Параметрическое управление

Возможно, предыдущие главы породили у читателя пусть грустную, но всё же благостную картину. Вроде бы «эпоха ТНК» вошла в некую колею. Движется мирным образом, вбирая в свою орбиту правительства, бизнесы и народы. Но это было бы не вполне верное мнение. В период неустойчивости посто­янно нарушается баланс между структурами; любые случай­ности меняют направление процессов, и это происходит со­вершенно непредсказуемым образом в силу неустойчивости

самой системы. Важно, что обостряется дисбаланс между тех­ническим развитием общества и его гуманитарным (этическим и культурным) развитием; боевые технологии повышают мощь каждого отдельного воина, а деградация морали снижает план­ку дозволенного.

Геополитический кризис достиг пика: планета перенасе­лена, ресурсы для жизни такого количества людей и при та­ком способе хозяйствования заканчиваются, неустойчивость нарастает. Начались боевые столкновения, причём в некото­рых случаях непонятно, кого с кем. Безымянные «мировые террористы» убивают мирных граждан в одних странах, а в от­вет безымянные «специальные подразделения» убивают мир­ных граждан в других странах.

Разумные люди — homo, с позволения сказать, sapiens — могли бы понять, что вступили на путь самоуничтожения. Но как мы уже многократно указывали, разум не руководит жиз­нью общества. Даже отдельный человек, схлопотав по левой щеке и начав лупить обидчика в ответ, не всегда может оста­новиться, а только увеличивает степень остервенения. Что уж говорить, когда дерутся толпы и каждый «воин» подзадорива­ет всех других! Чтобы остановить дерущихся, надо затратить огромную энергию. А вот чтобы заставить мирных людей драть­ся и убивать друг друга, достаточно поступить, как поступил Яго в пьесе Шекспира: обмануть. Это пример неявного управ­ления.

Рассмотрим два примера. Группа туристов, усталая и го­лодная, собирается встать лагерем. Дел много, и, конечно, не­кий лидер может взять на себя распределение работы и конт­роль. Но можно обойтись и без него, пустив дело на самотёк. И всё получится, потому что у туристов есть общая цель: по­есть и улечься поспать. Поэтому если один взялся ставить па­латку, то другой пойдёт за хворостом, третий — за водой, чет­вёртый начнёт готовить еду и т.д.

Другой пример. В каком-то городке пустили слух, что в ближайшее время будет обмен денег. А граждане знают, что в результате обязательно прыгнут цены, да и наверняка обмен будет несправедливым. Что они сделают? Побегут в магазин обменивать свою наличность на товары. При этом ими никто не руководит, но все они вместе поступают так, словно они элементы жёстко управляемой системы.

Что мы видим в этих примерах? Люди самостоятельно пред­принимают некие действия без всяких команд. Но это проис­ходит только тогда, когда они оказались в определённых услови­ях. В наших примерах команды, что делать, людям никто не даёт, они сами готовы действовать. Появляется «сигнал», что пора начинать, но не говорится, что именно делать, а люди уже что-то делают, причём согласованно. Обратим внимание, ва­риантов приведения людей в такое «когерентное» состояние только два: они возбуждаются или спонтанно, как в случае с туристами, или индуцированно, как в случае с реакцией на слухи об обмене денег. Этот второй случай особенно интере­сен, поскольку показывает, что можно возбуждать среду, а за­тем пускать энергию людей в предсказуемом направлении. При этом сами-то люди останутся в неведении, что они марионет­ки в чьей-то игре, а будут мнить себя личностями, принимаю­щими решения по своему выбору.

Такого рода манипуляции населением сегодня в широком ходу. Сначала возбуждают среду (скажем, обесценив сбереже­ния граждан), а затем закидывают информацию (например, что Лёня Голубков чудовищно обогатился, купив бумаги МММ). Результат известен. Причём, когда людям разъясняли, что МММ — это жульничество, они не могли поверить, столь силь­ным было первоначальное возбуждение среды.

