Помешали антияпонские выступления корейцев и политическое давление Рф. Но после японо-китайской войны Корея попала практически под протекторат Японской империи. Повелитель «управлял» государством с этого момента под строжайшим контролем японцев. Нужно сказать, что с сих пор Петербург стал более интенсивно вмешиваться в корейские дела. Но время было упущено. Наша родина, согласившись на «независимость Кореи», практически сама её дала. Китай был в состоянии нарастающего кризиса, и производить реальный протекторат в Корее не мог. Оградить себя без помощи других корейцы также не могли. Наша родина от протектора над Кореей отказалась. Установление японского контроля над Кореей было вопросом только времени.
Правда, даже в 1895 году у Рф ещё был шанс, энергичными действиями Петербург мог выправить ситуацию в свою пользу. Япония хотя и стремительно усиливалась, но была ещё достаточно слаба. В июне 1895 года в Корее было всего 2 тыс. японских боец. Японский флот тогда ещё очень уступал русскому, если брать общее соотношение боевых кораблей. Петербург ещё имел возможность заранее перебросить более массивные и новые корабли на Далекий Восток, где в этот момент решалась судьба Азиатско-Тихоокеанского региона. Япония ещё не была готова к войне с Россией. 6 июля 1895 года по инициативе царицы Мин повелитель удалил из правительства японских ставленников и провозгласил независящих министров. Был выдвинут новый политический курс: «ближе к Рф, далее от Японии». Стране восходящего солнца отказали в праве держать гарнизоны в основных городках царства. Но и этот последний шанс был упущен.
20 сентября 1895 года генеральный консул в Сеуле Вебер отослал в российский МИД депешу, в какой писал: «В высшей степени лучше получить категорические указания правительского министерства относительно того, в какой мере может быть оказать поддержку королю. Отказывать ему либо оставаться в бездействии в ответ на высказываемые к Рф предпочтение и доверие казалось бы мне не только лишь ненужным, но даже небезопасным для нашего положения здесь». Сударь Николай II сделал на этой депеше помету: «Я делю идея Вебера». К огорчению, пометой всё и ограничилось. Хотя ранее юный правитель также правильно отмечал, что «России непременно нужен свободный в течение круглого года и открытый порт. Этот порт должен быть на континенте (юго-восток Кореи)…».
На рассвете 8 октября 1895 года группа т. н. «наёмных мечей» — переодетых японских жандармов из посольской охраны, дипломатов, журналистов и откровенных бандитов, ворвалась во дворец Кёнбоккун (главный и наикрупнейший дворец в эру династии Чосон, размещен на севере Сеула), разогнала стражу и уничтожила царицу Мин в её своей спальне. Чтоб не упустить царицу, — как конкретно смотрится Мин, им было непонятно, — злодеи уничтожили всех придворных дам, которые были при ней. Конкретным устроителем убийства был японский посланник в Корее, отставной генерал Миура Горо. Жители страны восходящего солнца желали сохранить убийство в тайне, но были очевидцы, включая 2-ух иноземцев. Одним из их был российский охранник А. И. Середин-Сабатин, сообщивший о происшествии поверенному Рф в Корее К. И. Веберу. Поднялся шум, но толку было не достаточно. Трибунал в Сеуле осудил 3-х корейцев, никакого дела к убийству не имевших. Трибунал в Хиросиме признал заговорщиков невиновными.
Повелитель Ко Чжонь (Коджон) утратил всякое воздействие на муниципальные дела, попал под домашний арест. Кореей вновь правили от его имени жители страны восходящего солнца и их ставленники. Правда, 11 февраля 1896 года он сумел сбежать и спрятался в здании российской миссии. Там он издал указ об увольнении министров прояпонской ориентации и подмене их на приверженцев близкого союза Рф и Кореи. В российской дипмиссии корейский повелитель (ван) посиживал год, это было время большего русско-корейского сближения. К огорчению, российских броненосцев и крейсеров (как и полков российской армии), которые могли подкрепить своими орудиями решения корейского короля, вблизи не было. Наилучшие силы российского флота охраняли стол