На фоне огромного госдолга США, который впритирку приблизился к 100% ВВП этой страны, также ввиду суровых экономических заморочек в неких странах Еврозоны, вновь заговорили о необходимости перехода на новейшую мировую запасную валюту. А именно, с таким заявлением выступил президент Казахстана Нурсултан Назарбаев. Но хотя господство южноамериканского бакса, обеспеченного разве что печатным станком самих Штатов, вправду грозит мировой денежной системе, гласить о возникновении новейшей запасной валюты даже в перспективе на наиблежайшие 10 лет все еще рано. Доказательством тому служат инициативы прошедших лет, так и кончившиеся ничем, также неготовность глобальных правительств жертвовать своим суверенитетом.
Одним из последних примеров установления новейшей запасной валюты является возможность использования в качестве такой виртуальных «денег» Интернационального денежного фонда (МВФ). SDR («специальные права заимствования»), обращающиеся только снутри самого МВФ, являются искусственным платежным средством, цена которого определяется на базе цены денежной корзины из 4 главных валют: бакса, евро, йены и английского фунта. Но цена SDR высчитывается опять-таки в американских баксах. Все же, в 2009 году, в разгар мирового денежного кризиса, Китай предложил использовать SDR как базу для сотворения новейшей запасной валюты, расширив корзину ее составляющую.
В теории это, естественно, может быть, но на практике – трудноосуществимо. Южноамериканский бакс занимает в резервах центральных банков различных стран долю более 50%, и передача этих резервов в МВФ повстречает жестокое сопротивление США. Беря во внимание статус и воздействие этой сверхдержавы, трудно представить, что они сдадут без боя свои «баксы». Это во-1-х. А во-2-х, схема сотворения новейшей запасной валюты на базе SDR неизбежно просит сотворения наднационального супер-центробанка. А это уже угроза национальному суверенитету не только лишь США, да и других государств. И, не считая всего остального, очередной шаг к так именуемому «мировому правительству», критикуемому антиглобалистами.
Наша родина, поддержавшая идею Китая о новейшей валюте, также не раз высказывалась за ее введение. Вправду, хранить свои резервы в баксах очень небезопасно: ввиду безответственной фискальной политики США южноамериканская валюта в длительной перспективе обречена дешеветь. В особенности это волнует Китай, который является наикрупнейшим держателем американских долгов: страна обладает долгами штатов более чем на 1 трлн. баксов, чуток меньше – у Стране восходящего солнца. А больше – только у американских кредиторов. Китай совместно с Россией заходит в экономический блок БРИКС, членами которого также являются Индия, Бразилия и не так давно присоединившаяся Южно-Африканская Республика. И снутри этого союза также не раз высказывались идеи о новейшей валюте.
Вправду, совокупный ВВП государств БРИКС сравним как с южноамериканским, так и ВВП Евросоюза при еще наименьшей долговой нагрузке. Все же,
разношерстный состав участников блока и, соответственно, различные стратегические цели государств БРИКС позволят им разве что рассчитываться меж собой в государственных валютах. Но даже на это уйдет не один год.
Интересно, что одно время муссировались слухи о новейшей панамериканской валюте – «амеро». Данная валютная единица должна была стать официальным платежным средством для Канады, США и Мексики — так именуемого «Северо-Американского союза». Но на официальном уровне о переходе на «амеро» не гласили никогда, списывая все на домыслы приверженцев теории комплота. Но, как понятно, дыма без огня не бывает, и эти слухи на пустом месте показаться не могли. Переход на «амеро» дозволил бы США моментально девальвировать бакс, а означает – избавиться от собственных обязанностей перед кредиторами.
После начавшегося в 2008 году мирового денежного кризиса, посреди остального обрушившего цены на нефть, созданием единой валюты озаботились и арабские государства-экспортеры нефти. А именно, мысль единой валютной единицы дискуссировалась в рамках Совета сотрудничества арабских стран Персидского зал
ива (ССАГПЗ). В этот альянс входят Саудовская Аравия, Кувейт, Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ), Оман, Катар и Бахрейн. Страны серьезно раздумывали, где будет находиться объединенный Центробанк ССАГПЗ, как валюта будет называться. Но, как показала практика, создание панарабских средств так и осталось на уровне идеи.
Почему в последнее время не стоит ожидать возникновения наднациональной валюты, и где, не считая Рф, может быть введен в воззвание русский рубль, в интервью «СП» сказал доктор Русской экономической школы Константин Сонин.
— Константин Исаакович, как вы оцениваете шансы возникновения новейшей наднациональной валюты?
— В наиблежайшее десятилетие речь об этом не зайдет. Это особенность нашего физического мира: для того, чтоб иметь наднациональную валюту, необходимо иметь какие-то очень суровые наднациональные структуры со всей силой муниципальных органов. В Еврозоне есть общая валюта, но у их значимая часть госорганов общая. Другими словами если две какие-то страны – к примеру, Наша родина с Казахстаном – сольются в одну, то у их может быть единая валюта.
— А может быть ли перейти на единую валюту в рамках Таможенного союза?
— Совсем нереально. Для этого необходимо, чтоб русские муниципальные структуры могли что-то делать в Казахстане, и напротив. А для этого нужен не альянс меж государствами, а, повторюсь, общие муниципальные органы. А это – значимая жертва государственным суверенитетом. А это смотрится фантастически.
— Означает, не стоит ждать перехода на русский рубль и в Белоруссии?
— В Белоруссии, как мне кажется, в наиблежайшие годы мы увидим крах политического режима. Это будет сопровождаться значимой перестройкой в белорусской экономике. Я бы даже не исключал, что Белоруссия в той либо другой форме присоединится к Рф. В данном случае введение единой валюты – вопрос технический.
— Что касается ходивших слухов о разработке и внедрении «амеро» на местности США, Канады и Мексики – может быть ли это?
— Мне кажется, что и Канаде, и Мексике существенно проще было бы просто пользоваться южноамериканским баксом, чем участвовать в разработке некоторого «амеро». Пока такие опыты проводятся очень изредка. К примеру, если какая-то страна фиксирует курс собственной валюты к баксу – это практически означает отказ от собственной валюты. Но это тоже опыт со своими рисками.