Путч после «путча»

Что же было 19—21 августа 1991 г.: фарс или государственный заговор?..

Август 1991 г. … Завершены американо-советские перего­воры, проходившие на этот раз в Москве. Некоторые беседы Дж. Буша с М. Горбачевым, как и прежде, состоялись без сви­детелей, с глазу на глаз. Это обстоятельство предопределяет ха­рактер новых договоренностей Москвы и Вашингтона.

Август 1991 г. … В сверхспешном, лихорадочном порядке в Ново-Огареве готовятся к подписанию Союзного договора, который практически дает «зеленый свет» на распад единого государства, подтверждает перемену строя и структур власти в стране в целом и в отдельных ее регионах. Этот договор го­товился не менее двух лет, но утаивался от народов страны вплоть до августа. Договор, оказывается, не имеет конкретных авторов, — никто из главных действующих лиц перестроя не может (или не хочет?..) поименно назвать истинных «конструк­торов» пакта разрушения, расчленения многонациональной державы.

Пять республик наотрез отказываются подписывать данный договор, и с ними Россия заключает политико-экономические соглашения, по сути стимулирующие «межрегиональный» се­паратизм.

Август 1991 г…. В стране свыше полумиллиона беженцев, в основном из «почти» независимых республик. Тысячи из них объявляют голодовки, требуют не лицемерных и сердо­больных деклараций, а конкретного решения их насущных проблем. Союзные и российские лидеры игнорируют и эти проблемы, им не до беженцев, они спешат в Ново-Огарево к 20 августа.

Август того же года… Президенты России и Казахстана име­нуют «свои» республики «суверенными государствами», экс­проприируют общесоюзную собственность при молчаливом одобрении союзного руководства, форсируют экономическую и политическую дезинтеграцию СССР. Президента перестроя все это, по-видимому, не очень волнует—он на отдыхе в Кры­му и тоже готовится к 20 августа, дню подписания договора, ко­торый, по существу, перечеркивает итоги мартовского (1991 г.) референдума о сохранении Советского Союза.

Все тот же август: продолжение спада экономики, рост пре­ступности, развитие инфляции, хаос власти, вакханалия всевоз­можного насилия и пропагандистского обмана. Безработица, рост цен, торговые «войны» республик, «демократический» шовинизм сепаратистов всех мастей: эскалация перестроя на­растает. И народ уже осознаёт, кому и зачем нужно то, что ныне происходит в стране, кто руководит происходящим.

Многотысячные очереди в городах России (и не только Рос­сии) за товарами всех «категорий» необходимости, как и раз­меры спекуляции этими товарами, увеличиваются день ото дня. Народ устал, его нервы напряжены, у него уже нет веры в демократию.

Лето 1991 г. примечательно и тем, что на закрытом заседа­нии Верховного Совета СССР руководитель КГБ В. Крючков заявил о подготовке ЦРУ лиц, внедряемых в руководство Со­юза и республик, о почти повсеместном экономическом сабо­таже в стране, о политизации торговой мафии, о ее смычке с рядом общегосударствешшх и республиканских структур. Ха­рактерно, что ни президент СССР, ни президенты республик, ни «демократическая» пресса не опровергай ни одного тезиса доклада Крючкова. Остается лишь сожалеть, что полный текст этого доклада так и не был опубликован. Гласпость смолчала в очередной раз…

Однако косвенная реакция последовала. Это нашумевший указ Ельцина о «департизации», нацеленный прежде всего против КПСС. Приклеивание московскими лидерами ярлыков на патриотическую группу «Союз» и в первую очередь — на ее лидера Виктора Алксниса. Резкое усиление «демократиче­ской» травли КГБ, МВД, Министерства обороны.

Проведенный в этой обстановке Пленум ЦК КПСС усилия­ми его истинных режиссеров и сценаристов формально прими­рил разные фракции, но все же не достиг главного: окончатель­но растворить партию в «анархо-демократизме», приспособить ее к ново-огаревскому этапу перестроя не удалось. Не сраба­тывала и «департизация», прежде всего в армии, правоохрани­тельных органах, оборонной промышленности.

