В ноябре 1876 г., в период назревания очередной русско-турецкой войны, царское правительство приступило к формированию иррегулярных частей из числа горцев Северного Кавказа. Обстоятельств такового внезапного «доверия» к своим недавнешним противникам глубоко находить не стоит. Как уже часто упоминалось в дореволюционной литературе, одним из причин, побудивших королевские власти к схожему шагу, было желание очистить Кавказ от «беспокойного» элемента.
Ещe до войны правительство кропотливо изучало и прорабатывало вопрос о вербовании горцев в регулярную конницу. Начальник Дагестанского окрестность в собственной докладной записке наместнику предлагал, кроме сделанных Дагестанского и Кутаисского полков, сформировать новые конно-иррегулярные части: «они охотно готовы будут принять роль в отбывании воинской повинности». В случае войны, считал он, полезно мобилизовать до 60 тыс. горцев. «Приняв в суждение, – писал Лорис-Меликов, – что чем большее число аборигенов будет выведено из неких местностей и тем паче, как следует, такие местности могут быть избавлены, хотя временно, от менее надежного элемента населения».
Этот вопрос рассматривался специальной комиссией, назначенной после положения о всеобщей воинской повинности людей Рф от 4 ноября 1870 г. Председатель ее, подполковник Краевич, в 1874 г. предлагал довести число воинских частей, состоящих из горцев Кавказа, до 10 тыс. человек, а срок службы найти в три года. Состав частей сделать разноплеменным. Это, по его воззрению, будет содействовать сближению горцев с русскими и дозволит первым освоить муниципальный язык.
Другой принципиальной предпосылкой организации горских полков были высочайшие боевые свойства, соответствующие для туземного населения. Комиссия, рассматривавшая этот вопрос, отмечала: «Удар кинжалом верен и изредка не смертелен, стрельба ночкой на вскидку, на звук, на огонек указывает очевидное приемущество горцев в данном деле над обученными казаками, в особенности над солдатами».
Отметила комиссия и способность горцев «к аванпостной службе и действиям малой войны…знание и привычку к горной местности». Командование считало горцев неподменными при разведке; к этому виду службы их завлекали, начиная с 1853 г. Не считая того, они числились наилучшими частями при преследовании врага и действиях малыми группами. Военный идеолог королевской армии М. Драгомиров считал, что «идеалом и прототипом в конном деле должны служить конницы, возникшие естественно». Единственным недочетом горской кавалерии признавалось отсутствие дисциплины и серьезного соблюдения воинской иерархии.
Другой более принципиальный вопрос – рвение горцев, вчерашних противников Русского страны, попасть в ряды создаваемых воинских подразделений. Выдвигалось несколько теорий, которые основывались на российском осознании этого вопроса. Ни один из чеченских создателей, писавших до 60-х годов XX века, не поднимал его, основываясь на документах тех пор, в купе с складом ума собственного народа. Еще королевские историки писали: «патриотизм народов Кавказа никогда не шел далее защиты независимости собственного селения либо общины и единственным объединяющим началом у их была религия». Означает, истоки массового вступления горцев в ряды российской армии не стоит находить в патриотизме; для чеченца Русская империя была чуждой государством, которая насаждала чуждые порядки и законы.
Обстоятельств вступления чеченцев в ряды конно-иррегулярных полков было несколько, и они все носили чисто экономический нрав. Во-1-х, на очах был показателен пример сограждан, вступивших на военное поприще еще в период Кавказской войны. Достигая определенных чинов и званий, они значительно подняли свое хозяйство, став в скором времени большими землевладельцами и бизнесменами.
Во-2-х, это заслуги, которые гарантировали их владельцам бессрочную пенсию, возможность получения доходной должности, право носить орудие и другие привилегии, которые ставили их на один уровень с русским популяцией империи. Тут показателен случай, когда после убийства Ш. Эльмурзаева у обитателей Старенького Юрта отобрали все орудие, оставив его только милиционерам и лицам, имеющим боевые заслуги.
В-3-х, сама служба в армии давала че