Что же получается? Оказывается, для управления милли­онами людей не обязательно иметь сложную иерархическую систему подчинения — сами всё сделают. Чтобы забрать себе чужие деньги, не надо их отнимать силой — сами отдадут. Что­бы захватить страну, не нужна армия — сами сдадутся! Просто надо создать возбуждение в среде граждан, а затем дать им воз­можность «избавиться» от этого возбуждения.

Рассмотрим в свете этих знаний сказку о голом короле. Два иностранных ловкача, мнимые портные, убедили коро­ля, что сшили ему прекрасный наряд, но его могут видеть толь­ко глубоко нравственные люди. (Будь это отечественные лов­качи, он бы не поверил.) Король не может признать, что он безнравственен и никакого костюма не видит, и гуляет голым. Граждане, находящиеся в системе жёсткого управления, не смеют сказать правду, так как их объявят морально ущербны­ми и примут к ним соответствующие меры. Эта двойствен­ность приводит их в возбуждённое состояние. Теперь появля­ется ребёнок, мнение которого в обычной ситуации никто не принял бы во внимание, и объявляет, что король голый. Мало того, что все «прозрели» — авторитет власти подвергнут ос­меянию. Так, прислав двух жуликов, давших королю ложную информацию, соседи добились, по сути, ликвидации власти короля.

Между прочим, на возбуждении среды и подаче информа­ции выстроена вся эволюция; смысл наших сказок только в том, чтобы показать важность адекватности информации. То есть во вред она или во благо большинству; какой ареал охва­тывает; кратко она воздействует на общество или длительно. Управляющее воздействие информации на человека может носить очень долговременный характер, заранее программи­руя его поведение на каждую из жизненных ситуаций. Такими долговременными программами являются нормы морали и этики, навязываемые религиозными догмами и светскими иде­ологиями.

А в наше время большую роль играют различные СМИ. Они приводят граждан в возбуждённое состояние и дают сиг­налы, провоцирующие действия, направляя энергию людей на реализацию ложных целей. То есть производят манипуляцию людьми, а те этого даже не замечают. У таких манипуляций всегда есть хозяева, и это не СМИ.

То, что мы описали, есть параметрический способ управ­ления, когда система сама переходит в нужное состояние при перемене параметров, в которых она функционирует. А есть другой тип управления — силовой. В этом случае строится иерархическая структура, и вышестоящие (их можно назвать субъектами управления) управляют нижестоящими (которых можно назвать объектами управления). Кстати, по такой же схеме человек управляет техническими устройствами или даже один механизм другим. А силовым такой тип управления назы­вается потому, что при нём система из одного состояния в дру­гое переводится силовым внешним воздействием.

Процесс иерархического (силового) управления многосту­пенчатый. Попробуем описать его совсем просто. Предполо­жим, производством какого-либо продукта управляет дирек­тор. Он принимает общие решения; об объёме производства думает кто-то другой, его подчинённый; в свою очередь, этот второй руководитель управляет ещё кем-то, кто определяет скорость выполнения работ. Стандартная цепочка: директор, главный инженер, начальник цеха, мастер и, наконец, рабо­чий-станочник.

Строго говоря, важны первая и последняя ступени. Пове­дение промежуточных руководителей ограничивается пере­дачей указаний нижестоящему звену. Один только директор, желая получить определённый результат, основывается не на приказах вышестоящего начальства, а на интересах дела и принимает управленческие решения, получая сведения о вы­пуске продукции. А продукцию даёт рабочий-станочник. Но руководит директор не напрямую, а через главного инжене­ра, который уже реагирует на приказы, а сам сигнала с конеч­ного выпуска не имеет, самостоятельных решений не прини­мает.

