Все приведённые выше непрямые оценки выполнены независимо друг от друга, хотя дают примерно одинаковые и неутешительные результаты, состоящие в том, что вероятность человеческого вымирания в XXI веке достаточно высока. Однако поскольку эти рассуждения относятся к одной и той же реальности, возникает желание объединить их в более целостную картину. Рассуждение о симуляции Бострома существует логически отдельно от рассуждения конце света Картера-Лесли (которое ещё надо связать с формулой Готта), и соответственно возникает соблазн их «поженить». Такая попытка предпринимается в работе Иштвана Араньоси «The Doomsday Simulation Argument)) [Aranyosi 2004]. Их, в свою очередь, интересно связать с многомирным бессмертием в духе Хигго и с влиянием эффекта наблюдательной селекции.
Интересная попытка такого рода предпринята в уже упоминавшейся статье Кноба, Олума и Виленкина «Философское значение космологической инфляции» [Knobe, Olum, Vilenkin 2006]. В противовес «частному Doomsday argument)) в духе Картера-Лесли, они выдвигают «Вселенский Doomsday argument)). А именно, они показывают, что из того, что мы обнаруживаем себя в ранней форме человечества, следует, с высокой вероятностью, то, что множество людей, находящееся в короткоживущих цивилизациях, больше множества всех людей, находящихся во всех долгоживущих цивилизациях по всей вселенной, или, иначе говоря, количество долгоживущих цивилизаций крайне мало. Это опять-таки означает, что шансы нашей цивилизации не прожить миллионы лет и не заселить галактику — весьма велики, однако меняет вероятные причины вымирания: а именно, это скорее произойдёт не из-за какой-то частной причины, относящийся только к Земле, а из-за некой универсальной причины, которая бы действовала на все планетарные цивилизации. Мы должны быть озабочены, пишут они, не орбитой конкретного астероида, а тем, что во всех планетарных системах существует настолько много астероидов, что это делает выживание цивилизаций маловероятным; мы должны быть озабочены не тем, что некая конкретная ближайшая звезда станет сверхновой, а тем, что смертоносность сверхновых существенно недооценивается. Отметим, что тот же вывод о том, что множество короткоживущих цивилизаций значительно превосходит множество долгоживущих, следует и из рассуждения о симуляции Бострома, если в качестве короткоживущих цивилизаций считать симуляции.
Я полагаю, что интеграция непрямых оценок нужна для того, чтобы выяснить, какие рассуждения перекрывают другие, то есть какие из них являются более сильными в логическом смысле. (При этом возможно, что последующие исследования смогут дать более точную картину интеграции, и сведут все отдельные выкладки к одной формуле.) Я вижу такой порядок мощности высказываний (более сильные утверждения, отменяющие более слабые, сверху). При этом не все они могут быть истины.
Качественная теория сознания, основанная на понятии о квалиа. Квалиа — это философский термин, обозначающий качественную сторону в любом восприятии, например, «красность». Природа и реальность квалиа являются объектом интенсивных дискуссий. Теории о квалиа пока не существует, есть только несколько логических парадоксов, с этим связанных. Однако, судя по всему, теория о квалиа может исключать представления о множественности миров и линейности времени. В силу этого такая теория, будь она создана и доказана, сделала бы неправомочными любые нижеследующие рассуждения.
Рассуждение о бессмертии Дж. Хигго, основанное на идее о множественности миров. В этом случае всегда найдётся мир, где я, и часть земной цивилизации соответственно, не погибла. Рассуждение о бессмертии Хигго является очень сильным, потому что оно не зависит ни от конца света, ни от того, находимся ли мы в симуляции или нет. Бессмертие по Хигго делает личный конец света невозможным. Ни один хозяин симуляции никак не может повлиять на работу рассуждения Хигго, потому что всегда найдётся бесконечное количество других симуляций и реальных миров, в точности совпадающих с данной в текущий момент времени, но имеющих с ней разные будущие. Однако рассуждение Хигго опирается на «self-sampling assumption)) — то есть идею о том, что «Я» являюсь одним из экземпляров из множества своих копий — а на эту же идею опираются и все последующие рассуждения — аргумент о симуляции, формула Готта, рассуждение о конце света Картера-Лесли. Любые попытки опровергнуть бессмертие по Хигго, основанное на невозможности рассмотрения себя как одного из экземпляров из множества своих копий одновременно опровергают и все эти рассуждения.
Рассуждение о симуляции Бострома. Оно тоже работает в предположении о множественности миров, тогда как последующие рассуждения не учитывают этот факт. Кроме того, если мы на самом деле находимся в симуляции, то мы не наблюдаем мир в случайный момент времени, поскольку симуляции, скорее, должны быть привязаны к исторически интересным эпохам. Наконец, рассуждения в духе DA требуют возможной непрерывной нумерации людей или непрерывного счёта времени, что в случае множества симуляций не работает. Поэтому любые формы DA утрачивают силу, если рассуждение о симуляции верно. Рассуждение о симуляции сильнее рассуждения о конце света Картера-Лесли и формулы Готта, потому что оно работает независимо от того, сколько ещё людей появится в нашем реальном мире. Более того, оно существенно размывает понятия о количестве людей и о том, что такое реальный мир, поскольку неясно, должны ли мы считать будущих людей из других симуляций так же, как и реальных. Непонятно также, должна ли каждая симуляция моделировать весь мир от начала до конца, или только некий отрезок его существования только для нескольких людей, а в пределе — только для одного человека (так называемые я-симуляции) и как это влияет на подсчёт ожидаемого будущего времени. Всё же DA может быть применён к самим симуляциям — а именно, предположим, что есть длинные и короткие симуляции — то есть в одних симуляциях моделируется мир только до конца 21 века — а во вторых — вплоть до освоения всей галактики людьми. Тогда из DA следует, что большинство симуляций — короткие, и что мы живём в одной из них. Кроме того, можно различать дорогие и дешёвые симуляции. Последними могут быть симуляции, создаваемые внутри симуляций, то есть подсимуляции самого нижнего уровня. В дешёвых симуляциях гораздо более вероятны вирусы и ошибки. Опять же количество дешёвых симуляций должно превосходить дорогие (как число стекляшек превосходит число алмазов). Так что скорее всего мы должны обнаруживать себя в дешёвой симуляции самого нижнего уровня — что также объясняет то, что она короткая во времени. Поскольку каждая симуляция симулирует предшествующие ей во времени события, и в результате число симуляций самых ранних исторических эпох максимально.
