Теран Людвик Мерославский из Познани перебежал границу у Крживосондза с секретарем Куржиной и несколькими офицерами-авантюристами из разных наций. Скоро к нему присоединились несколько 10-ов человек учащейся молодежи из Варшавы и наиблежайшие маленькие повстанческие группы. Силы отряда выросли до 400–500 человек. 7 февраля эта группировка встретила на опушке крживосондзского леса с отрядом командира Олонецкого полка Юрия Шильдер-Шульднера (три с половиной роты пехоты, 60 казаков и 50 человек пограничной охраны). Российский отряд просто рассеял повстанцев, были захвачен обоз, переписка терана, орудие и лошадки. Сам Мерославский сумел уйти и объединился в селении Троячек с Меленцким (Меленецкий), под началом которого было около 1 тыс. человек.
Меленцкий был богатым помещиком из Познани, прусским офицером, действовал энергично и навербовал в свою «бригаду» не только лишь местных обитателей, да и добровольцев из Познани. 9 февраля объединившиеся польские банды были разгромлены у Троячека отрядом Шильдера-Шульднера. Вполне убить бандформирование не удалось, т. к. направленные из Калиша и Ленчицы российские отряды запоздали к месту схватки. Мерославский после 2-ух поражений уехал из Королевства Польского и возвратился в Париж. Шильдер-Шульднер за победы 7 и 9 февраля 1863 года получил именное высокое благоволение и золотую саблю с надписью «За храбрость».
Меленцкий, после бегства терана Мерославског, не перешёл в Пруссию, продолжив военные деяния. Присоединив к для себя банду Гарчинского, прибывшей из Познани, его отряд вырос до 1 тыс. человек. Но 18 февраля российские войска придавили его к прусской границе, где банда Меленцкого была захвачена прусскими войсками. Сразу в это время разбиты другие маленькие повстанческие группы, произведены аресты, а предводитель повстанцев в Калишском воеводстве Руцкий покончил с собой при аресте.
Лангевич. Ржонд, получив сообщение, что теран скрылся, 8 дней ожидал от него известий. Анонсы оказались грустными для повстанческого движения. Встал вопрос о выборе нового терана. В это время посреди повстанцев заполучил огромную популярность один из «полевых командиров» Мариан Лангевич. Он служил в прусской армии, после увольнения, преподавал в военной школе, учреждённой Мерославским. Был участником экспедиции Гарибальди. Во время польского восстания был назначен управляющим Сандомирского воеводства, организовывал восставших в Южной Польше. После неудачной атаки на Шидловец, Лангевич увидел недочеты собственного отряда, он решил заняться его организацией и 14 января ушёл к местечку Вонхоцк (близ Суходнева) в густой лес. Лангевич сумел собрать и организовать значимый отряд — 3 тыс. человек при 5 пушках. У него была даже своя типография, при помощи которой он вёл пропаганду мыслях восстания и сделал для себя рекламу.
Против Лангевича 20 января из Радома выступил отряд генерал-майора Марка. 22 января российские войска заняли Вонхоцк, но силы Лангевича заранее получили весть о движении российских и отступили в Свентокржижские горы. Марк, утратив поляков, возвратился в Радом. 31 января из Кельцев, получив сведения о сосредоточении сил повстанцев в горах Святого Креста, выступил российский отряд, которым управлял командир Смоленского пехотного полка и военный начальник Келецкого, Опатовского и Сандомирского уездов Ксаверий Ченгеры. Российские бойцы сделали 40-км тяжёлый ночной переход и резвой атакой разбили поляков. Был захвачен лагерь поляков и походная канцелярия Лангевича. Поляки отступили к Малогоще.
Бой под Малогощем — 12(24) февраля 1863 года. По пути к Лангевичу присоединились банды Куровского, Франковского, а в самой Малогоще — отряд Езиоранского. В итоге силы Лангевича выросли до 5 тыс. человек. Лангевич решил образовать в Малогоще опорный пункт, из которого можно было оказывать воздействие на примыкающие местности.
