Осенью 41-го в Красноватой армии появилась новенькая солдатская специальность — бронебойщик. Так стали именовать бойцов с противотанковыми ружьями (ПТР). История сотворения и внедрения ПТР достойна отдельного и довольно подробного рассказа.
НОВЫЙ ТИП Орудия
В первый раз противотанковые ружья — однозарядные 13,37-мм «Маузер Танкгевер» использовал германский рейхсвер в 1918 году, на заключительном шаге Первой мировой войны. Этот опыт оказался быстрее отрицательным, потому в следующие годы в армиях ведущих стран мира намеревались поражать вражеские танки при помощи легких пушек и «универсальных» многокалиберных пулеметов. Но масштабы механизации войск делали идею легкого пехотного противотанкового орудия с дальностью стрельбы несколько сотен метров все более заманчивой. В 30-е годы работы над ПТР активировались, в том числе и в нашей стране. Кстати, и термин «противотанковое ружье», видимо, взят от германского Panzerbüchse — ведь реально идет речь о нарезном оружии.
В 1936-1938 годах прошли тесты 15 разных систем ПТР калибра от 12,7 до 25 мм, пока не стало ясно, что требования, предъявленные к противотанковому ружью, вначале завышены. 9 ноября 1938 года Артиллерийское управление РККА определило новое задание, предусматривавшее разработку 14,5-мм самозарядного противотанкового ружья, которое могло бы повсевременно находиться с подразделениями стрелковой роты на хоть какой местности и в всех критериях боя. Работы над новым патроном калибра 14,5 мм начались на Научно-испытательном полигоне стрелкового вооружения (НИПСВО) и продолжились на одном из столичных заводов.
С расчетом на этот боеприпас сотрудник такого же полигона Н. В. Рукавишников сконструи-ровал ПТР, принятое на вооружение 7 октября 1939 года. И все таки к 22 июня 1941-го войска не имели серийных противотанковых ружей. Эту драматичную ситуацию часто разъясняют позицией маршала Г. И. Кулика, возглавлявшего перед войной Главное артиллерийское управление и заявлявшего весной 1940-го о неэффективности легких противотанковых средств в борьбе против «новейших германских танков». Мировоззрение маршала, возможно, содействовало задержке работ над ПТР (как, кстати, и снятию с производства 45-мм противотанковых пушек), но не приостановило их. Куда огромную роль сыграли технические предпосылки — завод № 2, которому поручили выпуск первой партии, зимой 1939-1940 годов главные мощности использовал для производства ППД. Вприбавок повторные тесты ПТР Рукавишникова проявили его высшую чувствительность к загрязнению, демаскировку позиции пылью, поднимаемой газами из дульного тормоза. Ружье нуждалось в доработке и 26 июля 1940 года было снято с вооружения. Тесты переделанного ПТР прошли в июне 1941-го, при этом отчет НИПСВО о результатах датирован 23-м числом — вторым деньком Величавой Российскей.
МАССОВЫЕ Эталоны
Срочное налаживание производства противотанковых ружей в критериях начавшейся войны, когда все мощности имеющихся компаний Наркомата вооружения были занаряжены, добивалось решения многих организационных и технологических заморочек. А пока, в июле 1941 года принимаются временные меры для скорого снабжения армии ПТР.
Одна из их — попытка срочной организации выпуска на Тульском станкостроительном заводе (завод № 66) 7,92-мм ружья по эталону трофейного германского Pz.B.39. Его бронепробиваемость (на дистанции 300 м пуля прошивала броню шириной до 23 мм) была достаточна для борьбы с легкими танками вермахта. Ну и средние танки неприятеля оно могло поразить при стрельбе в борт. Завод № 66 был должен сделать 5 тыщ таких ПТР. Да и в сентябре еще оставались препядствия с работой устройств ружья. В октябре же станкостроительный завод эвакуировали. В войска попало по одним данным — до 1 тыщи, по другим — только 426 таких ПТР. Во всяком случае 7,92-мм ружья использовались при обороне Тулы (несколько штук получил Тульский рабочий полк).
