Царь-пушка в Столичном Кремле.
Естественные науки в современном осознании родились незадолго до известного петровского «прорубания окна». Да, институты в Европе существовали издавна. Но забывается, что в их учились только схоластическому богословию, юриспруденции и (не всюду) медицине. Преподавалась, правда, «физика», но она была частью философии, и её учили по Аристотелю. С конца XVI века в иезуитских школах ввели и арифметику – хотя изучали её по Евклиду, другой арифметики тогда ещё не знали.
А об уровне мед науки можно судить по тому, что признанными средствами от всех заболеваний числились кровопускания и очищение кишечного тракта. Королю Генриху II, раненому копьём в глаз и мозг, дали слабительное и стали делать кровопускания. Франциску II при сильном нагноении за ухом в дополнение к этим средствам закрыли выход гноя и вызвали гангрену. Слабительными довели до погибели царицу Марго при воспалении лёгких. Людовик XIII с юношества мучился катаром желудка – кровопусканиями ему обеспечили малокровие. А Ришелье при геморрое истязали каждодневными клизмами.
2-ое издание букваря Василия Бурцева.
А ведь их-то вылечивали наилучшие докторы!
Из естественных наук не случаем первой начала развиваться астрономия – она стала «побочным продуктом» престижной тогда астрологии. И серьёзные исследования длительно оставались уделом энтузиастов-одиночек. О каком уж здесь научном уровне гласить, если в конце XVI века кальвинисты сожгли основателя теории кровообращения Сервета, в 1616 году Ватикан наложил запрет на работы Коперника, а Галилея заставили к отречению в 1633 году!
И на самом-то деле наука стала прогрессировать исключительно в середине XVII века. Причём нередко это никак не было связано с нуждами производства и с государствами, где уже появилась большая индустрия. Напротив, изобретали в странах абсолютизма, где богатые аристократы спонсировали учёных для собственных развлечений. Толчок к прогрессу машинной техники дал… театр. В помпезных придворных постановках числилось шиком, когда сцена оборудовалась хитрецкими механизмами, ездили облака и колесницы «богов» и т. п., зачем и привлекались изобретатели. При строительстве фонтанов вдруг выяснилось, что вода не может подняться выше определённой высоты. Откуда последовали опыты Торричелли, Паскаля – и родилась гидродинамика. А побочное открытие «торричеллиевой пустоты», вакуума, в первый раз опровергло авторитет Аристотеля, утверждавшего, что «природа не терпит пустоты». Придворная мода на азартные игры породила заказ – вычислить возможность выигрыша. И появилась теория вероятностей… Ну а в борьбе за должности профессоров арифметики при иезуитских институтах кандидаты старались обосновать собственный профессионализм – и перескочили рамки Евклида.
Да и тогда наука оставалась уделом горстки энтузиастов. Английский философ Бертран Рассел писал, что если б в XVII веке было убито в детстве 100 учёных, то современный мир не существовал бы. Их вправду были единицы. Галилей, Кардано, Тарталья, Ферма, Торричелли, Декарт, Паскаль, Кавальери, Гюйгенс, Роберваль, Дезарг, Виет…
И о результатах собственных исследовательских работ они докладывали не в публикациях, а в переписке меж собой – связывающим центром переписки всех тогдашних учёных стал по собственной инициативе монах Мерсенн. Исключительно в конце XVII века возникают истинные научные общества и академии, строится Гринвичская обсерватория, врачи обширно занимаются анатомированием, Левенгук изобретает микроскоп, Лейбниц разрабатывает дифференциальное и интегральное исчисление, расцветает гений Ньютона, который в 1687 году опубликовал собственный главный труд «Математические начала натуральной философии». Как лицезреем, соверше
нно незадолго до того, как Пётр поехал в Европу «учиться».
Вид молотового амбара. XVII век. Реконструкция Н. Б. Бакланова.
А была ли в Рф наука до Петра? Да, была. Хотя, естественно, тоже далёкая от современной. Была своя система образования. Ещё в 1550 году Стоглавый Собор указал на необходимость «грамоте учиться». Но обычно малышей учили только чтению, письму, счёту, Священному Писанию, а другие познания человек был должен добирать сам, в разговоре со «знающими людьми» и в «многообильном чтении».
