4 декабря мы должны дать дань памяти бойцам Красноватой армии, которые были подвергнуты пыткам, изымательствам, казнены, также преднамеренно умерщвлены голодом и заболеваниями в польском плену в 1921–1922 годах. С таковой заслуживающей внимания и публичной поддержки инициативой выступил блоггер «Живого журнала» Максим Акимов.
Официальная дата поминовения боец, зверски уничтоженных Польшей в 1921–1922 годах, все еще не установлена, отмечает он. И поэтому пока единственной датой, которую можно считать знаковой в этой истории, является 4 декабря 2000 года. В сей день было заключено двухстороннее соглашение меж Россией и Польшей, согласно которому русский Муниципальный военный архив и польская Генеральная дирекция муниципальных архивов должны были вместе попробовать отыскать правду в данном вопросе на базе детализированного исследования архивов.
Попытка эта, увенчалась фуррором только отчасти, «поскольку польская сторона стремится всячески уклониться от раскрытия достоверной инфы и уйти от ответственности за это преступление», ведает Акимов.
А вот русские либералы, в том числе из несчастного «Мемориала», напротив, восхваляют это «продуктивное сотрудничество». Обычный их представитель, Алексей Памятных, еще 5 годов назад выражал ублажение тем, что русские и польские историки и архивисты после пары лет работы смогли приготовить совместное исследование «Красноармейцы в польском плену в 1919-1922 гг.».
Вобщем, даже из текста его статьи «Пленные красноармейцы в польских лагерях» следует, что в конечном итоге поляки там гласили о собственном видении вопроса – совершенно отличном от позиции русской стороны. О чем «свидетельствует и наличие в сборнике 2-ух отдельных вступлений — русского и польского».
Памятных приводит цитату русского доктора Г. Матвеева, представляющего российскую сторону: «Если исходить из среднего, „обычного” уровня смертности военнопленных, который санитарной службой Министерства военных дел Польши в феврале 1920 года был определен в 7%, то численность погибших в польском плену красноармейцев составила бы порядка 11 тыс. При эпидемиях смертность росла до 30%, в неких случаях — до 60%. Но эпидемии продолжались ограниченное время, с ними интенсивно боролись, боясь выхода заразительных заболеваний за границы лагерей и рабочих команд. Вероятнее всего, в плену умерло 18-20 тыс. красноармейцев (12-15% от общей численности попавших в плен)».
Проф. З. Карпус и проф. В. Резмер в вступлении польской стороны пишут: «Исходя из приведенных документальных данных, можно утверждать, что за весь 3-х летний период пребывания в Польше (февраль 1919 — октябрь 1921) в польском плену умерло менее 16-17 тыс. русских военнопленных, в том числе около 8 тыс. в лагере Стшалкове, до 2 тыс. в Тухоли и около 6-8 тыс. в других лагерях. Утверждение, что их умерло больше — 60, 80 либо 100 тыс., не находит доказательства в документации, лежащей в польских и русских штатских и военных архивах».
«Эти согласующиеся меж собой документальные оценки совместно с другими представленными в сборнике материалами, по-моему, закрывают возможность политических спекуляций на теме»,— удовлетворенно делает вывод Памятных. И тем заносит свою посильную лепту в попытку подтасовок с польской стороны.
Хотя бы так как вырывает цитату доктора Матвеева из контекста. Так как Матвеев гласит: «если исходить из среднего, „обычного” уровня», а все есть основания считать, что он был куда выше среднего «обычного». Вприбавок Матвеев показывает на «на неопределенность судьбы», по последней мере, 50 тыщ русских военнопленных – кроме тех, кто попал в «среднестатистический уровень». И утверждает при всем этом, что «сложность задачи состоит в том, что доступные в текущее время польские документы не содержат сколько-либо периодических сведений о численности попавших в польский плен красноармейцев». Показывает Матвеев и случаи расстрела польскими военными пленных красноармейцев на месте, без отправления их в лагеря для военнопленных.
Не все совершенно точно и с цитатой польской стороны, поточнее, с приведенными в ней данными, типо «совпадающими» с русскими. Русская исследовательница Т. Симонова пишет,