Ко второй половине 80-х гг. СССР стал в максимальной степени зависеть от экспорта своего газового и особенно нефтяного сырья. Достаточно сказать, что к 1988 г. доля именно нефтеэкспортных доходов в наполнении советского госбюджета превысила 50 % — против, заметим, 20 % в 1953-м. Поэтому «скачок вниз» мировых нефтяных цен в 1986—1988 гг., спровоцировашсый экспортно-добывающей политикой Саудовской Аравии и валютной политикой США, — примерно в 2,5 раза — буквально в считанные годы обвалил советскую внешгаою торговлю и экономику в целом. Да и сам М.С. Горбачев впоследствии признавал, что «цены на нефть умышленно обвалили американцы вместе со своими «нефтяными» союзниками из ОПЕК».
Но обвал этот, в свою очередь, был «облегчен» предыдущими десятилетиями, точнее — последствиями, как уже отмечалось, социально-экономической и внешнеэкономической политики послесталинского руководства СССР и КПСС. В результате, — даже по официальным советским статданным, золотой запас государства рекордно сократился в считанные «перестроечные» годы — с 2500 тонн в 1985 г. до… 240 тонн в
1991-м. Против, заметим, 2600 тонн в 1953-м (!). А внешняя задолженность страны за тот же период возросла с 31 млрд долл. до 70млрд(!).
Уже только эти факторы не могли не привести к такой социально-экономической и, соответственно, внутриполитической ситуации в СССР, которая быстро разрешилась распадом Советского Союза.
В этой связи примечательны мнения некоторых аналитиков ИА REX (январь 2011 г.) относительно тенденций и, скажем так, конечных причин—не только экономических—разрушения Советского Союза:
Кирилл Папкратов — доктор философии (Массачусст-ский технологический ипститут, США):
«Основная причина, конечно же — не заговор враждебных сил (при том, что у СССР действительно были очень сильные враги, которые желали его уничтожения), а — исчерпание социоэкономической модели, по которой СССР развивался в течении нескольких десятилетий. Эта модель позволила ему очень быстро по историческим меркам построить урбанизированное индустриальное общество. Но она оказалась полностью не приспособленной к следующей трансформации — к совремешюму потребительскому постиндустриальному обществу.
Можно ли было избежать этих ошибок и сделать социо-экономическую модель СССР более гибкой и способной к дальнейшему развитию? Шанс на это был, но раньше, чем начались серьёзные попытки реформирования страны (т.е. в середине 1980-х). Может быть, во времена неосуществившейся косыгинской реформы, может быть, в начале 70-х гг., но уже к концу 70-х дверь в основном закрылась. Советская система слишком окостенела, и при попытке её реформировать она просто рухнула под грузом накопившихся проблем.
Причины развала СССР—в основном—внутренние и глубоко системные, а внешние факторы играли второстепенную роль».
Павел Крупкип —научный руководитель Центра изучения Современности (Париж, Франция):
«Сложившийся к 80-х гг. XX века социальный порядок в СССР не устраивал ни одну сколь-либо активную группу населения. Вызванный таким положением общественный кризис сопровождался полной делегитимацией существовавшего социального порядка, что и позволило второразрядной местечковой номенклатуре западных и южных окраин страны прийти к власти через соответствующие этнические мобилизации и запустить процессы политического отделения. Советская же Средняя Азия была «сброшена» партишшми агитпроповца-ми, оседлавшими «свою фортуну» в Москве. Они же поделили со своими коллегами из Киева и Минска и славянское ядро страны, завершив большевистский проект разделения русского народа.
Следует упомянуть очень интересный фактор, сыгравший немалую роль в потере адаптируемости советского социального порядка к вызовам времени. Это—столь любимое многими нашими «либералами» фактическое повышение пенсионного возраста для руководителей высшего звена. Консерватизм, свойствешшш пожилым людям из-за возраста, превратился в социальный яд, многократно усилившись засилием «старперов» на верхних этажах социума. Произошла закупорка естественных восходящих потоков в обществе, демотивация людей среднего возраста, «андеграупдизация» молодежи. Социальная динамика общества опустилась ниже предела его выживания. В то время как наличествовавшие социальные энергии все более и более концентрировались на антисоциальных направлениях. Со всеми отсюда исходящими последствиями».
