Свержение власти полковника Муаммара Каддафи в Ливии сразу ставит много вопросов, которые при продолжительном противоборстве с диктаторским режимом так либо по другому отходили на задний план. И главный из их — что все-таки будет далее с Ливией? Ведь сейчас, когда Каддафи уже отстранен, Ливии предстоит пройти длинный и истязающий путь, пока мирная и размеренная жизнь станет для ливийцев нормой.
Действительность такая, что не считая препятствий в виде приверженцев и соратников Каддафи, которые обязательно будут вставать на пути Ливии, мешая удачному ее переходу к демократической форме правления, есть к тому же препятствия снутри собственных рядов повстанцев. Уже на данный момент наблюдаются очень тревожные признаки трений меж прозападно настроенными повстанцами и конструктивно настроенными исламистами, которые идеологически против сотворения нового правительства на базе демократии западного эталона.
Как преодолеть эти разногласия, сейчас сказать тяжело. Но если сначала становления новейшей Ливии на эту делему закрывать глаза, то это очень возможно может спровоцировать штатскую войну в стране и привести к ее разделению на части.
Также нужно учесть тот фактор, что Каддафи — это не прошлый президент Египта Хосни Мубарак. Так, после свержения диктатуры в Египте власть перебежала в руки «опекунов» из числа военных, активировались уже имеющиеся ранее оппозиционные политические силы и независящие СМИ, да и там длится достаточно больной, но реальный путь продвижения страны к большей демократии. В Ливии ситуация является совсем другой. Муаммар Каддафи правил с момента свержения монархии в 1969 году. Эта страна не имеет конституции, а политические партии и профсоюзы там были запрещены в течение 35 лет.
Можно сказать, что в Ливии нет структурированных организаций, которые бы могли установить взаимодействие меж правительством и народом, представлять интересы общества и выдвигать свои требования уже не в форме противодействия режиму, а методом конструктивного диалога с властью. Разумеется, что переходный период в постдиктаторские времена должен быть применен для того, чтоб не допустить вакуума власти и как можно резвее вернуть политическую жизнь страны.
Не считая того, не следует забывать, что в свое время Ливия была достаточно искусственным муниципальным образованием, объединившим внутри себя три бывших провинции Османской империи. И потому отсутствие зрелой государственной идентичности существенно усложняет дело построения нового Ливийского страны на осколках диктатуры Муаммара Каддафи.
Единственным выходом из кризиса, в который может войти Ливия после победы революции, может стать договоренность ее нового управления с фаворитами более 100 племен, живущих на ее местности. Фактически, выработка новейшей парадигмы муниципального строительства — это опора на преемственность и проведения конфигураций. Племенная принадлежность становится сейчас принципиальной, потому что Каддафи сознательно уничтожил во время собственного правления штатское общество в Ливии. Для этого сделать новейшую дееспособную политическую систему реально можно, только беря во внимание племенные интересы и требования их фаворитов.
Хотя в данном случае племена, какими бы влиятельными они ни были, не могут поменять собой фактически политический процесс. Ведь тяжело иметь реальный демократический процесс, если часть населения будет голосовать исходя только из собственной племенной принадлежности. Схожее отношение к политике полностью способно принести те же негативы трайбализма и регионализма, которые сейчас выслеживаются на примере ряда африканских государств.
Стоит испытать разглядеть вероятные сценарии предстоящего пути развития Ливии. 1-ый из их — полностью положительный. Новенькая Ливия удачно проходит период становления. В стране сформировано несколько массивных политических партий, участвующих в грядущих парламентских выборах и удачно сформировывают правительство народного единства, которое на базе сделанной наилучшими профессионалами конституции и почтения к законам продвигает Ливию по пути к демократии для занятия ею достойного места в глобальном мировом
обществе. Ливийцы получат массированную финансовую и технологическую помощь с Запада, равномерно новенькая и современная Ливия преобразуется в эталон для подражания для всего меняющегося арабского мира.
Сценарий 2-ой — наименее оптимистичный. Демократические и происламистские силы в Ливии, после долгого и сложного периода попыток условиться меж собой, не смогли придти к согласию. Несколько новообразованных демократических партий вступают в острую политическую конкурентнсть с конструктивными происламистскими политическими группировками, и в Ливии устанавливается фактическое двоевластие. Запад начинает разочаровываться в политических и экономических реформах, которые неспособно провести коалиционное правительство. Помощь западного мира начинает уменьшаться, а воздействие исламистов в Ливии непреклонно вырастает.
Начинается и вступает в силу ностальгия части населения по «стабильным» временам правления режима Каддафи, его сторонники выходят на политическую сцену, формируя свою партию, которая, приняв роль в парламентских выборах, получает более трети депутатских мест. Начинается неспешный, но неуклонный процесс реставрации «каддафизма», используя который сторонники Каддафи всеми силами пробовать заблокировать любые положительные конфигурации в Ливии.
Сценарий 3-ий — еще наименее положительный. Политическое противоборство с течением времени перебегает в откровенно силовые формы. Демократы не могут задерживать контроль над всей государством. Фавориты племенных союзов провоцируют разделение страны, и центральная власть, под давлением оппонентов, в конце концов, будет обязана согласиться на федерализацию Ливии по племенным признакам. Ее территория делится на три части, и это разделение приблизительно будет соответствовать условным границам 3-х бывших провинций Османской империи. Страна децентрализована и становится практически неуправляемой. Узурпировав в свою пользу поступления от добычи нефти, фавориты племен очень скоро преобразуются в олигархов, которые будут беспардонно диктовать новейшей власти свою волю.
Сценарий 4-ый — трагический. После длительных и бесплодных попыток условиться с исламистами демократическая власть теряет свои позиции. Уровень жизни рядовых ливийцев усугубляется, и исламисты получают все огромную поддержку посреди населения. На парламентских выборах, используя подтасовки и запугивания, «побеждает» исламистская партия. Центральная власть в Триполи отрешается признать результаты подтасованных выборов и провозглашает их недействительными. Исламисты начинают силовыми способами отстаивать результаты собственной «победы» и Ливия сползает в штатскую войну. Результатом ее становится разделение Ливии на две части, одна из которых находится под контролем исламистов.
Те, кто сейчас проектирует новейшую Ливию, обязательно должны учесть огромную возможность развертывания всех этих 4 сценариев вероятного развития событий. Ведь как указывает опыт событий последних лет в Ираке и Афганистане, еще проще свалить недемократические режимы, чем позже отлично управлять государством. Внутренний кризис в Ливии полностью способен спровоцировать новейшую штатскую войну, которая в конечном итоге возможно окажется куда более беспощадной и кровавой, чем та, которая предшествовала свержению режима Муаммара Каддафи.
Ясно одно: Ливия заходит в критичную фазу собственного развития, и переход от разрушения к строительству способен оказаться более сложным и драматичным. Потому очень принципиально в любом случае не допустить в самом начале расширения линий разлома по полностью реальной этнической и религиозной напряженности, которые Каддафи диктаторскими способами удавалось до того держать в узде.
Практически перед ливийским управлением встает очень тяжкий выбор — как не допустить сползания собственного страны к хаосу и анархии, при всем этом продвигаясь сразу в сторону демократического выбора. Разумеется, что сейчас задачки, стоящие перед ливийцами, являются очень сложными. Только при условии профессионализма и нравственности новейшей власти и реальной помощи Запада на всех направлениях Ливия может удачно сдать этот ответственный экзамен истории. Экзамен, от которого будет зависеть не только лишь ее судьба, да и почти во всем ситуация во всем ближневосточном регионе и Средиземноморье в целом.