Американский разведчик на службе КГБ. Эта история стала бы сногсшибательной сенсацией не только в бывшем Советском Союзе, но и, как нынче принято говорить, в дальнем зарубежье. Она должна была появиться в августе девяносто первого года, а позднее – превратиться в «шпионский» бестселлер. Но, поскольку в основе сюжета лежало так называемое «дело Крючкова», тогдашнего председателя КГБ, а его, бедолагу, после неудавшегося путча упрятали в Лефортовскую тюрьму, – премьера не состоялась. А речь шла об Эдварде Ли Говарде, сотруднике отдела СССР и Восточной Европы ЦРУ США, завербо ванному КГБ. Даже очень наивному читателю не Надо разъяснять, что мог сделать наш агент, работавший в отделе, который занимался советской проблематикой и которого специально готовили для работы в Москве. Летом 1991 года мне предложили написать пропагандистское произведение, в котором Эдвард Ли Говард должен был предстать яростным противником американского империализма и неистовым борцом за мир, до глубины души влюбленным в советский народ. Теперь же у7 меня есть возможность рассказать правду или, во всяком случае, быть объективным. Этот материал – как бы увертюра к последующим главам, которые, надеюсь, удастся собрать воедино в будущей книге.
Итак, июль девяносто первого… Уже почти три года я пребывал в звании персонального пенсионера после возвращения из Югославии, где находился в долгосрочной журналистской командировке от родной моему сердцу газеты «Известия». Ей-богу, нисколько не кривлю душой, ибо более десятка лет до этого представлял правительственное издание в Италии, будучи сотрудником Первого главного управления КГБ СССР, то бишь прежней нашей внешней разведки. Время наступило муторное. Процесс, который попытался «начать» не в ту сторону. Перестройку народ стал называть «пересрайкой». Многие коллеги из бывшей моей «конторы» разбежались кто куда: в коммерческие структуры, частные детективные бюро, или (от безвыходности, связанной с возрастом) в ночные сторожа престижных контор и банков. Перестали беспокоить меня и добрые знакомцы мои из Пятого (идеологического) управления КГБ, которые обращались в незабвенные времена застоя с просьбами сочинить что-нибудь эдакое по поводу коварных происков цепного пса американского империализма, то бишь Центрального разведывательного управления США…
И вдруг однажды утром задребезжал телефон. Кто-то, представившийся сотрудником известного мне «пресс-бюро», хотел побеседовать, желательно наедине. Безделье угнетало меня невероятно. Поэтому я сразу согласился.
Через некоторое время молодой человек приятной наружности с кейсом в руках был уже у меня. Представился. Назовем его, скажем, Сережей… Он коротко, но очень точно рассказал мне мою биографию, отметив заслуги, в частности в контрпропаганде. Я не очень понимал, к чему он клонит.
– Леонид Сергеевич, вы слыхали что-либо об Эдварде Ли Говарде?
– Что-то не припоминаю.
– Тогда в двух словах. Это профессиональный американский разведчик, работал в отделе СССР и Восточной Европы Центрального разведывательного управления, а затем готовился к деятельности в резидентуре в Москве. По сути, он первый оперативный сотрудник ЦРУ, завербованный нашей разведкой в восьмидесятых годах. Операцией руководил Владимир Александрович Крючков. И не случайно. Говард передал нам список наиболее ценных агентов из числа советских граждан, в том числе и весьма высокопоставленных, завербованных спецслужбами США в Москве и в других местах. Он раскрыл практически все методы, используемые американскими разведчиками при проведении оперативных мероприятий, рассказывал, как его коллеги в Москве пытаются обезопасить себя от наружного наблюдения нашей контрразведки, каким образом устанавливают связь с действующими агентами, обеспечивают их безопасность, сколько платят за работу, какие используют технические и другие специальные средства для прослушивания и подслушивания, дезинформации и других активных мероприятий. Большой интерес представила и его справка о теоретических разработках шпионажа в Советском Союзе в будущем, то есть при том или ином повороте событий. Об активизации создания такого мощного инструмента политической борьбы, как «агенты влияния», и так далее…
– А как отреагировали в ЦРУ?
