Экономика: несостоявшийся разумный диалог

Ясно, что глобальное потепление мимо нас по пройдет. Как мы уже видели, оно приведет к увеличению числа жертв жары, оно повысит уровень моря и, возможно, вы­зовет усиление и учащение ураганов и наводнений. Оно будет способствовать распространению малярии, голода и нищеты. Это необходимо донести до общества.

Но и стратегии в отношении глобального потепле­ния также коснутся нас. Переход с угля на газ или па возобновляемые виды топлива обойдется недешево. Ограничения на транспортировку ослабят экономику. Урезанное время на пользование горячим душем, огра­ниченное количество перелетов и поездок на машине сделает нашу жизнь менее комфортной. Все это со­кратит число людей, спасаемых от холода, и увеличит количество людей, страдающих от недостатка воды, уменьшится количество обеспеченных людей, спо­собных защитить себя от малярии, голода и нищеты. Это очень важная информация, которую также нужно усвоить.

Действия, направленные на борьбу с глобальным потеплением, могут приносить выгоду, а могут повлечь за собой дополнительные затраты. Чтобы правильно это оценить, следует обсудить зозможные последствия. Но сегодня в сознании людей изменение климата ри­суется столь ужасным и невыносимым, что говорить о расходах, значит показать свою бесчеловечность, без­рассудность и равнодушие. Нам предлагается думать о выгодах и не думать о расходах.

Но говорим мы о затратах или нет, кому-то все-таки придется платить. Даже если не расставлять сейчас приоритеты, мы все-таки придем к этому обсуждению. Даже если мы и сделаем что-то полезное, можно было бы сделать гораздо больше. Будет ли реализация самой дорогой программы лучшим использованием наших возможностей?

И все-таки многие занижают стоимость климати­ческого проекта. Когда в 2007 году IPCC опубликовал в своем докладе примерные затраты на климатиче­скую программу, которые к 2030 составят около 3 % от ВВП, несколько комментаторов объявили, что эта сумма — более 1,5 триллионов долларов в год, в пол­тора раза превышающая весь мировой военный бюд­жет, — незначительна. Сим Реталэк, глава отделения, занимающегося изменением климата в Институте ис­следований общественной политики, утверждал, что «мы этого не заметим».

В своей книге Альберт Гор нигде не рассказывает о расходах, предусмотренных масштабной програм­мой. Однако он говорит о замене налога с зарплаты налогом на выбросы С02 в размере 140 долларов за тонну, и замене налога на бензин налогом на выбро­сы СО2
в размере около 0,33 доллара за литр. Одна профессионально разработанная модель приводит ежегодные экономические затраты, которые в таком случае понесет экономика США до 2015 года — это около 160 миллиардов долларов. Это уменьшит вы­бросы США к 2015 году примерно в два раза и на четверть — к 2105 году. И все-таки, так как США за столетие произведут небольшое количество вы­бросов С02, общим результатом станет понижение глобальной температуры в 2100 году приблизитель­но на 0,1 °С. Фактически такое предложение ведет к тому, что Соединенные Штаты реализуют ограни­чения «киотских условий», не присоединяясь к этому договору.

Джордж Монбайэт написал книгу о пагубности лю­бого глобального повышения температуры. Он говорит, что изменение климата просто разрушит условия, в ко­торых живет человек, что изменение климата является самой главной задачей, которая должна стоять на пер­вом месте. По сокращение странами ОЭСР выбросов на 96% к 2030 году подорвет всю экономику, основан­ную на природном топливе. Автор весьма расплывчато представляет общие расходы, но убеждает нас в том, что они не приведут к экономическому краху. При этом он предполагает, что за 23 года мы должны прин­ципиально перестроить энергетику и транспортную систему во всем мире. Это приведет к прекращению воздушных перелетов и введению системы нормирова­ния выбросов СО,,, похожей на систему нормирования потребления энергии, введенную в Великобритании во время Второй мировой войны.

Мне кажется, что нам необходимо обсудить, будет ли польза от таких радикальных действий превышать расходы. Экономисты категорически это отрицают. Однако Монбайэт отказывается участвовать в таком диалоге, так как «это аморальный анализ». По его мнению, когда мы говорим о выгоде, мы не можем почувствовать страдания людей, вызванные ураганом Катрина, оценить стоимость унесенных наводнением жизней и стоимость нарушенной экосистемы или са­мого климата.

