Вереницу скандальных новостей о Российской Православной Церкви одни считают централизованной информационной атакой, другие — естественным ходом событий. Об этом можно длительно дискутировать, а можно просто взять и обратиться к фактам и цифрам: проанализировать все интернет-публикации по определенной скандальной теме и проследить, как новость появилась и какой путь прошла, пока не стала везде обсуждаемой. Такую работу провел Игорь Ашманов — генеральный директор компании «Ашманов и партнеры», узнаваемый спец в области искусственного ума и интернет-технологий.
Ментальный вирус
— Скандальные анонсы о Русской Православной Церкви — как их оценивать исходя из убеждений интернет-технологий: это информационная атака либо просто огромное количество реальных информационных поводов?
— Естественно, это информационная атака. Есть технологии мониторинга новостей, которые позволяют «поверить ее алгеброй». Налицо много соответствующих признаков того, что неизменная публикация скандальных новостей про Русскую Православную Церковь и Патриарха — это не естественные действия, которые заинтересовывают всех сами по для себя, а «новости», искусственно раскрученные. Вбросы. Естественно, наличие некого признака либо фактора у анонсы само по себе не стопроцентное подтверждение, но когда их набирается несколько, картина становится полностью ясной…
— Что же это все-таки за причины?
— Сначала, нужно сходу обмолвиться, что отлично организованные вбросы и кампании по очернению смотрятся совсем естественно, и их нереально найти автоматическим анализом — необходимо разбираться с достоверностью самих сообщений. Но в кампании наподобие той, которая ведется против Российской Православной Церкви, много и достаточно топорных, механических вбросов. Вот их распознать автоматом можно.
На вброс показывает, во-1-х, сам нрав анонсы. Приблизительно половина всех зимних и вешних инфоповодов, которые использовались для наезда на Церковь, это — «тухляк», анонсы двух-трехлетней давности. К примеру, тема часов Патриарха, всплывшая в апреле. Это история, которую пробовала в первый раз раскрутить «Украинская правда» три года вспять, во время визита Патриарха на Украину. Либо тема с «квартирой Патриарха»: 1-ое упоминание о ней — двухгодовой давности. То же самое — история про пансионат, который Церковь типо отбирает у нездоровых малышей. Не много того, что все переврано, так сама история снова же древняя. Тогда это было новостью, на данный момент — уже нет. Но устроителям кампании каждые две-три недели нужен новый выпад в сторону Церкви либо лично Патриарха. Нередко Церковь, как очень большой коллектив, состоящий из различных людей, сама производит подходящий повод (происшествия со священниками, к примеру), но это бывает не всегда. Потому раз не отыскали ничего нового — раскапываем архивы, выводим в топ «тухляк». Переупаковываем, делаем животрепещущим и вбрасываем.
2-ой признак вброса — это нрав распространения. Дневной график освещения в Вебе естественного действия, связанного с Церковью, — к примеру, Пасхи либо визита Патриарха в другую страну — обычно смотрится как хаотическая вереница всплесков (см. график 1): много различных создателей из различных мест пишут различные вещи в различное время. А вот дневной график вброса — очень острый (см. график 2). Механический вброс смотрится как резкий пик, другими словами много «авторов» перепубликовывают фактически одно и то же и, что самое увлекательное, часто в одно и то же время.
Время от времени вбросы происходят или строго в 9:00, или строго в 15:00. Эта топорность меня поражает больше всего. Я так и вижу схему работы: всю подготовку по девятичасовому вбросу провели намедни — поездили по кафе в центре Москвы, пораздавали средства блогерам, созвонились, списались и т. д. С утра прислали текст, дали команду начинать. Или всё сделали перед обедом — тогда и вброс происходит в три часа денька.
Показательно к тому же то, как смотрится кампания, другими словами множественные вбросы на графике, не за день, а по неделям: они образуют такую волнистую «полочку» (см. график 4), другими словами, как один инфоповод себя изживает (кривая на графике опускается), н
еобходимо здесь же выдавать последующий.