Вспомнили в ту пору и о 12,7-мм однозарядных ружьях, похожих по типу с германским «Маузер Танкгевер», — в 30-е годы их изготавливали в маленьком количестве в Туле для отработки 12,7-мм патрона, а НИПСВО в 1938-м предлагал создать на этой базе магазинное ПТР. Сейчас появилось предложение о выпуске однозарядного противотанкового ружья под 12,7-мм патрон ДШК маленькими мастерскими (его зачинателем именуют инженера В. Н. Шолохова). Полукустарное создание начали в Москве в мастерских механико-машиностроительного института им. Баумана, потом — в ОКБ-16. Обычная конструкция германского ПТР «Маузер» дополнилась дульным тормозом, амортизатором приклада и раскладной сошкой. Специально для этих ружей выпускались 12,7-мм патроны с бронебойной пулей, позволявшей на дистанции 400 м пробивать броню шириной 20 мм.
Длилась доводка и 14,5-мм патрона: в августе на вооружение приняли его вариант с пулей БС-41 с жестким сердечником. Этот сердечник нередко называют металлокерамическим, хотя идет речь не о керамике, а об использовании порошковой металлургии. Если 14,5-мм пуля Б-32 на дистанции 300 м пробивала броню шириной 21 мм, то БС-41 — 35 мм.
Постановка на создание ПТР Рукавишникова как и раньше составляла делему. Для ускорения работ над более технологичным 14,5-мм ПТР, по мемуарам Д. Ф. Устинова, Сталин на одном из заседаний ГКО предложил поручить разработку еще одному, а для надежности — двум конструкторам. Задание сначала июля получили В. А. Дегтярев и С. Г. Симонов. Скоро появились готовые к испытаниям эталоны — от постановки задачки до первых пробных выстрелов прошло всего 22 денька. Новые ПТР должны были вести борьбу со средними и легкими танками и бронемашинами на дальностях до 500 м.
Дегтярев с сотрудниками собственного КБ-2 на инструментальном заводе № 2 в Коврове разрабатывал два варианта с различной степенью автоматизации. Уже 14 июля рабочие чертежи передали в создание. 28 июля проект ПТР Дегтярева разглядели на совещании в Управлении стрелкового вооружения. 30 июля для ускорения организации массового выпуска Дегтяреву предложили упростить один из образцов, превратив его в однозарядный, ведь конкретно система питания обычно дает наибольшее число заморочек при доводке орудия. Через некоторое количество дней таковой вариант был представлен.
28-29 августа ПТР Дегтярева испытали на НИПСВО. А еще 6-12 августа тут прошли совместное испытание самозарядное ПТР Симонова (сделанное на базе его же опытнейшей самозарядной винтовки 1938 года) и доработанное ПТР Рукавишникова. Эталон Симонова показал наилучшие результаты.
29 августа 1941 года однозарядное ружье Дегтярева и самозарядное Симонова приняли на вооружение под обозначениями ПТРД и ПТРС соответственно. Это сделали даже до окончания испытаний ПТР (тесты на живучесть прошли 12-13 сентября, а окончательные — 24 сентября).
Поворотный продольно скользящий затвор ружья Дегтярева имел два боевых выступа в фронтальной части и прямую ручку в задней. Ударный механизм — ударникового типа с винтообразной боевой пружиной, хвост ударника выходил наружу сзади затвора и имел вид крючка. Взведение ударника выполнялось при отпирании затвора. Ствол ПТРД снабжался активным дульным тормозом, поглощавшим до 2/3 энергии отдачи. Трубчатый приклад вмещал пружину амортизатора. Смышленой чертой конструкции был творчески позаимствованный из артиллерии принцип автоматического отпирания затвора при откате. После выстрела ствол со ствольной коробкой отходил вспять, ручка затвора набегала на копирный профиль, укрепленный на прикладе, и поворачивалась, отпирая затвор. После остановки ствола затвор по инерции отходил вспять и вставал на затворную задержку, отражатель затвора выталкивал стреляную гильзу в нижнее окно ствольной коробки. В фронтальное положение подвижная система ворачивалась пружиной амортизатора. Затвор оставался открытым, и для подготовки к последующему выстрелу было надо вложить новый патрон в верхнее окно ствольной коробки, дослать и запереть затвор. Это позволяло прирастить боевую скорострельность при слаженной работе расчета из 2-ух человек. Прицельное приспособление было вынесено на лево на креплениях и включало мушку и перекидной целик на дальности до 600 м и выше (в ПТР первых выпусков целик двигался в вертикальном пазе).