– Очень болезненно. В наших руках документы, из которых ясно, что в Лэнгли считают уход Говарда самым крупным и позорным провалом американской разведслужбы за последние годы. Поэтому и были предприняты определенные усилия для того, чтобы не раздувать этого скандала. А вот у нас, естественно, обратное желание. Говард подготовил рукопись мемуаров, но в ней не все соответствует действительности. Кроме того, у нас есть подборка публикаций зарубежной печати по поводу этого скандала, некоторые материалы и документы американских спецслужб. Мы предлагаем вам, изучив все это, написать остросюжетный пропагандистский политический детектив, гоедварив его столь же остросюжетной статьей.
Сережа открыл кейс и достал две объемистые папки. Одна с рукописью Говарда: «Я пришел с миром», другая с подборкой документов и переводами статей о «деле Говарда».
Читал я все материалы, что называется взахлеб. История с Эдвардом Ли Говардом была действительно сенсационной.
Герой нашего повествования родился 27 октября 1951 года в городе Аламогордо в штате Нью-Мексико и получил имя Эдвард Ли Говард. Отец его был специалистом в области электроники и служил в американских ВВС, мать – домохозяйка. Шести лет мальчишка пошел в школу, повзрослев, вступил в организацию бойскаутов. Семья жила то в Америке, то за границей, ибо отец часто менял место работы. Успешно закончив среднюю школу, Эдвард стал студентом факультета экономики и международной торговли Техасского университета. В мае 1972 года он досрочно закончил учебу и получил диплом с отличием. Однако большим бизнесом, о чем мечтал молодой экономист, заниматься не пришлось. Потупило предложение от Американского корпуса мира отправиться в Латинскую Америку консультантом небольшого предприятия. Прельстила возможность попутешествовать. В Колумбии летом 1973 года Говард познакомился со своей будущей женой Мэри. В 1976 году, вернувшись в США, они поженились. В марте 1979 года, оказавшись якобы без работы, Говард разослал анкеты по разным адресам на предмет найма. Одна из них попала в ЦРУ…
А примерно через год Говарда пригласили на беседу два кадровика из ЦРУ. Затем последовала длительная процедура всяческих исследований в Вашингтоне: медицинского, психологического, политического и, наконец, проверка на детекторе лжи. Все испытания Говард выдержал успешно и 28 января 1981 года был приведен к присяге. Из новоиспеченного разведчика в отделе СССР и Восточной Европы начали готовить оперативного сотрудника резидентуры ЦРУ в Москве. Что это за отдел? Процитирую материалы.
«Отдел СССР и Восточной Европы – это святая святых ЦРУ. Это замкнутый коллектив из сотрудников самых разных профессий. Никто в их дела не вмешивается, зато они любят совать нос в чужие. Это своего рода клуб. Отдел СССР и Восточной Европы самый секретный в оперативном директорате. Он отвечает за нелегальный сбор разведывательной информации, а также проведение тайных операций на территории Советского Союза и стран коммунистического блока Восточной Европы. Отдел разделен на несколько отделений и секций. Основные отделения: СССР (куда был направлен Говард под псевдонимом Роджер Е. Шаннон. – Л. К.), Польши, Чехословакии и Венгрии, самостоятельное отделение Румынии и Болгарии, а также вспомогательное административное управление. В отделе работают примерно триста человек… Когда отдел вышел на семью Говардов, им дали понять, что ЦРУ заинтересовано не только в
Эдварде, но и в Мэри. И хотя Мэри по-прежнему работала секретаршей в ЦРУ, в Москве для нее готовилась иная роль. Говарды должны были стать семьей шпионов». И стали… семьей шпионов-двойников.
Передо мной короткое сообщение, опубликованное газетой «Известия» №220 за 7 августа 1986 года: «В Президиум Верховного Совета СССР обратился гражданин США бывший сотрудник ЦРУ Говард Эдвард Ли с просьбой о предоставлении ему политического убежища в СССР. Свою просьбу он мотивировал тем, что вынужден скрываться от спецслужб США, которые необоснованно его преследуют. Руководствуясь гуманными соображениями, Президиум Верховного Совета СССР удовлетворил просьбу Говарда Эдварда Ли, и ему предоставлено право проживания в СССР по политическим мотивам».
Следовательно, спецслужбы США «необоснованно» преследуют Эдварда Ли Говарда. Посмотрим, однако, что говорят по этому поводу они сами.
