Дары данайцев

Дары данайцев

Если неприятель не сдаётся, его разлагают?

95 годов назад (9 августа 1917 года) в оккупированной германской армией Бельгии немцы объявили муниципальным фламандский язык. К русской истории данное событие дела не имеет. Либо имеет?

Трещинка в стенке

Похоже, всё же имеет. Не прямое – но явное. Шла 1-ая глобальная война. Она казалась нескончаемой, и для фуррора воюющим сторонам было не достаточно одной только военной силы. В ход шли запрещённые приёмы.

…Вот стенка, в ней трещинка. Образовалась по своим причинам, в давнем далеке. Может быть, стенка с ней ещё тыщу лет простоит. Может быть, трещинка будет ползти, углубляться, стенка по ней когда-нибудь посыплется и упадет – но сама упадет! Но совершенно другое дело, если кто-то со стороны вгонит в трещинку лом и начнёт гневным раскачиванием наращивать разлом…

Бельгийский вариант

Бельгия в Первую мировую – страна-жертва. Тихое, малюсенькое, нейтральное правительство. Но Германии было надо стукнуть по Франции, и кайзер востребовал: либо пропускаете через свою местность наши войска, или… Бельгийский повелитель отказался – мы ведь нейтральны! Немцы обвалились на его страну всей мощью. Началась оккупация.

Бельгийцы – это два народа: фламандцы и валлоны. Фламандцы живут на севере страны, этнически близки к голландцам, молвят на своём фламандском (нидерландском) языке. Как пишут спецы – голландский, но с некими диалектными особенностями. Валлоны – южане. Они франкоязычны. Валлонов меньше, но так сложилось исторически, что конкретно они длительно были в стране на первых ролях. Соответственно, французский язык (в описываемое время) – муниципальный, без познания его актуальная карьера невозможна. Напряжённые дела меж фламандцами и валлонами до сего времени в Бельгии – острейшая неувязка. А тогда, в 1917-м…

Немцы окончательную судьбу Бельгии лицезрели таковой: после их победы страна будет контролироваться из Берлина; часть территорий аннексируются; колонии (Бельгийское Конго) перебегают Германии… Государство-вассал. При всем этом в «новой, завтрашней Бельгии» Берлину требовалась опора. Предполагалось, что ей станут фламандцы. Оккупационным властям рекомендовалось всячески поддерживать национальные чаяния фламандцев, сотрудничать с фламиганами (сторонниками фламандского государственного движения), подчёркивать близость фламандских духа, языка, культуры с германскими, перевоплотить институт в Генте в стопроцентно фламандский – широкая была программка.

Объявление фламандского языка вторым муниципальным – из той же серии. Правда, в литературе мне встречались утверждения, что язык этот ещё даже не был литературно разработан. Неслучайно наикрупнейшие бельгийские писатели (фламандцы по рождению и заступники фламандских интересов – Ш. де Костер, М. Метерлинк, Э. Верхарн и др.) писали всё же по-французски, а тех, кто писал по-фламандски, и сами фламандцы не всегда понимали. Но что значат подобные мелочи, когда решается принципиальная геополитическая задачка!

Русский вариант

А время, напомним, – лето 1917-го. На другом конце Европы Наша родина тогда неудержимо скатывалась к Октябрю.

О «пломбированном вагоне», в каком немцы переправили в постфевральский Питер Ленина и его команду, написано много. Что ж – германские генералы и дипломаты, как минимум, поспособствовали тому, чтоб на местности государства-противника заработали силы, настроенные пораженчески. Но энтузиазм к маленькой, не очень влиятельной эмигрантской секте большевиков появился не сходу. Сначала – а позже, кстати, и наряду с «большевистским проектом»! – ставка делалась на межнациональный раскол Русской империи.

