Развенчанные легенды

Ведь вот как обернулось. Еще два десятилетия вспять западные создатели называли наше военное присутствие за Амударьей не по другому как оккупацией и геноцидом афганского народа. Сейчас одна за другой издаются книжки, в каких делается попытка изучить опыт "ограниченного контингента" и осознать, отчего те бои с моджахедами были успешнее, чем сегодняшние схватки против талибов.

Сэр Родрик Брейтвейт заходит в элиту английского общества. У него впечатляющий послужной перечень: высокопоставленный дипломат, засол Англии в Москве (1988-1992 гг.), советник премьер-министра, глава Объединенного комитета информационных служб (разведка)… Его книжки о Рф стали блокбастерами, поначалу это была история краха коммунизма ("За Москвой-рекой. Перевернувшийся мир"), потом "Москва. 1941". Последняя переведена на российский язык и издана у нас, при этом многие ветераны Величавой Российскей войны высоко оценивают это исследование битвы под Москвой, считая его беспристрастным и полным.

Сначала марта на прилавках магазинов появилась новенькая книжка сэра Родрика. Она именуется "Афганцы" и посвящена малоизвестным страничкам той войны, которую вели с моджахедами части русского военного контингента. Английская пресса уже именовала книжку "шедевром". "По ходу собственного повествования создатель разоблачает огромное количество ужасающих легенд времен "прохладной войны", — пишет "Ивнинг cтандарт". — Он не ставит собственной целью проводить прямые параллели с нашей операцией в Афганистане, но они явны".

Собирая материал для книжки, Р. Брейтвейт много раз приезжал в Россию, провел сотки встреч, при этом в самом широком спектре — его собеседниками были и президент СССР Горбачев, и рядовые бойцы, участвовавшие в "международной миссии".

Мы повстречались с создателем нового блокбастера в Лондоне.

— Сформулируйте, пожалуйста, сущность собственной работы: о чем, для чего и для кого она?

— Во-1-х, для чего. Я желал и в книжке о битве под Москвой, и в книжке об Афганистане показать российскую точку зрения. Многие у нас до сего времени убеждены в том, что эти злые российские вторглись в мирный Афганистан, преследуя какие-то свои опасные цели. И все. Но при всем этом запамятывают, что была и есть политическая история, меж нашими державами складывались непростые дела в связи с Афганистаном и в XIX, и сначала XX века. Это именуют еще "Большой игрой". Мне показалось очень увлекательным и полезным изучить эту историю. В особенности к тому же так как сейчас наши военные и советники находятся в Афганистане и решают многие из числа тех заморочек, с которыми сталкивались когда-то ваши бойцы и советники.

Работа над книжкой началась весной 2006 года. С того времени я 3-4 раза в год приезжал в Россию, встречался с вашими ветеранами, политиками, дипломатами, профессионалами.

— Какие открытия вы сделали на собственном пути? Поменялось ли ваше представление о войне в Афганистане в процессе работы над книжкой?

— Открытий было много. Самым внезапным оказалось последующее: те отношения, которые сложились в процессе военной компании меж русскими и афганцами. Это совершенно не то, чего я ждал. Сейчас понятно, почему ваши ветераны так охотно ворачиваются туда. В процессе войны, как я сообразил, по всей стране было разбросано более 800 малеханьких застав и блокпостов, на которых служили по 10-20 человек. Естественно, бойцы и офицеры очень тесновато соприкасались с местным популяцией — крестьянами, торговцами, муллами. Я был в Афганистане. И задавал там вопрос: когда для вас лучше жилось — на данный момент либо при российских? Любопытно, что все афганцы даже саму постановку вопроса считали глуповатой. Любой из их отвечал: "Естественно, лучше было при российских". Так гласили все. Они разъясняли, что тогда была работа, а на данный момент ее нет. Тогда было электричество, а на данный момент его нет. Тогда было более либо наименее тихо в Кабуле, а на данный момент уже нет. Некие при всем этом с ностальгией вспоминали президента Наджибуллу, уверяя, что он бы смог совладать с нынешними вызовами.

В Герате у меня была встреча с одним старенькым ч
еловеком, который девять лет вел войну против ваших, потом вел войну против талибов, а на данный момент, как я подозреваю, борется против янки. Он тоже произнес, что лучше было при шурави. Я спросил: "Но разве российские не были более ожесточенными, чем америкосы?" — "Совершенно нет, — ответил он. — Они были добросовестными вояками, вели войны с нами лицом к лицу. А америкосы страшатся, они убивают наших малышей и жен бомбами с неба".