В докладе комитета по разведке палаты представителей содержится вывод о том, что сведения, переданные Говардом СССР, «серьезно подорвали возможности США по сбору разведывательной информации. Были раскрыты силы и средства разведки, скомпрометированы не только проводимые операции, но и способы их проведения. Разведывательная сеть в Москве создавалась на протяжении многих лет, и ее очень трудно продублировать. Речь идет не только об агентуре. Все намного хуже. Были свернуты все технические средства. Ущерб огромен. Он положил конец нашей работе там».
А вот еще одно мнение, высказанное по ту сторону океана: «Говарда не должны были вообще принимать на работу в ЦРУ. А его приняли, несмотря на употребление им наркотиков и алкоголя. Но самое невероятное – его направили в отдел СССР и Восточной Европы для работы в Москве. Его увольнение провели отвратительно, о его отставке и странном поведении не сообщили ФБР даже после обнаружения обмана Говарда. ЦРУ покрывало его более двух лет и продолжало это делать даже после того, как к делу подключилось ФБР. Говарду удалось сбежать к большой досаде сотрудников ФБР…
В конечном счете Эдвард Ли Говард оказался между двумя противоборствующими сверхдержавами. Он перешел на другую сторону, но бежал ли он? Для Говарда не было выхода. Он покинул родину, не имеет пристанища, живет в чужой стране, в чуждой ему культуре, будущее его семейной жизни не ясно. Он предал свою страну, и эта мысль будет преследовать его до конца дней. Но ЦРУ, подотчетное только самому себе, злоупотребило своими полномочиями и доверием американского народа. Оно проявило большую заинтересованность в сохранении чести своего мундира, нежели в поимке шпиона… Шансов на возвращение Говарда в Соединенные Штаты в будущем, если его семья будет с ним, еще меньше. Однако ФБР все же продолжает надеяться, как бы маловероятным это ни казалось, что в один прекрасный день Говард предстанет перед судом по обвинению в шпионаже…»
Через неделю, предварительно позвонив, Сережа заехал ко мне. Разговор был коротким.
– Я все прочитал, Сережа, и согласен.
– Прекрасно. Тогда собирайтесь. Поедем на дачу к Говарду. Мы помчались на черной «Волге» по загородному шоссе. Остановились у железных ворот двухэтажной кирпичной дачи. Вышли двое охранников. Поздоровались, прошли на участок, засаженный деревьями и кустами, поднялись на второй этаж на открытую террасу. И тут к нам вышел темноволосый, коренастый, подтянутый мужчина, что называется в расцветет лет, в серых брюках и белой рубашке с расстегнутым воротом. Поздоровался, как со старым знакомым, с Сережей, протянул руку мне:
– Я Эдвард Ли Говард, вы – журналист Леонид Колосов, а в саду, – он указал пальцем вниз, – моя жена Мэри и сын Ли.
Честно скажу: он пришелся мне по душе. Черт знает почему. То ли рукопожатие было уверенным и крепким, то ли взгляд открытым и спокойным.
Беседа наша длилась часа четыре. Говорили по-русски, а когда Говард спотыкался, несмотря на приличное знание языка, помогал Сережа, великолепно владевший английским. Вот что рассказал Говард по поводу своего ухода из ЦРУ, когда я задал ему этот вопрос.
– В марте 1983 года у нас с Мэри появился новый член семьи – родился сын Ли. За месяц до выезда в Москву мне было предложено пройти второй тест на детекторе лжи, это обычное дело в ходе подготовки к командировке. Я прошел тест нормально, но через несколько дней меня снова вызвали для тестирования под предлогом, что технический анализ причудливых линий, которые изобразил детектор лжи, «возможно свидетельствует об обмане». Дело кончилось тем, что меня попросили уйти из ЦРУ. Мы продали дом, уложили вещи в машину и отправились искать счастья в Нью-Мексико. Я был даже рад, что смогу подыскать себе честную работу и больше никому не врать, чем я зарабатываю на жизнь. Мэри тоже была довольна. Однако… за мной установили постоянное наружное наблюдение, все мои встречи стали контролировать ребята из ФБР, все телефонные разговоры прослушивались.
В начале 1986 года меня вызвали в Сан-Франциско для конфиденциальной беседы. На встрече присутствовали мой прежний начальник из советского отдела в ЦРУ Том Миллз, Джерри Браун из контрразведывательного отдела в Вашингтоне и его коллега Майк. Последний сообщил, что из СССР сбежал бывший резидент КГБ в Лондоне Олег Гордйевский, который заявил, что я осведомитель КГБ.
