В оперативных группах органов госбезопасности

Особой формой участия войсковых структур в развертывании партизанской борьбы было включение военнослужащих пограничных и внутренних войск в со­став оперативных групп, которые забрасывались во вражеский тыл органами госбезопасности. Ранее отмечалось, что с началом войны были созданы войска Особой группы при НКВД, которые организовывали разведывательную, дивер­сионную и боевую деятельность в тылу фашистских войск. Позднее Особая группа была реорганизована.

На специально созданное 4-е управление в Центре и 4-е отделы на местах бы­ли возложены обязанности по формированию и подготовке партизанских отря­дов и диверсионных групп, руководству их боевой деятельностью, организации связи с ними, обеспечению партизан оружием, боеприпасами, техникой, продо­вольствием, одеждой.

Соединением, послужившим базой для выполнения поставленных задач, школой разведчиков и диверсантов стало специальное формирование — Отдель­ная мотострелковая бригада особого назначения (ОМСБОН). С таким наимено­ванием бригада просуществовала до 1943 г. Пополнение бригады осуществля­лось на протяжении всех лет войны. Общая численность ее превышала 10,5 ты­сячи человек.

В первый период своего существования, с июня по октябрь 1941 г., соедине­ние состояло из двух бригад. В октябре 1941 г. оно было переформировано и со­стояло из 2 мотострелковых полков и отдельных подразделений.

В бригаду добровольцами вступали чекисты, пограничники, политические эмигранты, направленные Коминтерном, немецкие, австрийские, испанские, че­хословацкие, болгарские, венгерские, югославские коммунисты. В нее влилось около 8 тысяч комсомольцев из Москвы и 14 областей РСФСР. Среди них были известные спортсмены, студенты и преподаватели московских вузов.

Специальное назначение бригады предопределило повышенные требования к ее командному составу. Ядром бригады стали работники центрального аппарата, преподаватели и курсанты школы НКВД, выпускники Высшей пограничной шко­лы. .

ОМСБОН включал: штаб, 2 мотострелковых полка, которыми командовали кадровые пограничники — подполковник В.В.Гриднев, в последующем командир бригады, и майор Н.К.Самцев. Из состава бригады формировались самостоя­тельные отряды для действий на фронте (до 1000 — 1200 бойцов) и спецгруппы (от 3 до 10 человек) для действий во вражеском тылу.

Программа подготовки бойцов включала обучение стрельбе из разных видов оружия, тактике боя, топографии, навыкам ориентирования на местности, мин­но-подрывному делу, рукопашному бою, самообороне без оружия, прыжкам с парашютом, радиоделу. Бойцов учили приспосабливаться к жизни и борьбе в су­ровых партизанских условиях. Им предстояло оказывать помощь подполью в ор­ганизации конспиративной работы, местным партизанским отрядам, вести глу­бокую разведку, выявлять планы фашистского командования, помогать Красной Армии разведкой и боевыми действиями, дезорганизацией вражеского тыла, на­рушением работы его коммуникаций.

За 4 года бригадой было подготовлено по специальным программам для вы­полнения заданий в тылу противника и на фронте 212 спецотрядов и групп общей численностью 7316 человек (из них более 3 тысяч десантников-парашютистов и около 2 тысяч подрывников). Кроме того, инструкторы бригады обучили под­рывной и диверсионной работе 580 парашютистов-десантников из состава спе­циальных гвардейских частей резерва Главного командования РККА, подготови­ли свыше 3,5 тысячи подрывников из числа партизан и агентов спецгрупп.

В зафронтовой работе органы государственной безопасности на протяжении всей войны активно использовали оперативные группы разведывательного, контрразведывательного и диверсионного назначения. Боевой опыт подтвердил, что наиболее благоприятные условия для ведения зафронтовой работы имели те оперативные группы, которые быстро обрастали местными партизанами или опирались на местные партизанские силы, что повышало их разведывательные и боевые возможности.