В сложившейся ситуации (а мы рассматриваем лишь неко­торые, но узловые, «судьбоносные» ее аспекты) нужно было что-то сделать. Это «что-то» состояло в том, чтобы быстро и эффективно устранить какую-либо оппозицию новому этапу реформации — развала страны. Чтобы любыми средствами и быстро дискредитировать, обезглавить оппозицию. Чтобы одномоментно поставить народы перед фактом «келейного» Союза, а по сути — узаконенной его ликвидации. Чтобы, на­конец, обеспечить четкое взаимодействие «конструкторов» и «прорабов» на всех уровнях и по всем вопросам.

Цель оправдывает средства… Эта старая, как мир, истина вновь подтвердилась в августе 91-го.

Образование Государственного комитета по чрезвычайно­му положению (ГКЧП) и его Обращение к народам страны не были неожиданными ни для народов, ни для отдыхающих в Крыму, ни для тех, кто фальсификацией и расхожей демагоги­ей готовил тысячи москвичей к «войне» с «путчистами».

В самом деле, целенаправленные перевороты не сопрово­ждаются избирательностью при введении войск и чрезвы­чайного положения. Отсутствовал даже намёк на изоляцию главных лидеров и политических структур оппозиции ГКЧП в России и большинстве других регионов страны. Продолжение деятельности всех товарно-финансовых бирж и аукционов, че­рез которые по прямой направлялись и направляются на Запад разнообразные богатства Союза, прежде всего России. Допу­щение оппозиционной пропаганды, отказ от усиления охраны производствешгых и других объектов, госграницы, морских портов. Кроме того, ГКЧП запретил предприятиям устраи­вать митинги и другие мероприятия в поддержку ГКЧП и его экономико-политических намерений (?!).

Это и многое другое позволяет усомниться в том, что «штрейкбрехеры перестройки», как их именуют демократы разных национальностей, действовали по собственной иници­ативе, ни с кем не согласовывая своих действий и деклараций.

Оперативность и своевременная информированность ру­ководителей России и республик о происходящем также ука­зывает на умелое дирижирование событиями, в которые были вовлечены и правительство, и правоохранительные органы Со­юза, и многие тысячи людей, среди которых и те, кто всерьез поверил в возможность остановить расчленение и разграбле­ние страны, опошление ее прошлого и будущего.

Г. Попов, участник «триумфа демократов», заявил в интер­вью ЦТ (25.8), что «мы имели надежных информаторов». Чем это не намек на заблаговременную подготовленность после­дующей анафемы ГКЧП?

А один из солдат в блицинтервыо ЦТ (20 августа) заявил: «Да у нас нет патронов.., и я до сих пор не понимаю, зачем мы в Москве». А президент Грузии Гамсахурдия в то же вре­мя утверждал: «В Крыму знали о том, что должно произойти… Вероятно, есть решение отделаться от тех, кто возглавляет оп­позицию ново-огаревскому процессу». Один из комментариев «Радио Свобода», которое, оказывается, наряду с «Голосом Америки», Би-би-си и другими «дружественными голосами» можно было слушать в «блокированном» Форосе… — гласил (20 августа): «Не является ли создание ГКЧП новым ходом в политике Горбачева, понимающего, что без окончательного устранения с политической сцены руководителей КГБ, МВД и консервативного генералитета, союз с Ельциным и его союз­никами в республиках невозможен?» Подобного рода оценки звучали и звучат в некоторых комментариях не только запад­ного радио…

Понимая, что подписание ново-огаревского договора озна­чает юридическую и политическую гарантию необратимости изменения строя в стране, нужно было представить дело так, чтобы публично выставить «шпану» (по образному выраже­нию А. Яковлева) и «сволочную публику» (по еще более об­разному выражению президента СССР) — то есть КПСС и определенные общегосударственные инстанции—в роли «пи-ночетовцев», «узурпаторов», «неосталинистов», вознамерив­шихся «отнять у народа перестройку, демократические рефор­мы, надежды на лучшее будущее». И под политический, про­пагандистский, юридический удар были подставлены именно общесоюзные, но не республиканские структуры и политиче­ские деятели! Более того, последних денно и нощно благодарят за энергичное противодействие «мятежу обреченных». Хотя их можно было поблагодарить и до 19 августа.