Простейшие математические модели такой системы по­казывают, что если уровней управления больше трёх, то она принципиально содержит неустойчивые решения. То есть та­кая система управления в большинстве случаев не ведёт к нуж­ному результату: получается так, как получается, а не как за­думано. В первые месяцы Великой Отечественной войны пы­тались через такие цепочки руководить боевыми действиями. Но пока сигнал с театра боевых действий доходил до Генераль­ного штаба, а затем его директивы спускались к непосредствен­ным исполнителям, обстановка радикально менялась и эти директивы приводили не к адекватному реагированию, а к ка­тастрофе. Это было очень быстро пОнято, и представителей Ставки отправили на места, где они оперативно принимали решения.

Имеется и ещё одна общеизвестная проблема: «качество» управленцев. Вышестоящие начальники должны уметь заин­тересовать нижестоящих исполнителей, чтобы те не просто выполняли директивы, ожидая поощрения, а думали об успе­хе дела. Без такой реальной заинтересованности многоступен­чатое управление всегда ведёт к разрухе, получается типичный «испорченный телефон» — есть такая детская игра. А теперь представим, что будет, если промежуточные звенья интересу­ются даже не столько одобрением начальства, сколько, напри­мер, получением личного добавочного дохода. Будет воров­ство, коррупция и провал любых благих планов.

Иерархическая система управления очень уязвима. Если найти возможность влиять на верхнее звено, то вся «махина» начнёт работать на развал. Иначе говоря, если кому-то пона­добится подчинить себе некую страну, не надо манипулиро­вать всем народом, достаточно влиять на верхушку страны, на элиту. Ведь она находится в «возбуждённом состоянии», ей нужны идеи по управлению. И эти идеи конкретным началь­никам можно вкидывать через различных советников, кото­рым начальник доверяет. Причём даже сами эти советни­ки могут использоваться «втёмную»! Ведь и советнику нужны идеи, которые он будет предлагать начальству.

Известный социолог Александр Зиновьев, много работав­ший над проблемами уязвимости сложных систем при малых на них воздействиях, вспоминал, как в 1978 году, оказавшись в эмиграции, он был привлечён к работам, шедшим на Западе в рамках холодной войны против СССР. Тысячи специалистов и сотни исследовательских центров самым педантичным об­разом изучали структуру советской государственности и пар­тии, центральный партийный аппарат, Политбюро и личнос­ти работников аппарата власти. Но основное внимание в тече­ние длительного времени (пожалуй, до конца 1970-х годов) было направлено на идеологическую и психологическую об­работку широких слоёв населения, создание прозападно ориентированных групп советских граждан. Они фактически играли роль «пятой колонны» в СССР и должны были зани­маться (вольно или невольно) идейно-моральным разложени­ем советского населения. Так было создано диссидентское дви­жение. Словом, основная работа велась по «низам», и, хотя были достигнуты серьёзные успехи, ставшие в дальнейшем одним из факторов контрреволюции, окончательного реше­ния, то есть ликвидации советского строя, никак не получа­лось.

Зиновьеву в 1979 году на одном из его публичных выступ­лений задали вопрос, какое «место» советской системы, на его взгляд, самое уязвимое. Он ответил: «То, которое считается самым надёжным, а именно — аппарат КПСС, в нём — ЦК, в нём — Политбюро, в последнем — Генеральный секретарь. Проведите своего человека на этот пост, и он за несколько месяцев развалит партийный аппарат, и начнётся цепная ре­акция распада всей системы власти и управления. И как след­ствие этого начнётся распад всего общества».

Позже он узнал, что на Западе до этого додумались и без него, переключив свои основные усилия именно на это направ­ление. Зиновьев ссылается на одного из сотрудников «Интел— лидженс сервис», который говорил ему, что они (то есть силы Запада) скоро посадят на «советский престол» своего челове­ка. Развал СССР действительно произошёл в результате дея­тельности Генерального секретаря ЦК КПСС Горбачёва. Был ли осуществлён план западных спецслужб, или эта бездарная личность попала на «трон» случайно, мы не знаем. Впрочем, в наших рассуждениях о параметрическом управлении это ни­чего не меняет: «человек Запада» в ЦК КПСС, при общем од­ряхлении этого органа, вполне мог убить советскую систему.