Этого аргумента недостаточно. Аргументация Монбайэта и большинства сторонников сильного сокраще­ния выбросов CO., очень похожа на долгую дискуссию, участники которой пытаются оценить все — от людей а» до экосистем, которых нужно сласти. Убеждая нас в необходимости подобных расходов, он заявляет, что поскольку климат будет воздействовать исклю­чительно на все живое на Земле, мы должны быть готовы к жертвам. Он считает, что мы должны своим авторитетом поддержать трудную миссию поколе­ния — за 23 годи сократить выбросы СО,, на 96%. Но тогда нашего авторитета и усилий не хватит па решение многих других трудных задач, стоящих перед миром, — борьба с ВИЧ-инфекцией, малярией, голо­дом и борьба за чистую питьевую воду. Монбайэт действительно делает все возможное, чтобы расставить приоритеты.

По-видимому, Монбайэту кажется неправильным из­мерять все одной денежной единицей, особенно долла­ром. Его недовольство мне понятно, потому что в этом случае внимание общественности будет привлечено к суровым последствиям наших действий и, более того, методика очень сложна. Но если нам надо провести сравнения во многих различных и несопоставимых областях, очень важно, чтобы мы сохраняли объектив­ность, и экономический подход помогает нам в этой нелегкой задаче.

Вместо этого Монбайэт и многие другие увлекаются простой риторикой. Он считает, что бессмысленно тор­говаться за воздушное сообщение и его роль: «Следует ли жертвовать стюардессой каждый раз, когда кто-то в Эфиопии умирает от голода?» Это звучит весьма впечатляюще, но абсолютно не относится к делу. По­жалуй, прекращение воздушного сообщения — не лучший способ помочь голодающим Эфиопии.

Так как использование воздушного транспорта со­ставляет сегодня около 3,5% оказываемого на климат воздействия, и к 2050 году будет составлять около 5%, даже полное прекращение полетов — огромной ценой, — принесло бы очень мало пользы жителям Эфиопии. Поскольку выполнение условий Киотского протокола в полном объеме оказало бы воздействие на климат эффективнее, чем полное прекращение воздуш­ного движения, и, несомненно, было бы значительно дешевле, Монбайэт. r сущности, предлагает, чтобы мы платили больше за меньший результат. Монбай­эт собирается уберечь от голода менее 2 миллионов человек, в то время как в 10 раз меньшее количество денег могло бы спасти 229 миллионов гораздо быстрее

и эффективнее.

По мнению Монбайэта, сравнение затрат и выгоды означает, что «вы провели слишком много времени со своим калькулятором и очень мало времени уделили людлм». И все-таки я возражу: каждый раз вы помо­гаете 5 тысячам эфиопов, Монбайэт помогает только одному. Следовательно, вы также больше беспокоитесь о людях.

Неэтично сравнивать затраты и выгоду, но вполне этично узнать, как помочь наилучшим образом.

Вот почему экономический анализ соотношения вы­годы и затрат, проведенный ведущими специалистами в этой области, показывает, что изменение климата — реальный процесс, и нам следует что-то предприни­мать, но показатель сокращения выбросов не должен быть очень высоким. В последнем обзоре анализиру­ются предыдущие исследовании:

Результаты этих исследований показывают, чго нужно сократить выбросы парниковых газов до уровня ниже обыч­ного, рекомендуемого ранее, но предлагаются умеренные сокращения.

Такой была новейшая экономика до октября 2006 го­да, когда вышел шестисотстраничный доклад Британ­ского правительства, составленный под руководством экономиста сэра Николаса Стерна. Этот доклад при­влек всеобщее внимание. Автор доклада показал свое видение изменения климата, которое было удачно представлено в сжатой форме в The New York Times; он «предсказал апокалиптические воздействия измене­ния климата, включая засухи, наводнения, голод, стре­мительное распространение малярии и исчезновение многих видов животных. Все это будет происходить в рамках жизни нашего поколения, если срочно не будут предприняты какие-то действия».

Два главных экономических пункта доклада очень просты в понимании. Первое: Стерн считает, что об­щие затраты и убытки, связанные с изменением кли­мата, составят от 5 до 20% ВВП сейчас и впредь. В докладе подчеркнуто, что это эквивалентно убыткам от великих войн и экономической депрессии XX века. Второе: серьезные меры, направленные против гло­бального потепления, обойдутся всего лишь в 1 % от ВВП.