Поляки у Малогощ расположились последующим образом: силы самого Лангевича стояли в самом селении, отряд Езиоранского занимал высоту с кладбищем, другие польские войска — меж ними. Наиблежайшие российские войска к этому времени дислоцировались в Кельцах — полковник Ченгеры, Хенцинах — подполков
ник Добровольский и Ендржееве — майор Голубов. Было принято решение штурмовать противника 12 февраля. Стукнуть по противнику решили с трёх сторон: с севера штурмовала колонна Ченгеры (3 роты Смоленского полка, эскадрон драгун при 2 орудиях); с юго-востока штурмовала колонна Добровольского (3 роты Могилевского полка, 1 эскадрон при 2 орудиях); с юга – колонна Голубова (3 роты Галицкого полка). В итоге главные российские силы должны были наступать с южного направления, отбросив разгромленных поляков на северо-восток на гарнизон Кельцов, либо на запад – на Ченстохов, занятый русскими войсками.
Нападение было для поляков неожиданным, они не успели отойти. Только днем Лангевичу сказали, что российские войска наступают со всех боков. Полякам пришлось готовиться к бою. На высотах к востоку от селения расположили стрелков Гродзинского, которые имели в резерве косинёров. Поросшую лесом восточную возвышенность занял отряд Чаховского, а само селение силы Лангевича. Кавалерия Езиоранского с 2 орудиями как и раньше занимала кладбище.
Добровольский, решил не ждать подхода других отрядов и окончить дело один. Потому в 10 часов утра, не дожидаясь товарищей, под прикрытием казаков и драгун выстроил боевой порядок, открыл артиллерийский огнь и пошёл в пришествие. Силы Гродзинского пошли в контратаку, но были отражены. В свою очередь пришествие сил Добровольского было остановлено фланговым огнем со стороны лесной опушки (справа). В итоге Добровольский оказался окружён с трёх сторон и не был разбит только из-за слабенькой организации у противника. Добровольский решил повторить атаку против центра противника, в это время подошла колонна Голубева и не останавливаясь штурмовала Малогощу. Селение не было адаптировано для обороны, а быстрота пришествие российских войск и начавшийся пожар усугубили ситуацию. Часть польских сил дрогнула и побежала. Голубев, преследуя противника, присоединился к левому флангу Добровольского. В это время роте Могилёвского полка сбила с верхушки силы Гродзинского и заставила его к бегству. Езиоранский, спасая пехоту, отдал приказ собственной коннице произвести контратаку, которая была отражена с огромным уроном для поляков. Но она выручила пехоту от полного разгрома и дозволила повстанцам отойти с поля боя и сравнимо расслабленно переправиться на другой сберегал Лосны.
Арьергардом управлял опытнейший польский вояка Чаховский, который занял лесистую высоту и сдерживал силы Добровольского и Голубева. Около 12 часов подошла колонна Ченгеры и фактически сходу опрокинула поляков, и захватила два орудия, прислуга и часть польского прикрытия были перебиты. С пришествием мглы преследование было остановлено. Российские войска утратили в этой схватке – 6 человек ранеными. Утраты повстанцев были большенными: 300 убитых, 800 покалеченых, около 1,5 тыс. разбежались, перестав быть организованной силой.
Через два денька – 14 февраля у деревни Евиной полковник Ченгеры вновь разбил противника и захватил обоз поляков, одно орудие. 20 февраля Лангевич был выбит из Пясковой горы, замка графа Мышковского. 22 февраля отряд Лангевича прибыл в Гощу, около австрийской границы. Тут его отряд был усилен добровольцами из Австрии, увеличившись до 3 тыс. человек. 25 февраля Лангевич назначил себя тераном, ржонд поддержал это решение. Нужно отметить, что посреди повстанцев не было единства. Царствовали недоверие, эгоизм, интриги и ссоры. «Полевые командиры» боролись за власть, силой заставляли более слабеньких подчиняться для себя. «Белые» боролись с «красными».
Но и Лангевич в роли диктора не сумел организовать сопротивление. 28 февраля узнав о приближении российских войск, он отступил и 4 марта дошел до Хробежа, близ Пинчова. Оттуда он под давлением отряда Ченгеры отступил в Грохофиск. 7 марта теран переправился через Ниду и уничтожил за собой мост. Потом отряд разделился, часть поляков ушла за Вислу, а другие повстанцы побежали к австрийской границе у д. Черняхово. Под давлением преследовавших российских войск, 9 марта перебежали в Галицию, где были задержаны австрийцами. Лангевич переправился через Вислу ещё ранее, бросив собственный отряд. Его арестовали австрийцы. Он некое время провёл в кутузке, потом был выпущен на свободу. Свою жизнь Лангевич окончил в Османской империи, где пробовал сформировать при турецкой армии польский легион.