У меня есть очень увлекательная переписка по Вебу с одним южноамериканским сержантом, который в составе коалиционных сил ведет войну в Афганистане с самого начала, другими словами практически 10 лет. Уезжает на маленький отдых, позже опять ворачивается. Этот юноша вызнал, что я работаю над книжкой, и написал мне, что он в экстазе от российских, которые там были. Он считает, что это истинные вояки, в особенности спецназовцы. Он написал, что стоял как-то в горах, вел наблюдение и вдруг ощутил что-то под ногами. Наклонился, оказалось, русские гильзы. Другими словами в этом же месте была когда-то ваша точка. Еще внезапным было то, что и многие ваши ветераны вспоминают Афганистан не то чтоб с любовью, но с некий теплотой. И они всегда с почтением молвят об афганцах. И с осознанием. Какая-то правда в этом есть. Это меня очень заинтриговало. Меня также очень изумили стенограммы обсуждений по Афганистану, которые велись в Политбюро.

— Две войны. Одну — с моджахедами — вел Русский Альянс, другую — с талибами — ведут силы коалиции. Есть меж ними что-то общее?

— Если б мы ушли из Афганистана в декабре 2001 года, а не застряли там, то это был бы фуррор. Тогда и никаких параллелей проводить бы не пришлось. Но мы застряли, так как задумывались, как и вы когда-то. Разница исключительно в определениях: вы желали строить там социализм, а мы решили обучить их демократии. Когда я читаю записи тех дебатов, которые были в Политбюро при Горбачеве, то вижу в их много общего с тем, что на данный момент молвят и у нас — о престиже и чести страны, о том, для чего нам нужна эта война, для чего ввели войска, почему погибают наши мужчины? Вопросы те же самые.

Но есть и разница. Ваши вояки сражались много, они фактически не выходили из боев, а мы воюем сравнимо не много. Хотя у вас было меньше боец, чем у нас на данный момент, ваш контингент имел 120 тыщ в самом конце войны, а у нас сейчас 150 тыщ человек. При вас главные магистрали были открытыми для передвижения колонн, а при нас — нет. И еще у нас есть Пакистан, а 30 годов назад Пакистан был против вас.

— На Западе существует точка зрения, согласно которой вот-вот начнется вывод войск коалиции. Но мне в это как-то не верится. А для вас? Когда по-вашему завершится операция?

— Года через три. Если придется уйти ранее, это может обернуться катастрофой. Но кто знает, что будет через три года… Никто не может этого предугадать. И поэтому нет четкого ответа на вопрос, когда мы уйдем. Уйти нереально и остаться нереально. Как молвят афганцы: "У вас есть часы, а у нас есть время".

— Еще молвят: "Уйти нельзя остаться". Где поставить запятую?

— Это большая проблема. Мы, естественно, когда-нибудь уйдем. Это очень суровый политический вопрос. Борьба с террором принципиальна, но ведь и жизнь наших боец тоже принципиальна.

— Уйдя сейчас, вы оставите Афганистан талибам. Таковой уход может означать активное расползание исламского экстремизма и завтра он захватит полмира…

— Наш предшествующий премьер-министр, объясняя, почему наши бойцы бьются в Гильменде, утверждал, что 77 процентов комплотов против нас зарождаются в горах Пакистана. А афганская провинция Гильменд — это совершенно не Пакистан. Где же логика? То, что необходимо сейчас, это отменная разведка и не плохая милиция.

Южноамериканские генералы, которые вели войны во Вьетнаме в 1968 году, молвят, что ситуация тогда была очень похожей. Другими словами ходим по одному кругу.

— Вы общались со многими нашими ветеранами. Какая встреча произвела на вас самое огромное воспоминание?

— Самое огромное воспоминание на меня произвели рядовые бойцы и сержанты. Те, которые реально вели войны. Очень внезапным открытием для меня стал Веб. У ветеранов есть собственный веб-сайт. Они там пишут и воспоминания, и рассказы. И пишут очень отлично. Не все из их в ладах с грамматикой, но очень важны искренность и чистота.

— Что в ваших исследовательских работах осталось "белоснежным пятном"?

— Роль КГБ в 1979 году, когда принималось решение на ввод войск. Об этом периоде много догадок. Есть информация в воспо