Очередной соответствующий признак вброса — отношение количества перепечаток и оригиналов. Другими словами сколько в относительном выражении было авторских сообщений о том либо ином событии, а сколько — просто копий. У нас в компании есть разработка, позволяющая выявлять даже нечеткие перепечатки, когда блогер берет первоисточник, меняет там абзацы местами, добавляет несколько слов и формулировок, другими словами выдает статью за авторский текст. Итак вот, у вброса оригиналов сильно мало. Основное — это дубли и нечеткие дубли (см. график 2).
А у естественного действия оригиналов — много (см. график 1). Оно и понятно: у естественного действия значимость высочайшая, ее не надо искусственно создавать, потому про него пишут много различных корреспондентов, не знакомых вместе, и каждый — своими словами. И любая из этих авторских публикаций исходя из убеждений интернет-поисковика — отдельное медийное событие. А у вброса — оригиналов один-два, много — три-пять. И много-много копий (см. графики 1 и 2).
Обсуждение в блогах и соцсетях в течение 1-го денька:
В конце концов, очередной признак вброса — это нрав аккаунта в социальной сети, из которого исходит оригинальное сообщение. Очень нередко вброс начинается с малопопулярных аккаунтов. К примеру, есть некоторая девченка в соцсети «Вконтакте» — вешает фото кошечек, цветы и т. д. Достаточно длительно — несколько месяцев — изображает реальный акк. И вдруг тут же возникает несвойственный, длиннющий, очень чувственный текст про то, что ее папа на данный момент типо находится в Крымске на совещании и что там тыщи трупов, а власть ничего не делает… Это копируется всеми и везде. А после чего через четыре часа акк сам собой запирается.
Почему все это признаки вброса? Так как если этот акк малопопулярен, но за несколько часов провоцирует резкий взрыв энтузиазма — означает, выяснить о нем средствами этой же социальной сети было нереально. Как — если у этой девченки не так много друзей? Выходит, на эту страницу указали исполнителям средствами, наружными для этой социальной сети: опять-таки созвонились, списались, вбросили ссылку в другую соцсеть и т. д.
Завершающий шаг вброса — отмывка в СМИ. Информационные интернет-ресурсы через два-три часа подхватывают историю и делают новость, которая начинается словами: «В Вебе пишут, что…». Это вообщем интересно — за последние пару лет выковался новый метод, как снять со СМИ ответственность: ранее числилось нужным инспектировать источники инфы, а на данный момент это не требуется, мол, «это же люди в Вебе пишут, а мы, СМИ, всего только перепечатываем». Так вброшенный инфоповод раскручивается в интернет-СМИ. А позже, если повезет, дотягивает до фаворитных газет и телевидения.
На базе всех этих признаков кампанию против Патриарха Кирилла и Российской Православной Церкви можно считать традиционной информационной атакой.
— Но есть же и другая неувязка: некоторые анонимные блогеры новость вбросили, вот только потом-то в соцсетях ее подхватывают полностью реальные люди, при этом неглупые — твои знакомые, и начинают дискуссировать, рефлексируют, делают выводы…
— Я это явление называю ментальным вирусом. Мы все этому подвержены. Я вспоминаю один эпизод периода перестройки. На Пушкинской площади около редакции «Московских новостей» сотками, а время от времени тыщами собирались люди, которые безпрерывно обсуждали политику. Часами стояли на морозе, под дождем… Но как обсуждали? Они бурно пересказывали друг дружке то, что только-только прочли в газете либо поглядели по телеку: разоблачаем Сталина, избрали Верховный Совет СССР, академика Сахарова не пустили к трибуне… И это было похоже на какую-то лихорадку, на чуму! Молвят, так было не только лишь в Москве.
На данный момент происходит то же самое — исключительно в Вебе. В этом случае — люди переска