Характерные факты: правительство СССР в полном составе и безоговорочно соглашается с созданием ГКЧП и не собира­ется подавать в отставку («опыт» переворотов в Чили, Панаме, Румынии, ГДР, Гаити, Либерии, Пакистане и других странах свидетельствует об обратном…). На стволы танковых орудий надеты чехлы (?!). Кроме российского, литовского и молдав­ского руководства, никто из лидеров других республик не при­звал к сопротивлению ГКЧП и не назвал его действия неза-кошгыми (?!). А Генеральный прокурор СССР Трубин выразил поддержку ГКЧП («Известия», 23.8.1991 г.).

По словам Р. Хасбулатова, Председатель Верховного Совета СССР назвал «неуступчивость и экстремизм Ельцина… причи­ной болезни Горбачева», о которой говорил Янаев («Куранты», 22.8.1991 г.). А после 21 августа тот же Лукьянов отметил, что Горбачев «был в курсе всего происходящего». За это президент СССР назвал Лукьянова «преступником», не опровергнув, од­нако, откровений главы Верховного Совета СССР.

Словом, одна ложь порождает другую, но это «чередова­ние» часто прерывается моментами истины, которая вольно или невольно, но все же проясняется.

Примечательным является и то, что накануне и в первый день деятельности ГКЧП не было предпринято никаких мер в отношении многочисленной когорты демократов и национал-сепаратистов. Наоборот, последние в своем большинстве при­звали народы к спокойствию и непротивлению.

…Силаев обходит ряды защитников, своевременно появив­шихся в более чем достаточном количестве, и под их же апло­дисменты удаляется в Белый дом. Танки с чехлами на орудиях и пулеметами без патронов стоят…

Проносится слух, что грядет штурм. Потом новый слух — «штурм переносится». Затем — снова громкоговорители: «Штурм откладывается». Танки, как и прежде, стоят. На пло­щади вокруг оплота демократии выключается освещение, а время — 4—5 часов утра… На некоторых танках водружается флаг России, толпы защитников обступают плотным кольцом технику, которую пригнали как будто для того, чтобы опозо­рить армию Союза не только «теоретически», но и на практике. Ибо поступает приказ о выводе танков, и они «пятятся» назад. И в этой сумятице, неразберихе, всеобщей экзальтации не мог­ло не быть жертв среди тех, кто пытался препятствовать отходу (!) военной техники.

По мнению шведского радио (и, вероятно, не только его одного), «армейские части на площади перед зданием россий­ского руководства не имели боезапаса… и их длительное пре­бывание там более чем странно… Естественно, что это подо­гревало собравшихся вокруг них, и стало очевидным, что без жертв не обойтись. Так и случилось».

На первой (и последней) пресс-конференции ГКЧП Янаев неоднократно апеллировал к Горбачеву, «перестройке» с ее ре­формами и т.п., косвенно намекая на то, что президент СССР осведомлен о происходящих событиях. Янаев подчеркнул так­же, что в скором времени «мы (то есть ГКЧП) с Горбачевым бу­дем работать вместе». И это вовсе не было блефом, ибо и в Об­ращении к народам страны и мира, и в постановлениях ГКЧП, и в Заявлении Лукьянова ни слова не говорилось о необходи­мости пересмотра действующих государственных структур, об упразднении президентской власти в Союзе и республиках, об ограничении суверенитетов республик, автономий, краев, об­ластей (см., напр.: «Известия», 20.8.1991 г.).