Другими словами, каждый продолжал образование персонально, зависимо от избранной профессии. Имелась и соответственная литература: к примеру, «Азбуковники» – наставления для учителей со значимой суммой практических познаний в различных областях. Гюльденстерн в 1602 году упоминает российский букварь. А в 1634 году столичный Печатный двор издал учебник Василия Бурцева «Букварь языка славенского сиречь начала учения детям». Иноземцы обрисовывают на столичном рынке Книжный ряд «длиной в милю». Означает, спрос на книжки был.
Вобщем, в XVII веке появляются уже и неизменные учебные заведения. При Мише Фёдоровиче – для подготовки священнослужителей, а при Алексее Михайловиче и для светских лиц – школы при Чудовом, Заиконоспасском монастырях (ученикам полагалась стипендия – 10 рублей в год!), «Гимнасион» при церкви Иоанна Богослова в Китай-городе, училище при церкви Иоанна Богослова в Бронной слободе, школа при Печатном дворе. В конце концов, при Фёдоре Алексеевиче создаётся Славяно-греко-латинская академия.
Была своя медицина. Фоскарино в XVI веке писал: «Врачи вылечивают по опыту и испытанными целебными травами». Была мед литература – «Травники», «Зелейники», «Лечебники». Существовал Аптекарский приказ, что-то вроде «минздрава». В Москве имелся Зелейный ряд, торговавший фармацевтическими травками и иными мед снадобьями. И там же можно было нанять «лечьца», «зубодёра», «глазника», «костоправа», «кровопуска» и даже «бабичьих дел мастера». Аптекарский приказ выделял лекарства и мед персонал для армии, есть подробные росписи на этот счёт – сколько «лечьцов», докторов, костоправов. При королеве упоминается российская «дохтурица» (а «дохтур» был выше «лечьцов», обычно «дохтурами» являлись иноземцы). Специалисты-врачи имелись посреди монахов практически каждого монастыря.
С незапамятных времен была и математика. Причём своя, вытесненная потом европейской. Использовалась не только лишь десятеричная система – считали ещё девятками и сороками. Не буду спорить, как это комфортно, но никак не примитивно. Попробуйте-ка считать в нескольких системах и просто перебегать из одной в другую! (А считать умели все – какая торговля без счёта?)
В дошедших до нас учебниках начала XVI в. слагаемые называются – «перечни», сумма – «исподний перечень», разность – «остатки», уменьшаемое – «заёмный перечень», вычитаемое «платёжный перечень», делимое – «большой перечень», личное – «жеребеный перечень», остаток – «остаточные доли». Были пособия по геометрии «с приложением землемерных начертаний», где даются сведения о вычислении площадей различных фигур. Расчёты площадей содержатся и в сочинении Ермолая Еразма «Благохотящим царем правительница и земледелия».
А теоретическая математика оперировала числами до… 10 в 48 степени! – и тоже имела свою терминологию. «Тьма» в арифметике означала тыщу тыщ – т. е. миллион, миллион миллионов – «легион», легион легионов – «леодр», а леодр леодров – «ворон». Единица 49-го разряда. Кстати, древнерусская математика вообщем нередко оперировала не линейными, а степенными зависимостями – тыща тыщ, 40 сороков.
Были высокообразованные спецы – «арифмометры», картографы. Очевидно, без базовых познаний в самых разных областях не могли работать такие литейщики, как Андрей Чохов, создавший Царь-пушку, большой колокол «Реут» и др. Здесь уж природных талантов и «русской смекалки» было очевидно недостаточно. Как и для зодчих, решавших сложнейшие инженерные задачки. И Фульвио Руджиери, восхищавшийся в 1568 году строительством наших крепостей, почтительно назвал российских градодельцев «инженерами». Умели делать хитрые механизмы. Лжедмитрий прислал Марине Мнишек часы, которые выделывали различные «штуки столичного обычая» – лупили в