Приклад имел мягенькую подушку, древесный упор для удержания орудия левой рукою, древесную пистолетную ручку, упор для щеки стрелка. На ствол крепились раскладная штампованная сошка и ручка для переноски. В принадлежность входили две брезентовые сумки на 20 патронов любая. Общий вес ПТРД с боекомплектом составлял около 26 кг. В бою ружье переносил один либо оба номера расчета. Представим для себя нагрузку на расчет на марше и в бою.
Минимум деталей, внедрение трубы приклада заместо рамы упрощали создание ПТР, а это в тех критериях имело решающее значение. Создание ПТРД началось на Ковровском заводе № 2: сначала октября тут поставили на сборку первую партию из 50 ружей, 28 октября сделали спец создание — задание на противотанковое орудие было первоочередным. 1-ая партия в 300 ПТРД произведена в октябре и сначала ноября выслана в 16-ю армию генерал-лейтенанта К. К. Рокоссовского. Позднее к выпуску ПТРД подключили завод № 74 (Ижевский машиностроительный). К 30 декабря 1941 года сделано 17 688 ПТРД, а за весь 1942-й — 184 800. Основное создание ПТРД велось в Коврове до ноября 1943-го, когда завод № 2 закончил выпуск. Зато с октября 1943 года собирать ПТРД начали в Златоусте на заводе № 385.
Самозарядное ПТРС имело автоматику на базе отвода пороховых газов через поперечное отверстие в стене ствола. Запирание канала ствола выполнялось перекосом остова затвора вниз. Ударный механизм — курковый, с винтообразной боевой пружиной. Двухрядный магазин с рычажным подавателем шарнирно крепился к ствольной коробке, снаряжался обоймой (пачкой) с 5 патронами при откинутой вниз крышке. В принадлежность входило 6 обойм. По израсходовании патронов затвор вставал на задержку. Прицельное приспособ-ление включало мушку с предохранителем и секторный прицел, насеченный от 100 до 1500 м. ПТР имело древесный приклад с мягенькой подушкой и наплечником, пистолетную ручку. Шея приклада использовалась для удержания левой рукою. Ствол снабжался дульным тормозом, на него крепились раскладная сошка и ручка для переноски.
Изготовка ПТРС было проще ПТР Рукавишникова (на третья часть наименьшее число деталей, на 60% меньше станко-часов), но существенно труднее ПТРД. Планировалось ПТРС выпускать в Туле, но после эвакуации части производства завода № 66 в Саратов изготовка ПТРС наладили там, на заводе № 614 (прошлый «Трактородеталь»). Для резвой организации производства не хватало ни оборудования, ни мощностей. Выход отыскали в кооперации компаний: изготовка магазинной коробки поручили комбайновому заводу, бойка — механическим мастерским местного института. 7 ноября 1-ое ПТРС удачно прошло тесты, с декабря в Саратове началось его серийное создание. К выпуску ПТРС завлекли также Ижевский завод № 74: 6 ноября он получил задание на компанию производства ПТРД, а уже 11 ноября — дополнительно на создание ПТРС. В ноябре ижевчане сделали 36 ПТРД, а 1-ые два ПТРС смогли сдать исключительно в декабре. Сначала создание деталей ПТР распределили по цехам завода, потом выстроили отдельные древесные бараки. Использовали эвакуированные производства Тульского оружейного и Подольского механического заводов. 1 июля 1942 года на этой базе из завода № 74 был выделен завод № 622 (потом Ижевский механический завод), производивший в том числе и противотанковые ружья обеих систем, а с середины 1943-го — только ПТРС.
