Чтоб не пропасть поодиночке

В Воронеже осенью 2010 г. состоялось совещание предста­вителей адмшшетраций шести областей европейского Черно­земья России — Воронежской, Белгородской, Курской, Ли­пецкой, Орловской и Тамбовской. Это мероприятие широко не освещалось в местных СМИ по очевидным причинам: чтобы никто не смог «заподозрить» тамошние власти в стремлении изменить административную карту Центрально-Европейской России.

Но, как отмечалось на совещании, социально-экономическая ситуация в этих областях вряд ли сможет улучшиться при их нынешних административных границах, и упомянутый фо­рум рекомендовал доработать варианты административно-экономического объединения данных областей в укрупненные субъекты Федерации.

Эти и многие другие проблемы достались упомянутым об­ластям далеко не в последнюю очередь потому, что в середине 1950-х — первой половине 1960-х перекройка границ в СССР именно за счет РСФСР непосредственно распространялась не только на российскую Крымскую область. Да, это было наибо­лее вопиющим проявлением антироссийской, точнее — анти­русской политики послесталинского руководства СССР.

Были в тот период и другие переделы той же, то есть ан­тирусской направленности — изменение границ центрально-европейских, поволжских и ряда западносибирских областей.

В Центрально-Европейской России границы менялись ча­сто, что превратило её области в самые малые по размерам тер­ритории и количеству жителей в РСФСР А 25—30 % террито­рий нижневолжских Сталинградской и Астраханской областей было тоща включено в состав восстановленной—уже в новых границах — Калмыцкой АССР и — в соседние области Казах­стана.

Многие приграьшшЕые с Казахстаном районы западноси­бирских Омской, Чкаловской (с 1958 г. — Оренбургской) об­ластей, Алтайского края и Горно-Алтайской автономной об­ласти (с 1991 г. — Республика Горный Алтай) получила Ка­захстанская АССР. Напомним и о передаче в те же годы ряда территорий Краснодарского края автономной Адыгее, а мно­гих южных территорий Ставропольского края — соседним

Карачаево-Черкесии, Кабардино-Балкарии, Чечено-Ингушетии и Дагестану.

Кроме того, многие крупные области в том же регионе (Во­ронежская, Центрально-Чернозёмная) были раздроблены на более мелкие, а ряд районов вес ещё крупных областей был передал областям соседним. Так, например, Подмосковный угольный бассейн (Сталшюгорский район Подмосковья), где, кстати, были разведаны ресурсы серебра, полиметаллов, гра­фита, сланцев, — был в начале 60-х включен в Тульскую об­ласть.

А вот Липецкая область в январе 1954-го была, что на­зывается, «выкроена», по распоряжению Президиума Вер­ховного Совета СССР, из районов соседних Воронежской, Тамбовской, Рязанской, Курской и Орловской областей. Что, как считает кандидат экономических наук Валерий Стре-лицын (г. Тамбов), сократило не только территорию, но и социально-экономическую жизнеспособность «донорских» областей. По его мнению, причиной «выделения» Липецка послужило то, что по суммарным запасам такого редкого и высокоценного сырья, как магнезит, железосодержащие пе­ски, свинец, барит и малахит, — недра районов, составив­ших новообразованную Липецкую область, и ныне занима­ют первое место в Европейской части России.

Однако до сих пор в Липецкой области почти ничего не до­бывается. А потому резонно предположить, что главной целью создания такой области — в рамках той же линии — было стремление свести к минимуму использование этих ресурсов в интересах всех упомянутых шести русских областей.

Вес эти факты остались, можно сказать, в тени передачи Крыма Украине и отказа «хрущевцев» в тот же период от за­рубежных советских территорий (Порккалла-Удд, Дальний, Порг-Apiyp, КВЖД).

Но, повторим, русофобская линия Кремля после 1953-го проводилась во многих регионах, и поэтому неудивительно, что после распада СССР следствием вышеупомянутой поли­тики стал хронический социально-экономический кризис во всём этом регионе.

Географическая и социально-экономическая схожесть цен­трально-европейских субъектов РФ — главные стимулы более тесного взаимодействия Белгородской, Воронежской, Орлов­ской, Курской, Тамбовской и Липецкой областей. К тому же эти области России — и сегодня наименее крупные по территории и численности населения среди субъектов РФ. Причем, по мне­нию кандидата географических и экономических наук Сергея Дамина (г. Воронеж), «именно малочисленность населения и территории, а, значит, и экономическая «малодееспособность» стала причиной объединения многих нацокругов с соседними крупными субъектами Федерации в 2007—2009 гг.—с Красно­ярским краем, Пермской, Иркутской, Камчатской, Читинской областями. Те же причины стимулируют и новое объединение в Центрально-Европейской России».