Фактически у всех сложилось мнение, что Стерн провел анализ затрат и пользы и показал, что польза составит 20%, а затраты — только 1 %, представляя действия, направленные против изменения климата, простейшей задачей. Это сделало Стерна очень попу­лярным. Британский министр по проблемам окружаю­щей среды заметил: «Ник Стерн теперь звезда в мире изменения климата».

Несмотря на это в последнее время вышло множе­ство научных работ, в которых Стерна серьезно крити­куют, называя его доклад «политическим документом», и не скупясь на такие слова, как «не отвечающий никаким требованиям», «нелепый», «некомпетентный», «глубоко ошибочный» и «непродуманный, неубедитель­ный». Хотя перечень замечаний достаточно длинный, я думаю, достаточно указать на три момента.

1. Научная часть обзора представлена в сильно пре­увеличенных выражениях, присущих фильмам ужасов. «Обзор не дает четкой картины научного понимания вопросов, связанных с изменением климата», и его «анализ ожидаемых воздействий возможного глобаль­ного потепления последовательно и избирательно на­страивает на худшее, вселяя неоправданную тревогу». Так как обзор, несомненно, был рассмотрен компе­тентными экономистами, беспокоит столь широкое распространение его паникерских интерпретаций про­исходящего.

2. Стоимость ущерба, причиняемого изменением климата (и выгода от немедленных действий), очень завышена. Несколько научных работ указывают, что «обзор Стерна не содержит новых фактов или даже новой модели». Как же он может делать настолько нестандартные выводы? Оказывается, что авторы об­зора несколько раз подсчитали убытки и произвольно увеличили их в 8 или более раз в соответствии с но­выми и предположительными ценовыми категориями, которые никогда не рассматривались независимыми экспертами. В то же время в обзоре изменено значение основного параметра во всех анализах соотношения расходов и пользы в сторону существенного увели­чения ущерба. Странно, но этот параметр не исполь­зуется при расчете приведенных ниже расходов, что могло бы помешать принятию ответных мер в области политики. Этот параметр также сильно не согласуется с нашим сегодняшним поведением: он предлагает нам сберегать 97,5% от нашего ВВП для будущих поколе­ний. Это заведомо абсурдно — сегодня нормы сбере­жения ВВП в Великобритании составляют 15%.

3. Расходы на такие действия крайне занижены, в духе хорошо известного «оценочного оптимизма», который с 50-х годов был заметен в очень занижен­ных оценках расходов на ядерную энергию. Стерн необоснованно предполагает, что расходы на возоб­новляемые источники энергии снизятся к 2050 году в 6 раз. В то же самое время он не учитывает расходы на проекты после 2050 года, хотя эти расходы возрастут и будут оставаться весьма существенными еще долгое время.

Это означает, что разница между научной литера­турой и докладом Стерна, который не прошел предва­рительное рецензирование, огромная. В исследованиях ущерб, наносимый глобальным потеплением, составля­ет около 1 % от ВВП, а расходы примерно 2 %. Важно отметить, что вы не можете просто сравнивать эти две статьи расходов, потому что их несение не означает, что возмещен весь ущерб. Но r целом несение рас­ходов, составляющих 2%, при приросте в 1 %, — это невыгодная сделка, и поэтому экономические ана­лизы соотношения расходов и выгоды рекомендуют умеренные сокращения выбросов СО,,. Однако Стерн не проводит анализа соотношения расходы/выгода, и в основном описывает стандартную экономическую картину, пе внося новых аргументов: ущерб, размер ко­торого далеко не соответствует предшествующим зна­чениям, и значительно более оптимистичные затраты. Более того, Стерн сам признается, что, действительно, не проводил никакого изучения затрат и выгоды — понятно, ему только следовало бы сравнить затраты с частью ущерба, который был предотвращен.

Самый известный экономист-климатолог Уильям Нордхаус приходит к выводу, что обзор Стерна пред­ставляет из себя «политический документ». Журнал Nature сообщает нам, что британское правительство пыталось пригласить других ученых для проведения этого исследования, по-видимому, рассчитывая на та­кой же политически благоприятный результат. Майк Хульм указывает: «это последнее слово не ученых и экономистов, а чиновников».

Следует похвалить обзор Стерна за то, что он энер­гично направил экономику прямо в русло политических дебатов. Хотим мы это признавать или нет, действия, связанные с глобальным потеплением, будут приносить пользу и требовать расходов, и нам необходим диалог, чтобы решить, что и сколько нам следует сделать. Но обзор Стерна не отменяет того факта, что все рецензи­руемые экономические анализы указывают на весьма умеренные сокращения эмиссии С02.