Во внешней политике ГКЧП, кроме Обращения к ООН, были предприняты три важные акции. Во-первых, на брифинге в МИДе СССР было заявлено о поддержке освободительного движения в Западной Сахаре — бывшей (до 1976 г.) испанской колонии, которую Марокко пытается аннексировать. Это было первой за годы перестроя официальной реакцией Москвы на многолетнюю войну в этой стране, где в 1976 г. провозглашена Сахарская Арабская Демократическая Республика (из великих держав ее признаёт только Китай).

Во-вторых, ГКЧП направил письмо С. Хусейну, в котором, в частности, сообщалось о намерении возвратить СССР роль противовеса США, которую он ранее играл на международной арене. Впоследствии Горбачев направил руководству Ирака «оправдательное» письмо, в котором дезавуировал предыду­щее. Не свое…

В-третьих, Генеральный прокурор СССР, находивший­ся с визитом на Кубе с 13 по 19 августа, сообщил на пресс-конференции в Гаване (19.8), что «меры ГКЧП являются полностью законными и… направлены на укрепление юриди­ческого порядка и законности—необходимых условий для до­стижения демократических идеалов» («Известия», 23.8.1991 г.;

«Granma», 19.8Л991 г.). В числе преследуемых и шельмуемых Трубил, как известно, не находится…

Очевидно, истинные дирижеры и ниспровергатели ГКЧП стремились этими акциями спровоцировать лидеров Кубы, Ирака и, вероятно, других независимых стран на открытое осуждение советской политики в мире за истекшие 5—6 лет, на поддержку ГКЧП и, следовательно, подставить эти страны под очередной удар США и НАТО. Но этот авантюристический ма­невр не удался (о чем, в частности, свидетельствует «повтор­ное» письмо Горбачева С. Хусейну).

Отмеченные выше и другие «странности» в ходе «внезап­ного переворота» вынудили, естественно, руководителей КГБ и Министерства обороны лично попытаться прояснить ситуа­цию у тех, кто дал карт-бланш на создание и функционирова­ние ГКЧП. Поэтому Крючков и Язов направились в Форос, и в тот же час Российское телевидение выпустило в эфир фаль­шивку: «Самолет с руководителями ГКЧП вылетел в направле­нии Кыргызстана». Здесь — очевидный намек на возможный переход советско-китайской границы с тем, чтобы представить затем Китай в роли своего рода «дирижера» — вдохновителя путчистов (кроме того, именно киргизский участок советско-китайской границы в сравнении с другими ее участками наи­менее удален от Москвы).

Вряд ли лидеры ГКЧП, если этот комитет действовал без «крымской» санкции, отправились бы без надлежащей охра­ны в Форос и впоследствии позволили бы себя арестовать без каких-либо эксцессов. Хотя впечатляющих небылиц о захвате Крючкова и Язова «ребятами Руцкого» хватает с избытком…

Рецидивы случившегося общеизвестны. Отметим лишь главные из них. Во-первых, уже 23—25 августа Прибалтий­ские республики объявили о полной независимости, и россий­ское руководство, узурпировав общесоюзные прерогативы с согласия «задним числом» «вызволенного из неволи» Горба­чева, признало отделение Прибалтики де-юре и де-факто. За­тем настал черед Грузии (лидеры которой поныне заявляют о поддержке «путчистов» со стороны «так называемой Юго-Осетии» и Абхазии), Армении, Азербайджана, Молдавии, дру­гих республик.

Во-вторых, российское руководство окончательно захвати­ло все общесоюзные, в том числе правоохранительные струк­туры. Это вызывало растущие опасения среди других респу­блик, участвующих в ново-огаревских раундах. Их лидеры на встрече с Горбачевым (24.8) однозначно высказались против узурпации Союза «демороссами», резонно опасаясь диктату­ры последних.