Что касается формы управления новой административной территорией, если она будет-таки создана, — то официаль­ной информации по этому вопросу нет. Областные губерна­торы тоже пока хранят молчание. Зато некоторые местные СМИ отмечают, что, скорее всего, все они могут стать райо­нами новообразованной Центрально-Черноземной области (наподобие существовавшего Центрально-Черноземного края в 1920—30-х гг.). Всё же управлять таким регионом целесообразнее по краевому принципу, когда уровень мест­ной, то есть районной автономии больший, нежели в рамках «обычной» области.

Тем временем местные эксперты всё активнее обсуждают экономические и управленческие преимущества такого межо­бластного укрупнения. Полагают, в частности, что развитие перерабатывающих отраслей, повышение плодородия сельхоз-почв, создание новых рабочих мест, повышение уровня меди­цинского, курортного обслуживания и другие проблемы будут решаться быстрее в рамках более крупного, а значит, более дее­способного субъекта Федерации. Отмечается также, что новая крупная область позволит сократить не столь уж малочислен­ную чиновничью надстройку в прежних областях.

Кроме того, освоение разнообразных природных ресурсов, буквально «простирающихся» через недра тех же областей, едва ли возможно силами и средствами только одной-двух об­ластей. А промышленная разработка полезных ископаемых в центрально-европейском регионе РФ, судя по недавним со­вещаниям местного начальства, считается здесь важнейшим направлением не только областного, но и общерегионального социально-экономического развития. А если точнее — эффек­тивным способом вытащить все эти области из социально-экономического «провала», в котором они оказались, подчер­кнем, еще с 1960-х, как якобы ресурсодефицитные и непер­спективные.

Что касается ресурсной базы этого региона и его российских соседей, — то нелишне напомнить, что еще в 1950—1970-х гг. в центрально-европейских областях, а также в Пензенской, Сталшнрадской, Ивановской, Лешшградской, Ростовской, Новгородской, Горьковской, Воронежской, Липецкой, Смо­ленской, Брянской областях, Мордовской и Марийской респу­бликах — то есть, подчеркнём, почти по всей Европейской России — были разведаны крупные ресурсы промышленного и энергетического сырья. Имеются в виду бокситы, сланцы, технические алмазы, сера, марганец, титан, нефть, газ, медь, высокоцелебные лечебные грязи и Минводы, и даже золото­содержащие пески. Но с конца 1950-х проводилась линия на рост зависимости центрально-европейских и многих других территорий РСФСР от поставок сырья с Урала и Западной Си­бири. А по газу многие регионы РСФСР были поставлены в растущую зависимость от его ввоза из Средней Азии. А такая политика — тоже составная часть антирусской линии после-сталинского руководства СССР—КПСС.

Все упомянутые факторы и привели к тому, что центрально-европейские субъекты Федерации, похоже, инициируют свое укрупнение.

Кстати, возьмём аналогичный «ресурсный» пример Новго­родской области. Её губернатор Сергей Митин, в ходе недав­ней встречи с автором, сообщил: «В нашей области, в районе озера Ильмень, давно разведаны запасы «тяжелой» (асфальто-битумной. —А.Ч.) нефти. Есть у нас многие другие ископае­мые, которые доисследуются». Но, по его словам, пока нет си­стемной государственной политики по доразведке и разработке разнообразного сырья в Центральном и Северо-Западном ре­гионах РФ. Хотя, по мнению С. Мигала, развитие тамошней ресурсно-промышленной базы кардинально изменит экономи­ческую, а значит, и социальную ситуацию в этих регионах.

Но жизнь, как говорится, не стоит на месте: в 2008—2010 гг. в ряде упомянутых субъектов РФ, включая Новгородскую об­ласть, приняты программы по комплексному освоению при­родных ресурсов и по межобластному сотрудничеству в этой сфере. Причем реализация таких программ обходится, в основ­ном, без госбюджетных дотаций.

Если говорить по сути, то главная причина возможного объединения центрально-европейских субъектов РФ — это их стремление вырваться, в буквальном смысле, из социально-экономической нищеты, в которой весь этот регион оказался ещё 50—60 лет тому назад.