Так как империя – это империя. Неважно какая империя создаётся железом и кровью, не все народы входят в неё добровольно. Кирпичики, из которых складываются великие стенки, всегда и везде испытывают внутреннее давление межнациональной напряжённости. Время от времени с возрастом оно даже увеличивается: время идёт, на местах формируются свои элиты. (Здесь вообщем предмет отдельного спора: что, для кого и в какой ситуации лучше – пусть крошечный, но отдельный домик либо жильё в многоэтажке, даже если это комната в коммуналке?) Пока империи сильны, пока могут не т
олько лишь брать, да и одаривать – величавой культурой, чувством приобщённости к державной мощи, способностями личного взлёта, – всё нормально. Но в один прекрасный момент приходит период кризиса.
Вот и Русская империя. Сколько государственных вопросов в ней назрело! Польский, финский, прибалтийский, закавказский – перечисление будет долгим.
С началом Первой мировой «сильные мира» в Германии и Австро-Венгрии фактически официально объявили курс на поддержку сепаратистских сил в Рф. Повышенное внимание уделялось, к примеру, отколу Украины. Спешно сделанная тамошними националистами «Лига освобождения Украины» действовала под германским контролем и на германские средства. А была ещё «Лига инородческих народов России», структуры (время от времени оформленные официально, время от времени нет) по раздуванию «самостийных» настроений в Латвии, Литве, Эстонии, Финляндии, Грузии, в Средней Азии… Турция призывала русских мусульман к джихаду. Можно привести цитаты. Министр зарубежных дел Германии Г. фон Ягов: «В случае подходящего для нас окончания войны создание нескольких буферных стран меж Россией, с одной стороны, Германией и Австро-Венгрией, с другой, лучше как средство ослабления давления российского великана на Западную Европу и для отбрасывания Рф на восток так, как возможно». Канцлер Австро-Венгрии Л. фонБерхтольд: «Наша основная цель в войне – ослабление Рф на долгие времена, и с этой целью мы должны приветствовать создание независящего украинского государства». Заинтересовавшихся читателей «АН» переадресуют к исследованиям историков, тщательно разрабатывавших тему, – А. Уткина, В. Галина и др.

Тележка и лошадка

Здесь, но, принципиально не впадать в конспирологию и не ставить тележку впереди лошадки. Тупо разъяснять огромные катаклизмы одной некий предпосылкой, в том числе чьими-то кознями – революционеров, националистов, чужих спецслужб. Тектонические сломы появляются, когда в самих государствах назревают тяжёлые, нерешаемые задачи. Тогда, может быть, одной из искорок, вызвавших взрыв, можно именовать и чью-то подрывную деятельность.

Неслучайно германские и австро-венгерские усилия достаточно длительно фуррора не имели. Неэффективность «Лиги освобождения Украины» признавали все. Практически провалилась германская попытка сделать «Грузинский легион» (кстати, его организовывал В. фон Шуленбург, тот, что в 1941-м был послом Германии в Москве, а в 1944-м повешен за роль в комплоте против Гитлера). В Латвии ставка делалась на тех германцев – и неверно: с остзейскими баронами у местного населения были свои трения. В Финляндии местное население не рвалось откалываться от Рф: финнов в армию не призывали, в войну они зажили полностью хорошо. И т.д.. Центробежные векторы заработали позднее, уже после Февраля.

А говоря о тех, кто их раскручивал… Мы, взявшись за тему, не претендуем на абсолютную объективность. Исходим из принципа «у нас – лазутчики, у их – шпионы». Но признаем, что несуразно добиваться симпатий к Рф от, к примеру, человека вроде Пил-судского. У него была своя правда. В 1863 г. за свободу Польши бунтовал его отец, сам Юзеф по делу о комплоте Александра Ульянова в 20 лет получил 5 лет ссылки (а брат – смертную казнь, заменённую каторгой), для него Наша родина всегда была страной-угнетательницей. На борьбу с ней он и в 1905-м с незапятанной душой брал средства у японцев. Что ж удивляться, что в 1914-м начал сформировывать «Польские легионы» под австрийским и германским флагами.

Со стороны Антанты

У историков я спрашивал – ну а Наша родина? Неприятель играл на наших дилеммах, почему мы не игрались на его? Ведь беспроблемных государств не бывает! Мне отвечали: пробы были, но какие-то неактивные. Как-то числилось: неблагородно. Ну и не так всё просто. Германия – мононациональная страна. Австро-Венгрия? В Галиции с началом боевых действий всех заподозренных в «русофильстве» загнали в ужасный концлагерь Талергоф. В Турции одной из обстоятельств геноцида армян (и ассирийцев, понтийских греков) в апреле 1915 г. было подозрение, что эти национальные группы настроены пророссийски.

С другой стороны, решения часто давала подсказку сама логика событий. Пленные чехи и словаки желали драться с австрийцами – и в российской армии появился именитый потом Чехословацкий корпус. А если гласить про Антанту вообще… Переведём взор на другой участок карты мира: на Ближнем Востоке (земли Османской империи!) английский полковник Лоуренс как раз взбунтовал против турок арабские племена.

Н

Понравилась статья? Поделиться с друзьями: