15 августа 1950 года на землю обрушилось новое бедствие. Одно из наиболее сильных землетрясений нашего столетия повсеместно привело в движение самописцы приборов, регистрирующих землетрясения.
Мисс Кроун — сотрудница нашего отделения в Вашингтоне — случайно заметила, что перо самописца внезапно начало записывать большие колебания. Вероятно, она была первым в мире человеком, разумеется, за исключением тех, кто непосредственно находился в эпицентре землетрясения, узнавшим о новых деформациях земли. Страшно взволнованная, она поделилась со мной своей новостью, и наши лучшие специалисты немедленно начали обрабатывать записи. Вскоре сейсмологи всего мира получили возможность проанализировать обеспокоившие их показания приборов, безуспешно пытаясь определить местонахождение крупнейшего землетрясения. Одни полагали, что оно произошло на Аляске, другие считали, что в южной части Тихого океана, третьи думали, что в Южной Америке или Японии. Дикторы радио, комментируя все эти фантастические предположения, изощрялись в различного рода историях о «величайшем землетрясении века», место которого не мог установить ни один ученый. Вот уж, действительно, потерянное землетрясение! Но вскоре недоумение рассеялось. Через четыре часа наш сотрудник Леонард Мёрфи, широко известный под прозвищем «г-н Землетрясение», указал точное место. Оно находилось в высокогорной части Тибета, вблизи индийско-китайской границы.
На этот раз помощи международных организаций не потребовалось. Пострадало лишь небольшое число местных жителей из горных племен и несколько индийских пограничников. Прошло около трех лет, прежде чем кое-какие их рассказы просочились из дикой малонаселенной местности, причем ни в одном из них не упоминалось точное количество жертв. За многие месяцы поисков удалось отыскать что-то около 14 очевидцев.
Гималайское землетрясение 1950 года — одно из сильнейших с момента записи колебаний почвы приборами. Оно произошло в результате геологически быстрого подъема высочайших в мире Гималайских гор. Подсчитано, что энергия этого землетрясения примерно соответствовала энергии взрыва 100 ООО атомных бомб, по мощности равных сброшенным в конце второй мировой войны на Хиросиму.
Сотрясения распространились на площади более 25 ООО квадратных километров, вызвав огромные разрушения. Изменения рельефа страны, вероятно, превосходили все, что до сих пор было известно ученым. В горах, обильно насыщенных влагой в период муссонов, произошло множество оползней. По приблизительным подсчетам главного инженера шт. Ассам, общий вес перемещенных горных пород составил около двух миллиардов тонн; этого количества хватило бы для ежедневного отправления 100 железнодорожных вагонов с пятиминутным интервалом в течение двух лет. Страшный гул, идущий из недр Земли, перерос в оглушительный грохот, небо потемнело от взметнувшейся вверх пыли. Вблизи эпицентра землетрясения никто не смог удержаться на ногах, и даже в Калькутте — на расстоянии свыше 1100 километров — население было сильно напугано подземными толчками. Рассказы немногочисленных очевидцев напоминали какой-то кошмар. На глазах пограничников, которые находились вблизи очага землетрясения, в образовавшуюся 6-метровую трещину свалились четыре человека вместе с мулом и утонули в заполнявшей трещину зеленовато-желтой грязи.
В долине Брахмапутры, значительно южнее Гималайских гор, колебания почвы были настолько сильными, что многие жители испытывали приступы морской болезни. Автомашины были отброшены на расстояние до 800 метров. Трехсотметровый участок железнодорожного полотна оказался опущенным почти на 5 метров, а дороги полностью разрушены. Наибольший ущерб был нанесен богатейшим чайным плантациям Ассама.
Бесчисленные горные потоки, вздувшиеся в период муссонных дождей, оказались запруженными оползнями, и на короткое время русла их ниже запруд пересохли. Однако через несколько дней вновь возникшие озера наполнились до краев и хлынувшие поверх воды стремительно размывали рыхлые завалы. Бешеные потоки с гор затопили долину Брахмапутры на площади в несколько тысяч квадратных километров, смывая плодородные почвы чайных плантаций, и на долгие годы превратили цветущую долину в зловонное болото, полное мертвой рыбы.