Формула Готта. Формула Готта уверенно работает в отношении событий, не связанных с изменением числа наблюдателей, например, в отношении радиоактивного распада, даты сноса берлинской стены, предсказания продолжительности человеческой жизни и т. д. Однако она даёт гораздо более мягкую оценку будущей продолжительности существования человечества, чем аргумент Картера-Лесли, а также является более простым и понятным инструментом для оценки будущего, чем рассуждение Картера-Лесли, хотя бы потому, что формула Готта предлагает конкретные числовые оценки, а рассуждение Картера-Лесли даёт только поправку к исходным вероятностям (которые нам неизвестны). Далее, формула Готта применима к любым референтным классам, так как для любого класса она даёт оценку времени завершения именного этого класса. А в рассуждении Картера-Лесли упоминается обычно именно смерть наблюдателя, и следовательно это рассуждение надо адаптировать к ситуациям, где наблюдатель не умирает. Вопрос о том, следует ли поправки, предлагаемые рассуждением Картера-Лесли, применять к оценкам, которые дала формулой Готта, требует дальнейшего исследования.
Рассуждение Картера-Лесли. Важным условием аргумента Картера-Лесли (в его интерпретации Бостромом) является несуществование других цивилизаций, помимо земной. Кроме того, очень трудно придумать реальный эксперимент, с помощью которого можно было бы проверить силу этого рассуждения. А мысленные эксперименты работают с определёнными натяжками.
6. Парадокс Ферми тоже находится внизу этого списка, поскольку рассуждение о симуляции очевидным образом отменяет его значение: в симуляции плотность цивилизаций может быть любой, равно как и риск их агрессии, в зависимости от прихоти владельцев симуляции.
Всё сказанное здесь о непрямых способах оценки находится на тонкой грани между доказуемым и гипотетическим. Поэтому я предлагаю осторожно относиться к сделанным выводам, но и не оставлять их без внимание при дальнейших исследованиях. К сожалению, исследования непрямых способов оценки вероятности глобальной катастрофы могут пролить свет на наше ожидаемое будущее, но не дают никаких возможностей к его изменению.
Вообще, Doomsday Argument не содержит в себе какого-либо принципиального открытия. Рассмотрим множество всех существ во вселенной, которые принадлежат тем или иным цивилизациям. Любое существо должно полагать, что оно примерно находится на одинаковом расстоянии (с точностью до порядка) от начала и до конца своей цивилизации.
Но люди почему-то полагают, что они гораздо ближе к началу, чем к концу, и именно это ошибочное ожидание опровергается через Doomsday Argument. То есть DA просто восстанавливает правильную точку зрения.
Как подчёркивает Уиллард Уэллс [Wells 2009] для оценки вероятности глобальной катастрофы можно применить знания о частоте «почти попаданий) — то есть об астероидах, которые пролетели рядом, о вирусах, которые обладают высокой летальностью среди животных и могли бы перескочить к людям (но не перескочили, как птичий грипп) или о ошибочных решениях политиков и военных, которые чуть не привели к ядерной войне (как Карибский кризис и случай с офицером Петровым). Он пишет в ведении к своей книге: «Как мы вскоре увидим, численные вычисления показывают, что вероятность вымирания составляет 3% в десятилетие, в то время как риск менее апокалипсического события, -коллапса цивилизации — в три раза больше и составляет примерно 10% в десятилетие или 1 % в год. Величина этих рисков сравнима с обычными опасностями, которые страхуют страховые компании. (Возможно, им следовало бы предложить страховки от вымирания!) И оба этих риска пропорциональны мировому населению. Если население удваивается, то удваиваются и риски. Если только население Земли не упадёт резко в ближайшее время, то событие, близкое по масштабам к вымиранию, произойдёт в течение жизни нынешних детей. Коллапс нашей цивилизации будет таким же смертельным, как и полное вымирание, но для тех, кто выживет, наступят очень мирные времена. Редкое население защитит разбросанные далеко друг от друга деревни от эпидемий. Биосфера восстановится от разрушений, произведённых человеком, хотя и некоторые виды вымрут и изменится климат. Печально, что долговременное выживание человечества требует глобального катаклизма. Без него мы будем как динозавры. Они вымерли судя по всему, поскольку огромный астероид ударил без предупреждения. Если бы были события-предшественники, ставившие их на грань вымирания, то многие виды бы приспособились и выжили. Поскольку человечество, вероятно, переживёт почти уничтожающее событие (коллапс цивилизации, а не вымирание), то вероятность выживания довольно велика — около 70%.)) Вся книга Уэллса построена на использовании идей DA в формуле Готта и математической оценке области их применимости. Соотношение 1 к 3, предлагаемое Уэллсом для шансов соотношения шансов вымирания людей и коллапса цивилизации, примерно соответствует соотношению погибших и раненных при терактах.