Владимир Коробов — директор Центра исследований южно-украинского пограничья, кандидат социологических наук (Херсон, Украина):
«СССР исчерпал себя, свой впугрегший ресурс, выполнил свою программу и… распался. Последователи архаичной теории циклической смены политических режимов интерпретируют распад СССР как борьбу демократии с тоталитаризмом. Но мы-то знаем, какая «демократия» пришла на смену советскому тоталитаризму, поэтому не верим этим последователям ранних «античных» концепций.
Смысл существования СССР оказался в скоростной индустриализации Евразии и Великой Победе над фашизмом, СССР выполнил эту миссию и прекратил свое дальнейшее, ставшее бессмысленным существование. СССР утратил смысл и цель своего существования к 80-м годам, попытался неудачно заимствовать эти вещи на Западе, но «размерчик» оказался не наш, и все закончилось. Ошибка советских руководителей 80-х гг. — попытка управлять государством, которое похоже на машину, не слушающуюся руля, не имеющую тормозов и в баках которого закончилось горючее; к тому же — начали ломаться шаровые опоры и отваливаться колеса: работали только зеркала заднего вида, радио и стеклодворники».
Владимир Беляминов—политолог, эксперт по финансовому и экономическому маркетингу (Харьков, Украина):
«Истинный распад СССР — в неспособности узурпировавшей власть партийной верхушки изменяться в ногу со временем. Не достаточно говорить о социализме и построении коммунизма, надо изменяться и внешне, и вну-трешге, используя лучшие достижения и мировой опыт. Чрезмерная закрытость СССР и хлынувший поток нефильтрованной информации после «курса на перестройку и ускорение» накрыл цунами все: внутреннюю экономику, долго функционировавшую обособленно от мира; идеологию, которую подменили псевдоценностями Запада; веру народа в правительство и мощь страны. Вынув стержень государственной идеологии (в новой истории его пытались окрестить «национальной идеей»…) и ничего не вложив в понятие связи «человек-государство», адепты перестройки и похоронили страну, чья экономика к началу XXI века должна была превысить совокупный ВВП Европы и стать крупнее самой большой на сегодня экономики США. Сегодня то место, которое занимает в мире Китай, по праву принадлежало бы СССР».
… А в США озабочены китайскими оценками причин и последствий распада СССР. Пример тому—публикация в «Wash-ington Post» от 20.08.2001 г. — «Soviet Fall Again Sparks Debate in China» («В Китае вновь жаркие дебаты о распаде СССР»):
«.. .В то время как правительства стран Восточной Европы падали одно за другим, как костяшки домино, а СССР находился на грани катастрофы, китайский профессор написал эссе, в котором назвал Михаила Горбачева «предателем» и обвинил его в том, что тот способствовал краху идеологических союзников Китая.
Это сочинение Чжу Синьченя (Zhou Xincheng), китайского советолога и специалиста в области восточноевропейских исследований, под названием «Должен ли Китай принять экономические и политические нововведения Горбачева, осуществленные им в СССР?».
Десять лет спустя, когда Коммунистическая партия Китая празднует 80-ю годовщину своего существования, являясь ведущей социалистической державой в мире, развал СССР опять стал центром повышенного внимания китайских интеллектуалов.
«Когда американцы спорят о развале СССР, то этот спор носит для них исторический характер, или же речь идет о вопросах международных отношений. А вот когда мы дискутируем на эту тему, то для нас — это очень важный и актуальный вопрос…».
Чжу утверждает, что крах СССР произошел потому, что Горбачев и другие лидеры того периода «пошли неправильным путем, путем капитализма», и стали «перестраивать общество на западный манер. Урок, который нужно извлечь для Коммунистической партии Китая, прост: нужно не допустить таких людей, как Горбачев, к власти».
«.. .Как эти люди пришли к власти в СССР? Это непростой вопрос, и мы до сих пор его исследуем, — говорит он. — Но как не допустить подобного развития событий в Китае? Мы должны сосредоточиться на укреплении и усилении Коммунистической партии, духовном объединении 60 миллионов ее членов и упрочении партийной дисциплины».