В конце весны 1983 года «К-429» возвратилась на базу после удачного шестимесячного плавания в водах Индийского океана. Экипаж распустили по домам, а лодку поставили на ремонт, из-за дефектов целого ряда оборудования. Работы должны были начаться осенью. Но штаб 2-ой флотилии, с разрешения штаба Тихоокеанского флота, оставил ее в составе кораблей, имеющих статус «постоянной готовности». Это означало, что в случае неожиданных событий, невзирая на имеющиеся неисправности, лодке отводилось на сборы меньше суток. В это время из Москвы пришел приказ о предназначении капитана первого ранга Николая Суворова, 1-го из опытных командиров на всем Камчатском флоте с 25-летним стажем, старшим педагогом стратегии в Санкт-Петербурге. Вкупе с женой он начал готовиться к отъезду. Но 20 июня комдив вызвал Суворова и отдал приказ ему собираться в море на «К-429» для проведения учебных стрельб и иных мероприятий по отражению условной атаки противника. Во флотилии не производился план боевой подготовки, потому для поддержания утвержденного количества боеготовых сил в ход шли любые меры. Суворов, очевидно, выразил свое недовольство решением начальника, потому что всем было ясно, что субмарина к плаванию не готова. Но его командир молчком пригласил в кабинет начальника политотдела и опять повторил приказ. Видя, что ситуация безнадежная, Суворов скрепя сердечко подписал распоряжение. Другие подводники узнали об критическом отправлении только за пару дней, потому что экипаж пришлось собирать отовсюду. Клики управления, опасности отобрать партбилет и дать под трибунал привели к тому, что 23 июня на субмарину согнали людей с 5 различных лодок. Личный состав удалось на сто процентов доукомплектовать только за три часа до выхода в море. Большая часть матросов «не держало лодку» уже целый год. Заместо того, чтоб оттачивать свое мастерство и трениться, люди использовались на хозяйственных работах – рыли канавы, копали картошку. Не много этого, в последний момент взяли еще 14 стажеров. Всего набралось 120 человек. Понятно, что трехсуточной базисной проверки работы систем и устройств не было. Проверка на плотность не выполнялась, прием-передача лодки носила чисто символический нрав. Но начальство это не смутило, и 24 июня 1983 года подводная лодка «К-429» вышла из бухты Крашенинникова в море.
Контр-адмирал Ерофеев, руководящий дуэльными стрельбами, предложил сходу следовать в район учений. Но Суворов не согласился. Уступи он и здесь, «К-429» могла сгинуть в океанской бездне. В бухте Саранной, где глубина менее 60 метров, было решено совершить дифферентовку, другими словами способность лодки погружаться и всплывать. В 23 часа 18 минут началось погружение. Заполнив главные балласты, не считая средней группы, капитан выслушал доклады о том, что замечаний нет. Тогда в три приема стали заполнять среднюю группу. Глубиномер центрального поста при всем этом демонстрировал ноль глубины. И здесь в 4-ый отсек по вентиляционной системе хлынула вода. Здесь же заработала аварийная защита реактора, отключилось основное освещение, пропало давление в системах гидравлики. Как выяснилось позднее, вес субмарины составлял излишних 60 тонн, а глубиномеры были отключены. Другими словами на центральном посту управления все были «слепые». Командир лодки решает продуть главные балластные баки. При этой процедуре в заполненные водой емкости подают под большущим давлением сжатый воздух, за ранее закрыв клапаны системы вентиляции. Воздух должен вытеснить собой в