В 1941 году выпущено всего 77 ПТРС, в 1942-м — 63 308. Установление массового производства позволило понизить себестоимость ПТРС — с первого полугодия 1942 года по 2-ое полугодие 1943-го она уменьшилась практически в два раза.
Так как ПТР принимались в срочном порядке, недочеты новых систем — тугая экстракция гильзы у ПТРД, сдвоенные выстрелы у ПТРС — приходилось исправлять в процессе производства. Из-за тугой экстракции гильз рекомендовалось смазывать патронник ПТР перед стрельбой и через каждые 10-12 выстрелов. Это, как и достаточно чувствительная отдача, снижало реальную боевую скорострельность по сопоставлению с заявленной в руководствах. Развертывание массового производства в критериях войны все таки добивалось определенного срока — потребности войск стали удовлетворяться в достаточной степени только с ноября 1942 года.
Создание ПТРД закончили в Ижевске на заводе № 622 в июле, а в Коврове на заводе № 2 — в ноябре 1943-го, в Златоусте на заводе № 385 — в декабре 1944-го. ПТРС выпускались в Саратове на заводе № 614 до июня 1944 года, в Ижевске на заводе № 622 — до декабря такого же года. Всего обозначенными пятью заводами произведено 471 726 ПТР — 281 111 ПТРД и 190 615 ПТРС. В войска поставлено 469 700 ПТР обеих систем. Пик производства — 249 642 штук — приходится на 1942 год, когда роль ПТР в системе противотанковой обороны была более значимой. Количество 14,5-мм патронов, выпущенных в 1940-1945 годах, оценивается в 139,8 миллиона штук, пик производства — 1942-1943 годы.
БОЕВОЙ ОПЫТ
При довольно больших баллистических данных 14,5-мм ПТР отличались маневренностью и технологичностью. Они, естественно, не были подменой даже легких противотанковых пушек, но устраняли значимый разрыв меж «противотанковыми» способностями пехоты и артиллерии. Хотя в 1941 году ПТР пришлось играть конкретно роль последней — еще в августе из батальонного и дивизионного звена изъяли 45-мм пушки и передали их для формирования истребительно-противотанковых полков и бригад.
Первыми новые ПТР получили войска Западного фронта, оборонявшие Москву (тут, кстати, использовалось и некое количество ПТР Рукавишникова). Директива командующего фронтом генерала армии Г. К. Жукова от 26 октября 1941 года, говоря об отправке в 5, 33 и 16-ю армии по 3-4 взвода ПТР, добивалась «принять меры к незамедлительному использованию этого исключительного по силе и эффективности вооружения… придания их полкам и батальонам». А в собственном приказе от 29 декабря Жуков указывал на недочеты в применении ПТР: внедрение их расчетов в качестве стрелков, отсутствие взаимодействия с группами истребителей танков и противотанковой артиллерией, случаи оставления ПТР на поле боя.
Самым известным во время обороны Москвы стал бой у разъезда Дубосеково 16 ноября 1941 года 4-й роты 2-го батальона 1075-го полка 316-й стрелковой дивизии генерал-майора И. В. Панфилова. Из 30 германских танков, участвовавших в атаках, было подбито 18, но из всей роты, на фронте которой происходила атака, в живых остались наименее 20% красноармейцев. Этот бой показал не только лишь способность расчетов ПТР (в батальоне было всего 4 расчета) биться с танками, да и необходимость их прикрытия стрелками, автоматчиками и поддержки противотанковой и полковой артиллерией. Формой организации тесноватого взаимодействия противотанковой артиллерии, ПТР, бойцов — истребителей танков и автоматического орудия пехоты стали противотанковые опорные пункты.