В-третьих, на Западе Горбачева обоснованно именуют «по­литическим заложником» Ельцина, который фактически руко­водил государством примерно с июля 1991-го. А обратной сто­роной «победы демократов» зарубежные политологи считают политическое бесправие Горбачева в современных условиях на фоне лидерства и «демократического» экстремизма Ельцина и иже с ним. Касаясь событий в Москве 19—22 августа с. г., Би-би-си четко подчеркнула: «Своим лидерством в стране и авторитетом в мире Ельцин… обязан блестящей комбинации Горбачева» (?! —А. ¥.).

Обращает на себя внимание и то, что главный «идеолог пут­чистов» В. Крючков в интервью Си-би-эс (22.8) косвенно дал понять об обмане, подготовленном в Форосе в союзе с хозяе­вами Белого дома России, о чем руководители ГКЧП якобы не знали до 21 августа. Он, в частности, отметил: «Если бы я мог вернуться по времени на 5—6 дней назад, я бы избрал совер­шенно иной курс действий с тем, чтобы не сидеть сейчас под арестом… но выбрал бы тот же путь, если бы мне пришлось принимать решение сейчас» («Известия», 23.8,1991 г.). Ска­занное Крючковым — похоже, «самоотбеливание», и тоже не требует комментариев.

Павлов же вообще считал, что «весьма странным является сам факт образования ГКЧП». Кроме того, бывший предсовми-на СССР заявлял: «До сих пор не могу понять, зачем в Москву, в том числе к Белому дому, были направлены танки» (?!).

А дальше — калейдоскоп событий, приведших после «громкого разгрома» ГКЧП к вакханалии антикоммунизма и общегосударственного хулиганства.

Таким образом, советский вариант маоистской «культур­ной революции» («Огонь по штабам!») был осуществлен быстро, целенаправленно и политически эффективно. Но нет ничего тайного, что не стало бы явным. Этого, видимо, не учли вдохновители и организаторы общегосударственной провокации, вполне достойной перестроя.

Последствия происшедшего, его суть будут и уже изу­чаются политологами, журналистами в нашей стране и за рубежом. И многие эксперты приходят к выводу, что, по крайней мере, Крючкова, Язова и Пуго «подвела» их пар­тийная, идеологическая порядочность, но на этот раз — окончательно.

А, например, А. Яковлев в очередном «концептуальном» заявлении (24.8) отметил, что «мы… пока еще (?! — А.Ч.) ядерная держава». Как бы в подтверждение этого «пока», форсировались перепрофилирование или закрытие оборон­ных предприятий, а оборудование многих из них выставля­лось на аукционы, разрушалось, вывозилось в неизвестном направлении.

Разумеется, что разрушение государства не может не со­провождаться широкомасштабной кампанией против патрио­тических организаций, печатных изданий, против всех, кто понимает главные цели организаторов и исполнителей фарса, именуемого «путчем». Стремление «победителей-демократов» расправиться с теми, кто понимает, что стоит за ново-огаревской эйфорией, всеща составляло стержень псевдодемократической теории и практики как до, так и после 21 августа.

Поэтому развернутая по всей стране после 21 августа «охота на ведьм» — антипатриотический шабаш — была нацелена, по сути дела, на гражданскую войну, в эксцессах которой «триумфаторы» надеялись устранить все оппозици­онные им силы.

Словом, умело организованный «внезапный перево­рот», напоминающий о провокационном поджоге Рейхстага (1933 г.), явился предтечей подлинного переворота в стране, нацеленного на ускорение ее развала, экономического и по­литического подчинения бывших «союзных» регионов ин­тересам транснационалов, США и НАТО.

Ясно одно: в тех событиях сплелись воедино не только триумф лжецов от демократии, трагедия всех поверивших им и в возможность возрождения нашей державы при «ру­ководящем» участии этих лицедеев. Но также и фарс «псев­догосударственников», цинично разыгранный власть преде­ржащими и «обкатанный» послушной им пропагандой.

…Ю. Фучик перед казнью в фашистском застенке при­звал: «Люди — будьте бдительны!» Он нисколько не преуве­личивал…