– Это действительно так?
– Абсолютная ерунда. Но это еще не все Смотавшийся в августе 1985 года сотрудник КГБ Виталий Юрченко уведомил ЦРУ, что я уже давно работаю на КГБ под кличкой «Роберт» и что я не просто, предатель, а «крот», то есть советский агент, специально внедренный в Центральное разведывательное управление и действовавший там весьма эффективно. Короче говоря, на меня свалили все провалы американской разведки на территории СССР в середине восьмидесятых. Но это же абсурд. Я был начинающим, оперативным работником и даже не приступил к работе в Москве.
Однако это уже говорит о невысокой степени осведомленности. Во время моей работы в ЦРУ в период с 1981 по 1983 год мне были известны псевдонимы только двух наших агентов в Советском Союзе. Их настоящих имен я не знал. Более того, по меньшей мере один раз в год изменялась вся организация связи с этими агентами…
– Но почему же возникли обвинения в ваш адрес?
– Дело в том, что в 1985–1986 годах ЦРУ потерпело серьезные провалы в Москве. Нужно было за них отвечать, и решили сделать из меня козла отпущения… Поэтому я начал думать о побеге. Сначала я освоил трюк, который в ЦРУ называли «черт из табакерки»: неожиданное выпрыгивание из автомобиля на закрытом для слежки участке пути. Затем я соорудил чучело, похожее на меня, с пенопластовой головой для париков, на которую надел бейсбольную кепку. Вечером мы выехали из дому на машине. За рулем сидела Мэри, рядом я в бейсбольной кепке и под ногами – чучело. За нами, естественно, ехал автомобиль наружного наблюдения. Мы заранее изучили дорогу и знали, где она делает замысловатый крюк. Мэри снизила скорость. Я пригнулся к двери, посадил чучело вертикально и вывалился в кусты. А через несколько минут мимо проскочила автомашина преследователей. Документы у меня были заранее подготовлены. Короче говоря, через пару дней я был уже в Копенгагене…
Мы обсудили схему будущей книги, решили, что я напишу ее от третьего лица. «Дня через три я вам пришлю свои пожелания в письменном виде через Сережу», – сказал Говард, на прощание крепко пожимая мне руку.
В Москву мы возвращались уже вечером.
– Скажите, Сережа, Виталий Юрченко действительно заложил Говарда?
– Об этом вы прочитаете в материалах, которые я вам передам вместе с пожеланиями героя вашего будущего детектива.
Я получил через несколько дней и то и другое. Три странички машинописного текста от Говарда: «Мысли по поводу книги Колосова». Приведу некоторые из этих мыслей.
«Первое и самое главное – я не хочу, чтобы содержание этой книги послужило поводом для судебного разбирательства против меня. Поэтому не следует делать никаких прямых ссылок на меня, особенно в той части, где я говорю о мотивах моего сотрудничества с КГБ или рассуждаю о том, какую помощь я мог оказать КГБ… Я не хочу называть книгу „Исповедь шпиона“ или „Искушение“. Возможно, „Война ЦРУ в одиночку“ подойдет… Любые снимки моей семьи (жены и сына) должны быть не настолько похожими, чтобы их можно было идентифицировать. Мотивы. Я понял, что американская разведка вовсе не собиралась признавать свои ошибки – и относительно меня, и относительно Юрченко, которого они действительно похитили… Кстати, после того как Юрченко покинул США, он утверждает, что никогда не говорил с ФБР, что я советский шпион… Я ужасно хотел повидаться с семьей и понял, что после моего побега сделать это можно лишь с помощью другой сверхдержавы – Советского Союза. Так я оказался в Москве в июле 1986 года и попросил о помощи – это был первый раз, когда я вступил в контакт с правительством СССР. Приехав в Москву, я, естественно, столкнулся с КГБ. Там меня попросили помочь в борьбе с ЦРУ, и я согласился… Почему я это сделал? Во-первых, потому что я не причинял этим никакого ущерба безопасности моей страны. Во-вторых, потому что боролся с ЦРУ, преступной организацией, а не с американским народом. В-третьих, потому что ЦРУ вело и продолжает вплоть до настоящего времени вести со мной борьбу, унижая мое достоинство и не давая покоя моей семье. И, наконец, в-четвертых, потому что я узнал и полюбил русский народ и понял, что войну против него ведет не американский народ, а группка эмигрантов-отказников, работающих в ЦРУ и желающих нанести сокрушительный удар по советском правительству…»