Мы ни в коем случае не должны забывать об идущих в при­роде и обществе процессах самоуправления. Принятие реше­ний людьми лишь частный случай этих процессов. В том чис­ле принятие решений теми людьми, которые манипулируют всеми прочими. Иначе если навязывать «вождям» всеведение и считать, будто существует только силовое управление, то мы придём к идее всемирного центра по управлению человече­ством, докатившись до идеи «мирового правительства». На самом же деле, даже, казалось бы, учтя все привходящие фак­торы, совершенно невозможно предвидеть, к каким долгосроч­ным результатам приведёт то или иное решение или действие, а значит, при колоссальном объёме информации о человече­стве им нельзя управлять.

Некоторые считают, что в наше время нити «мирового за­говора» тянутся к США. Из их рассуждений однозначно сле­дует, что США — враг России. Этот насаждаемый стереотип сидит в умах многих людей. К нему привыкли, он восприни­мается без всякого напряжения. Раньше всеобщим пугалом была Англия, «владычица морей» и множества колоний… По­том гитлеровская Германия… С другой, с «той» стороны вра­гом считали СССР. И во всех случаях приходили к мысли о наличии неких тенденций всемирного завоевания, «планов Коминтерна», «протоколов сионских мудрецов» и прочего по­добного. Сейчас одновременно вбивается в голову мысль о кем-то спланированном американском глобализме и мировом тер­роризме… Это очень, очень примитивные представления, искажающие картину, мешающие пониманию прошлого, на­стоящего и будущего нашей популяции. Но в моменты роста нестабильности они, в общем, понятны.

В тот длительный период, который принято называть хо­лодной войной, на самом деле ситуация в мире была наиболее стабильной, но этот результат получился колоссальным напря­жением сил. Две системы, воплощающие полярные концеп­ции общественной организации, боролись за мировое господ­ство. Но не воевали. Им приходилось уважать жизненные ин­тересы друг друга, так как в тотальной войне каждая из них была способна полностью уничтожить другую. Не разум, а страх ограничивал жёсткость конфликтов между ними; они были всё-таки мирными. Локальные конфликты, в свою оче­редь, сдерживались опасностью перерастания в глобальный конфликт, и сдерживали их сами сверхдержавы. Кое-где их влияние компенсировало друг друга, и некоторые государства занимали эту нишу, спокойно развиваясь. Подобно тому как между Луной и Землёй есть точка, в которой взаимное влия­ние планет компенсируется.

А когда один из столпов — СССР — рухнул, страх исчез, а разум, как и следовало ожидать, себя не проявил. Новая ста­бильность не возникла. Начался период отсутствия порядка; глобальный кризис ускорил своё развитие. Мы не будем пере­числять его признаки, всё уже сказано. Важен факт: при со­храняющейся системе производства и распределения всем — не выжить. Заправилы «эпохи ТНК» ведут к тому, что выжи­вут только они, а большая часть населения Земли исчезнет. Но попавшие в списки «недостойных» отнюдь не намерены спо­койно ждать решения своей судьбы и начинают действовать. А «лишние» люди живут не только в странах третьего мира. Они есть везде!

Идёт война за рынки сбыта. И не только между странами, но и внутри стран.

Идёт война за источники ресурсов, и не столько для соб­ственного использования, сколько за то, чтобы они не доста­лись конкурентам.

Идут корпоративные войны: захваты предприятий, смани— вание мелких акционеров, искусственные банкротства, заказ­ные убийства.

Идут войны во имя идеологий, в том числе религиозные.

Идут войны за рабочие места.

Идут войны за сохранение окружающей среды.

Идут информационные войны.

Это и есть война всех против всех, индуцированная не «сверху», а начавшаяся, так сказать, «сама по себе», вследствие перенаселённости планеты, нехватки ресурсов и общей сумя­тицы в умах. Короче, нестабильности. Главное, что это война за выживание.