Ликвидирование городка Дамур — это только одно из звеньев геноцида христиан Ливана, выполняемого местными мусульманами и друзами, к которым позднее присоединились пришлые палестинские арабы, а потом и проиранские шииты.
Граждане СССР не могли выяснить об этом из русской прессы, их страна поддерживала Арафата. Обитатели Запада не достаточно слышали об этом, так как либеральную прессу не много заинтересовывают мучения не мусульман.
Но о мести христиан в Сабре и Шатиле узнали все. Русская и западная пресса мгновенно превратили это событие в знамя борьбы против Израиля и тающей христианской общины Ливана.
Город Дамур размещен в 20 км. южнее Бейрута, в предгорьях Ливана у шосе Сидон — Бейрут. С другой стороны шосе — морское побережье. В городке проживало 25000 христиан, было 5 церквей, три часовни, семь школ и одна поликлиника, которая обслуживала также и мусульман из примыкающих деревень.
9 января 1976 года, спустя три денька после праздничка Крещения, городской священник, отец Лабэки, благословлял новейшую церквь на окраине городка. Раздался выстрел, пуля стукнула в стенку церкви. Потом — пулеметная очередь. Город был окружен силами 16000 палестинских и сирийских арабов и пятнадцати формирований наемников из Ирана, Афганистана, Пакистана и Ливии.
Отец Лабэки позвонил мусульманскому шейху района и попросил его, как религиозного фаворита, посодействовать городку. “Я не могу ничего сделать”, – ответил тот: “Это – палестинские арабы. Я не могу приостановить их.”
Стрельба и артобстрел длилось весь денек. Отец Лабэки звонил политическим фаворитам, взывая о помощи. Все выражали сочуствие, но гласили, что не могут посодействовать. Он позвонил Кемаль Джамблату, депутату окрестность. “Отец”, — произнес тот: “я не могу ничего сделать, все находится в зависимости от Арафата.” Он отдал номер Арафата священнику. В общении с Арафатом отец Лабэки произнес: “Палестинцы обстреливают город. Как религиозный фаворит, я уверяю вас, мы не желаем войны.” Арафат ответил: “Отец, не беспокойтесь. Мы не причиним для вас вреда. Если и разрушим город, то только по стратегическим причинам.”
В полночь были отключены телефоны вода и электричество. Вторжение началось в час ночи. Город оборонял отряд христиан в церкви на окраине. Атаковав церковь, мусульмане уничтожили 50 человек. Оставшиеся в живых, отступили к последующей церкви. Отец Лабэки, услышав клики, вышел на улицу. Он увидел дам в ночных рубахах, бежавших с кликами: "Они убивают нас!"
Отец Лабэки продолжает: “Утром, невзирая на артобстрел, я добрался до примыкающего дома. Увиденное повергло меня в кошмар. Вся семья Кенан была убита, четыре деток мама, отец и дедушка. Мама все еще обымала 1-го из малышей. Она была беременна. Глаза малышей были выколоты, конечности отрублены. Одни тела без рук и ног. Это было нестерпимое зрелище. Я выносил трупы в грузовик. Мне помогал единственный, оставшийся в живых, брат Самир Кенан. Он вынес со мной остатки собственного брата, отца, невестки и малышей. Мы похоронили их на кладбище, под снарядами ООП. Пока мы их хоронили, люди приносили трупы, собранные на улицах.
Город пробовал защититься. Я лицезрел отряд юношей, вооруженных охотничьими ружьями, большинству из их было не больше шестнадцати. Обитатели собирали мешки с песком, складывали их перед дверями и окнами на первых этажах. Непрерывный обстрел привел к суровым разрушениям. Палестинцы блокиро
вали город, перекрыв поставки продовольствия, отключили воду и не дозволили Красноватому Кресту вывозить раненных."
23 января начался заключительный штурм. Отец Лабэки продолжает: "Это походило на Апокалипсис. Они надвигались тыщами, крича Аллах Акбар! И они убивали всех на собственном пути, парней, дам, малышей…"
Семьи христиан полностью убивали в их домах. Многих дам перед гибелью насиловали. Насильники делали фото, которые позднее предлагали за средства газетам. Выжившая 16 летняя Самавия, лицезрела, как уничтожили ее отца и брата, как ограбили и сожгли ее дом, как захватчики собирали награбленное в грузовики.
Отец Лабэки отыскал обугленные тела собственного отца и брата в их доме, сторонний человек не сумел бы найти, принадлежали ли эти тела мужикам либо дамам.
В безумии грабежа, перешедшем пределы мыслимого, мусульмане разрывали могилы, разбрасывая кости мертвых. Люди пробовали бежать. Некие пробирались к морю. Но когда придет спасение с моря не понятно, а неприятель мог настичь их в всякую минутку.
Тех, кто не успел убежать и избежал расстрела (в главном, дамы и детки), палестинцы кидали в грузовики для отправки в лагерь Сабра. В этом лагере палестинцы сделали кутузку для народа, который шестью годами ранее приняли палестинцев как беженцев, после их плохого путча в Иордании. Новоприбывших заталкивали в переполненную кутузку, они спали на земле, страдая от зимнего холода.
После захвата городка, арафатовцы казнили 20 пленных милиционеров, неуспевшее убежать штатское население было построено вдоль стенки и растрелено из пулемета. Неведомое количество дам было изнасиловано, малыши растреляны в упор, их тела изувечены и расчленены.
В течении 15 лет войны, Арафат и ООП погрузили Ливан в бездну насилия, изуверств, грабежей и убийств. Из 1,2 миллионов христиан (по переписи 1970г), более 40000 были убиты, 100000 раненны, 5000 остались инвалидами. Многие христиане обязаны были покинуть родину, спасаясь в США и в Европе. Христианское население Ливана быстро тает. Если сначала 70х годов христиане составляли большая часть — 60%, то в 90е они уже стали меньшинством — 40%, а к 2000 году их осталось 30%.
Хронология и География Геноцида Христиан Ливана во 2-ой половине 20 века
1975: Belt Mellat, Deir Eshash Tall Abbas (north Lebanon)
1976: Damur (Mount Lebanon), Chekka (north Lebanon), Qaa, Terbol (Bekaa valley)
1977: Aishye (south Lebanon), Maaser el-Shuf (Shuf Mountain)
1978: Ras Baalbeck, Shleefa (Bekaa valley)
1983: Major massacres in Aley, and the Shuf Mountains.
1984: Iqlim el-Kharrub (Mourn Lebanon)
1985: East Sidon (South Lebanon)
1990: Matn district