Вот так. Вроде бы все ясно, хотя и не очень убедительно. Во всяком случае, после того, как я проштудировал все материалы по существу вопроса. Кстати, о Виталии Юрченко. Читатели, вероятно, помнят этот скандал и конференцию в пресс-центре МИД 14 ноября 1985 года, на которой перед советскими и иностранными журналистами выступил В. С. Юрченко. Он сообщил, что 1 августа 1985 года был захвачен неизвестными людьми около ватиканского музея в Риме и насильственно в бессознательном состоянии переправлен из Италии в США
А вот что я прочитал у американцев: «В четверг 1 августа 1985 года в 9 часов утра Юрченко сказал своим коллегам в советском посольстве, расположенном на Виа Гаета, что собирается прогуляться и осмотреть музеи Ватикана. Когда он не вернулся к вечеру, в посольстве сильно заволновались. Не дожидаясь утра, чиновники посольства сообщили в полицию об исчезновении Юрченко…
Обратившись утром 1 августа в резидентуру ЦРУ в Риме, расположенную в американском посольстве на Виа Венето, Юрченко попросил связать его с сотрудником ЦРУ, назвав того по имени. Об этом была немедленно уведомлена штаб-квартира ЦРУ на севере Вирджинии. Кейси, Клэр Джордж, Хатауэй и другие ответственные сотрудники ЦРУ были подняты на ноги. Механизм, разработанный для встречи важных перебежчиков, пришел в действие. К тому времени, когда русские обратились в итальянскую полицию, Юрченко был уже далеко – он находился в руках ЦРУ и на военном самолете пересекал Атлантику…»
И далее… «На одном из допросов Юрченко рассказал об уникальном случае проникновения КГБ в американскую разведку. По его словам, этот человек работал в ЦРУ. Он не знал его настоящего имени, но ему был известен его псевдоним – „Роберт“. Юрченко никогда не видел его и не мог описать его внешность. Однако Юрченко сообщил два важных факта. Во-первых, этот сотрудник ЦРУ встречался с руководящими работниками КГБ в Австрии и предоставил им секретную информацию, получив за это денежное вознаграждение. Во-вторых, „Роберт“ проходил подготовку для работы в Москве, но потом это назначение отменили. Однако „Роберт“ был знаком со сложной процедурой поддержания связи ЦРУ со своими агентами, знал их псевдонимы и другую информацию, которая смогла бы позволить установить их личности… Описанию, данному Юрченко, соответствовал только один человек. Его звали Эдвард Ли Говард».
И еще одна небольшая справка: «ФБР стало известно, что на секретном счету Говарда в швейцарском банке лежат 150 тысяч долларов. Кроме того, в пустыне Нью-Мексико он зарыл клад, состоящий из золотых и серебряных слитков, а также валюты… ЦРУ более двух лет держало в тайне дело Говарда и скрывала его от ФБР, даже тогда, когда тот признался, что был готов продать секреты русским…»
Во всем этом калейдоскопе совпадений и противоречий мне предстояло разобраться.
Наступило 19 августа 1991 года. Ну, что вам рассказывать о ГКЧП и «Лебедином озере»? Вы все прекрасно помните. Когда арестовали Янаева, Лукьянова, Язова, Крючкова и еще дюжину разных людей до начальника охраны канцелярии, народ вроде бы возликовал. А вот мой знакомец Сережа как-то позвонил мне и сообщил, что уезжает очень-очень далеко.
– А что делать с материалами? – спросил я его.
– А что хотите. У вас полный карт-бланш: от написания книги до Лефортовской тюрьмы. Решайте сами.
Я спрятал материалы, выписки и свои черновики подальше. А сейчас думаю, почему так долго ждал? Год назад наши разведчики-пенсионеры побывали в гостях у американских коллег в Лэнгли. Один из них, прослезившись, даже вспомнил, какими бравыми ребятами были агенты КГБ из числа американских подданных. И я подумал, почему бы не рассказать нашим россиянам о бравом американском разведчике Эдварде Ли Говарде, который, оказывается, очень любил бывший Советский Союз и русский народ.
И был завербован советской разведкой, кажется, еще до того, как решил податься в ЦРУ…
(Л. Колосов. //Совершенно секретно. – 1995. – №6)