Сделанная величавым Чингисханом большая Татарская империя во много раз затмила места империй Наполеона Бонапарта и Александра Македонского. И пала она не под ударами наружных противников, а только вследствие внутреннего распада…
Объединив в XIII веке разрозненные татарские племена, Чингисхан смог сделать армию, которой не было равных ни в Европе, ни на Руси, ни в среднеазиатских странах. Ни одно сухопутное войско тех пор не могло сравниться с мобильностью его войск. А основным его принципом всегда было нападение, даже если основной стратегической задачей являлась оборона.
Посланец Папы Римского при татарском дворе Плано Карпини писал, что победы монголов зависят почти во всем не столько от их физической силы либо численности, сколько от потрясающей стратегии. Карпини даже рекомендовал европейским полководцам следовать примеру монголов. «Нашими армиями следовало бы управлять по эталону татар (монголов. — Прим. авт.) на основании тех же грозных военных законов… Армия никаким образом не должна вестись в одной массе, но отдельными отрядами. Во все стороны должны рассылаться лазутчики. А наши генералы должны держать войска деньком и ночкой в боевой готовности, потому что татары всегда бдительны, как дьяволы». Так в чем все-таки крылась непобедимость татарской армии, откуда брали начало те приемы владения боевым искусством ее военачальники и рядовые?
Стратегия
До того как начать любые военные деяния, татарские правители на курултае (военном совете. — Прим. авт.) самым подробнейшим образом разрабатывали и обсуждали план грядущей кампании, также определяли место и время сбора войск. Шпионы в неотклонимом порядке добывали «языков» либо находили в стане неприятеля предателей, снабжая тем военачальников подробнейшей информацией о неприятеле.
При жизни Чингисхана верховным командующим был он сам. Вторжение в захватываемую страну он обычно производил при помощи нескольких армий и в различных направлениях. От командующих он добивался план действий, время от времени внося в него поправки. После этого исполнителю давалась полная свобода в решении намеченной цели. Чингисхан лично находился только при первых операциях, а убедившись, что все идет в согласовании с планом, предоставлял юным вождям всю славу военных триумфов.
Подходя к укрепленным городкам, монголы собирали в округах различные припасы, а по мере надобности устраивали рядом с городом временную базу. Главные силы обычно продолжали пришествие, а запасный корпус приступал к подготовке и проведению осады.
Когда встреча с неприятельской армией была неизбежна, монголы или пробовали поруха на врага в один момент, или, когда на внезапность рассчитывать не приходилось, направляли силы в обход 1-го из вражеских флангов. Таковой маневр именовался «тулугма». Вобщем, татарские командующие никогда не действовали по шаблону, стараясь извлечь наивысшую выгоду из определенных критерий. Часто монголы кидались в притворное бегство, с непревзойденным искусством заметая свои следы, практически исчезая с глаз противника. Но только до той поры, пока тот не ослаблял внимательность. Тогда монголы садились на новых запасных лошадок и, как будто из-под земли появившись перед удивленным противником, совершали быстрый налет. Конкретно таким методом в 1223 году на реке Калке были разбиты российские князья.
Бывало, что в притворном бегстве войско монголов рассеивалось так, что обхватывало противника с различных сторон. Но если неприятель был готов дать отпор, его могли выпустить из окружения, чтоб позже добить на марше. В 1220 году схожим образом была уничтожена одна из армий Хорезмшаха Мухаммеда, которую монголы преднамеренно выпустили из Бухары, а потом разгромили.
В большинстве случаев монголы штурмовали под прикрытием
легкой конницы несколькими параллельными колоннами, растянутыми по широкому фронту. Столкнувшаяся с основными силами колонна неприятеля либо задерживала позиции, либо отступала, другие же продолжали двигаться вперед, наступая на фланги и в тыл противника. Потом колонны сближались, итогом этого, обычно, являлось полное окружение и ликвидирование неприятеля.
Потрясающая подвижность татарского войска, позволяющая захватывать инициативу, давала татарским командирам, а не их противникам право выбора как места, так и времени решающей битвы.
Для наибольшего упорядочения продвижения боевых частей и быстрейшего донесения до их приказов о последующих маневрах монголы использовали сигнальные флажки темного и белоснежного цветов. А с пришествием мглы сигналы подавались пылающими стрелами. Очередной тактической разработкой монголов было внедрение дымовой завесы. Маленькие отряды поджигали степь либо жилья, что позволяло скрывать передвижение главных войск и давало монголам настолько нужное преимущество внезапности.
Одним из основных стратегических правил монголов было преследование разбитого противника прямо до полного ликвидирования. В военной практике средневековых времен это было внове. Тогдашние рыцари, например, считали унизительным себе гнаться за противником, и такие представления сохранялись еще много веков, прямо до эры Людовика XVI. А вот монголам было нужно убедиться не столько в том, что неприятель побежден, сколько в том, что он уже не сумеет собрать новые силы, перегруппироваться и поруха опять. Потому он просто уничтожался.
Монголы достаточно типичным методом вели учет неприятельским потерям. После каждой битвы особенные отряды отрезали правое ухо у каждого трупа, лежащего на поле битвы, а позже собирали в мешки и точно подсчитывали количество убитых противников.
Как понятно, монголы предпочитали вести войну зимой. Любимым методом проверить, выдержит ли ставший на реке лед вес их лошадок, было приманить туда местное население. В конце 1241 года в Венгрии на виду у измученных голодом беженцев монголы оставили без присмотра скот на восточном берегу Дуная. И когда те смогли перейти реку и увести скот, монголы сообразили, что пришествие можно начинать.
Вояки
Каждый монгол с самого ранешнего юношества готовился стать воякой. Мальчишки обучались ездить верхом чуть ли не ранее, чем ходить, чуток позднее до тонкостей осваивались лук, копье и клинок. Командира каждого подразделения выбирали, исходя из его инициативы и храбрости, проявленных в бою. В подчиненном ему отряде он воспользовался исключительной властью — его приказы производились немедля и безоговорочно. Таковой беспощадной дисциплины не понимало ни одно средневековое войско.
Татарские вояки не ведали ни мельчайших излишеств — ни в еде, ни в жилье. Приобретя за годы подготовки к военно-кочевой жизни беспрецедентную выносливость и стойкость, они фактически не нуждались в мед помощи, хотя еще со времен китайского похода (XIII–XIV века) в татарской армии всегда имелся целый штат китайских докторов. До боя каждый вояка надевал рубаху из крепкого влажного шелка. Обычно, стрелы пробивали эту ткань, и она втягивалась в рану вкупе с наконечником, значительно затрудняя его проникновение, что позволяло докторам просто извлекать из тела стрелы вкупе с тканью.
Состоявшее фактически полностью из конницы татарское войско основывалось на десятичной системе. Самой большой единицей был тумен, включавший в себя 10 тыщ воинов. В тумен входили 10 полков, каждый по 1 000 человек. Полки состояли из 10 эскадронов, любой из которых представлял собой 10 отрядов по 10 человек. Три тумена составляли армию либо армейский корпус.
В войске действовал непререкаемый закон: если в бою кто-то из 10-ка бежал от неприятеля, казнили всю 10-ку; если в сотке бежала 10-ка, казнили всю сотку, если бежала сотка — казнили всю тыщу.
Бойцы легкой кавалерии, составлявшие больше половины всего войска, не имели доспехов кроме шлема, были вооружены азиатским луком, копьем, кривой саблей, легкой длинноватой пикой и арканом. Мо