Не считая того, в Египте и Тунисе экономические реформы в значимой степени отодвинули военных (ранее пользовавшихся хорошей поддержкой страны) от власти. Годы контролируемой либерализации экономики в этих государствах использовались их императивной элитой для собственного обогащения и продвижении кланово-семейных интересов.
В пользу того, что Асаду, непременно, получится удержать и с течением времени даже укрепить свою власть, гласит видимая мощная поддержка со стороны главных частей сирийского населения, живущего в огромнейших городских центрах страны. Если на улицы Туниса и Египта вправду вышли миллионы демонстрантов, и о какой-нибудь спекуляции публичным воззрением там гласить не приходилось, то в Сирии не происходило настолько массовых акций и поболее того, интенсивно организовывались проправительственные митинги, роль в каких воспринимал чуть ли не весь Дамаск, очевидцами чему были многие наши сограждане, живущие в сирийской столице.
Политических очков Асаду добавляет и то, что население страны боится, что смена режима может повлечь за собой религиозный и этнический раскол страны. Иракское и ливийское кровопролитие остается для сирийцев ужасным напоминанием о рисках революций. Сирия, в силу особенностей собственного исторического развития и географического положения, вправду очень похожа быстрее на Ирак с его сложной этнической и религиозной структурой, чем на относительно однородный Тунис либо Египет.
Другая аналогия ещё более животрепещуща – это Алжир. Оппозиция Сирии, которая и так имела достаточно дробную структуру и делилась на светскую и религиозную, иностранную и внутреннюю, региональную и столичную, также классовую, раскололась и по такому признаку как склонность к насилию – многие из протестующих взяли в руки орудие и пошли против страны, которое, естественно, тоже не могло не ответить этим же. Схожее уже происходило в Алжире в девяностые, когда алжирские военные отменили результаты выборов 1991 года, согласно которым победу на выборах одержали исламисты. Реакция военных повлекла за собой начало штатской войны, унесшей более 150 тыщ жизней. Хотя злодеяния совершались с обеих сторон, имеется огромное количество достоверных сообщений о том, что силы гос безопасности совершали бессчетные провокации, к примеру, штурмовали штатские объекты, выдавая свои деяния за теракты, в совершении которых повинны исламисты. Столкнувшись с изощрёнными действиями со стороны приверженцев действующей власти, оппозиция в Алжире дробилась и распадалась, озлобляясь и приобретая всё более конструктивные черты, чем, в конце концов, совсем скомпрометировала себя в очах алжирских людей. К началу 2000-х. финал противоборства был решён – правительство одержало победу. Большая часть алжирцев от всей души приняло возобновление в стране военного правления. Исходя из убеждений вялых от затянувшегося противоборства людей, это было намного лучше, чем продолжение хаоса и кровопролития штатской войны.
Перспектива повторения в Сирии алжирского сценария полностью реальна. Как ни феноминально, если страна будет совсем втянута в вялотекущий штатский конфликт, это может, в итоге, дать Асаду и его сторонникам новейшую политическую жизнь. Оппозиционно настроенная часть сирийского общества, возможно, просто утомится от сопротивления, так как уже на данный момент значимая его часть осознаёт бесперспек