Мариан Лангевич.
Деяния Чаховского
Одним из более боеспособных посреди бандформирований, оказался отряд Чаховского. 67-летний Чаховский был красивым наездником, неплохим стрелком. Он участвовал ещё в восстании 1830-1831 гг. В собственной части он поддерживал жесткую дисциплину и не гнушался самых ожесточенных мер. В то же время он был бесчеловечен к пленным, которых подвергали изуверским пыткам. Вешал фермеров во время остановок, которые были недостаточно, по его воззрению, усердны. Конкретно он командовал авангардом Лангевича и предупредил его о приближении войска генерала Марка. Он устроил засаду и задержал российские войска. После разгрома и бегства Лангевича у Чаховского осталось менее 300 человек, которые составили ядро нового бандформирования. Энергичный «полевой командир» выдержал в Радомском отделе практически 3 месяца. 24-25 марта он принудил присоединиться к для себя банды Кононовича (более 500 человек), Грелинского (450 человек), 3 апреля — Лопацкого (250 человек), а позже формирование подросло до 2 тыщ человек.
4 апреля Чаховского начал преследовать отряд майора Ридигера. Отряд Грелинского под покровом мглы отделился от Чаховского и 5 апреля был разгромлен у д. Брод. Остатки банды опять объединились с Чаховским, который в качестве наказания обезоружил их и «вооружил» палками. 24 апреля у деревни Ржечнев бандформирование Чаховского настигнул отряд подполковник Насекина. Поляки были рассеяны, невзирая на гнев старенького бойца, который лично стрелял в беглецов. Но к 1 мая Чаховский набрал новейшую банду, но его подчиненные Янковский и Кононович не желали быть под его началом, ну и меж собою повсевременно ссорились. После столкновения с русскими войсками 2 мая Янковский ушел за Вислу, а Кононович — за Пилицу в Варшавский отдел. К 13 мая Чаховский имел под своим началом 450 человек. 14 мая он имел дело в хрусцевском лесу с отрядом полковника Булатовича из Радома и понес огромные утраты. В конце мая Чаховский был совсем разгромлен подполковником Суханиным и получив ранение, уехал в Краков.
Усиление польской группировки российских войск. К концу февраля 1863 года российские войска всюду одержали решительные победы, было ясно, что повстанцы не могут противостоять постоянной российской армии. Но разбитые в одном месте, повстанцы поднимали восстание в другом и война продолжилась. К середине марта российские войска опять нанесли военное поражение повстанцам, но активисты уцелели и восстание было продолжено. Нужно было провести работу по «зачистке» Королевства Польского от политически активных заговорщиков. Оказалось, что действующих войск довольно, чтоб разгромить повстанцев, но недостаточно для поддержания повсеместного порядка и спокойствия. Войска были необходимы для борьбы с бандами, как гарнизоны в важных населенных пт и объектах, охраны путей сообщения и границы, выполнения полицейских обязательств и контроля за штатской администрацией.
Потому в Варшавский округ были ориентированы дополнительные войска: 2-я гвардейская дивизия (прибыла в марте), два гвардейских кавалерийских полка с конной батареей (прибыла в феврале), 10-я пехотная дивизия и семь донских казачьих полков (начали прибывать с марта). Не считая того, по мере усмирения восстания в западном крае в Королевство Польское перебросили 2-ю и 8-ю пехотные, 3-ю кавалерийскую дивизии.
Восстание в Юго-Западном крае
В Юго-Западном крае империи в конце апреля польские банды проникли в Волынскую губернию, а потом в Киевскую губернию. Они пришли из Галиции. В Подольской губернии польских повстанцев фактически не было, это было связано с отсутствием значимых лесных массивов. В Киевском военном окружении было 45 тыс. российских войск, что было довольно не только лишь для ликвидации малозначительных сил повстанцев, которые просочились в регион, да и оказания помощи в угнетении польских банд в Люблинской и Гродненской губерниях. Не считая того, местное население, хранившее помять о насилии и угнетении со стороны шляхты во времена польского владычества, оказало всестороннюю поддержку войскам в ликвидации бандформирований. Агитация повстанцев, «золотые грамоты», которые призывали население к бунту и обещали им землю и освобождение от налогов, не действовали. Священники отрешались их читать, а фермеры не слушали.
Более бессчетной оказалась банда Ружицкого, которая была собрана м. Пол