С декабря 1941 года в стрелковые полки вводились роты ПТР (по 27, потом по 54 ружья), а с озари 1942-го в батальоны — взводы ПТР по 18 ружей. В январе 1943-го роту ПТР включили в состав мотострелково-пулеметного батальона танковой бригады, тут роты ПТР просуществуют до марта 1944 года. Роты ПТР вводились и в артиллерийские истребительно-противотанковые дивизионы, а батальоны ПТР — в состав истребительных противотанковых бригад. Противотанковые ружья совместно с ручными пулеметами обеспечивали самооборону артиллерийских батарей от неожиданных атак противника.
Нужно отметить, что эффективность боевой работы расчетов ПТР оценивается по-разному, в русской литературе последних лет принято делать упор на их недочетах и считать, что они имели только «психологическое значение» в критериях очевидной нехватки противотанковой артиллерии. Но прошлый генерал-лейтенант вермахта Э. Шнейдер писал: «В 1941 году у российских было 14,5-мм ПТР… доставившее много морок нашим танкам и показавшимся позже легким бронетранспортерам». Прошлый генерал-майор Ф. фон Меллентин отмечал: «Создавалось воспоминание, что каждый пехотинец имеет противотанковое ружье либо противотанковую пушку. Российские очень ловко располагали эти средства и, кажется, не было такового места, где бы их не оказалось». Вообщем в ряде германских работ о 2-ой мировой войне и мемуарах германских танкистов русские ПТР упоминаются как «достойное уважения» орудие, но отдается подабающее и мужеству их расчетов. Русские же командиры уже в 1942 году отмечали новые особенности проведения германцами атак с ролью танков и штурмовых орудий — те иногда останавливались в 300-400 м от передовых окопов, поддерживали свою пехоту огнем с места. А это дальности, с которых открывали огнь русские ПТР. Как видно, огнь противотанковых ружей имел не одно только «психологическое значение».
Сыграв огромную роль в противотанковой обороне в 1941-1942 годах, ПТР с середины 1943-го — с ростом бронезащиты танков и штурмовых орудий выше 40 мм — утратили свои позиции. Если в январе 1942-го количество ПТР в войсках составляло 8116, в январе 1944-го — 142 861, другими словами подросло за два года в 17,6 раза, то в 1944-м оно начало понижаться и к концу войны действующая армия имела только около 40 000 ПТР.
30 октября 1944 года начальник штаба 1-го Прибалтийского фронта генерал-полковник В. В. Курасов докладывал: «Опыт использования ПТР во время Российскей войны указывает, что больший эффект они имели в период до июля 1943 года, когда противник использовал легкие и средние танки, а боевые порядки наших войск были сравнимо слабее насыщены противотанковой артиллерией. Начиная со 2-ой половины 1943 года, когда противник начал использовать томные танки и самоходные орудия, имеющие сильную броневую защиту, эффективность ПТР существенно снизилась. Главная роль в борьбе с танками в текущее время полностью производится артиллерией. ПТР, владеющие неплохой меткостью огня, употребляются сейчас приемущественно против огневых точек, бронемашин и бронетранспортеров противника». Командиры подразделений с фуррором использовали главные плюсы ПТР — маневренность, возможность повсевременно находиться в боевых порядках маленьких подразделений, простота маскировки — и в 1944-м, и в 1945 году. К примеру, при бое в окружении, в населенных пт, при захвате и закреплении плацдармов, когда не было способности использовать артиллерию.
ПТР использовали для борьбы не только лишь с танками и бронемашинами. Бронебойщики часто приводили к молчанию дзоты и доты противника. Снайперы использовали ПТР заместо снайперской винтовки для поражения противника на огромных дальностях либо за закрытиями (пробы установки оптического прицела на ПТР оказались неудачны из-за очень сильной отдачи орудия). Противотанковые ружья использовали и для борьбы с низколетящими самолетами — здесь достоинства были у самозарядного ПТРС.