Вот как об этом вспоминал В.В.Гриднев:

«ОМСБОН, формируя для заброски во вражеский тыл оперативно-разведы­вательные и диверсионные отряды и группы, не называл их партизанскими. Мы говорили о них как о группах или отрядах специального назначения, присваива­ли им обычно кодовые наименования, например, «Олимп», «Борцы», «Слав­ный», «Вперед». В то же время в фашистском тылу в разных местах и разными путями партийные и советские органы создавали отряды, которые все называли партизанскими, а мы к такому определению добавляли еще и слово «местные». Зачастую эти местные отряды, особенно на первых порах, самым тесным обра­зом взаимодействовали с омсбоновскими группами и отрядами, а иногда и сли­вались с ними. Это понятно, поскольку, пока еще не было штабов партизанского движения и единого руководства, отряды и группы специального назначения яв­лялись как бы «официальными» и «полномочными» представителями «Большой земли», да к тому же еще поддерживали с ней регулярную и устойчивую радио­связь».

Включение пограничников, военнослужащих внутренних войск, работников органов безопасности в состав этих специальных формирований обусловлива­лось их профессиональными навыками, умением действовать мелкими группами, самостоятельно решать сложные задачи, не рассчитывая на помощь в течение длительного времени. Успешные действия спецотрядов и групп, в которые были включены, в частности, пограничники, свидетельствовали об их высоких боевых качествах и определялись той школой, которую они прошли на границе. К тому же пограничникам были известны приемы и способы привлечения местного на­селения к борьбе с противником, что обеспечивало широкую базу для активных и эффективных действий.

С 12 января по 12 февраля 1942 г. несколько отрядов специального назначе­ния ОМСБОНа действовали в составе 10-й армии Западного фронта. Во второй половине января 1942 г. противник предпринял контрнаступление подошедшими от Брянска новыми силами с целью вывода из окружения своих частей, находив­шихся в районе Сухиничей. В связи с изменившейся на фронте 10-й армии обста­новкой ее командующий генерал-лейтенант Ф.И.Голиков поставил отрядам спецназначения новую задачу: действовать в ближайшем тылу неприятеля и вес­ти общевойсковой бой, производя ночные атаки и налеты на противника с флан­гов и тыла. Ответственность за использование отрядов не по прямому назначе­нию командующий взял на себя.

Получив новую задачу, отряды приступили к ее выполнению. Все они вели бой с численно превосходящим противником. Практически это были смертники, и они сами это хорошо понимали. 14 февраля 1942 г. в газете «Правда» была опубликована статья дивизионного комиссара А.Лобачева, посвященная боевой деятельности отряда лыжников под командованием офицера-пограничника К.З.Лазнюка. Он учился в Харьковской пограничной школе, служил в Джаркент-ском пограничном отряде Казахского пограничного округа старшим контроле­ром КПП на 10-й отдельной пограничной комендатуре. Был начальником заста­вы Бахтынского пограничного отряда. В 1941 г. закончил Высшую пограничную школу. С 27 июля 1941 г. — в ОМСБОНе.

Отряд в составе 27 человек по заданию командования 10-й армии 23 января 1942 г. совершил ночной налет на вражеский опорный пункт в деревне Хлуднево (в районе г. Сухиничи), мешавший продвижению наших войск. Здесь противник сосредоточил около батальона пехоты, минометы, несколько танков. Бой длил­ся всю ночь. Отряд почти весь погиб, но задание командования выполнил. За этот подвиг 22 участника боя были награждены орденом Ленина: командир отряда К.З.Лазнюк и 21 человек (посмертно). Снайпер Л.Х.Паперник, взорвавший себя гранатой, был удостоен звания Героя Советского Союза (посмертно).

В короткие сроки в Витебской области оперативная группа «Неуловимые», состоявшая из 29 человек под командованием офицера-пограничника капитана М.С.Прудникова, впоследствии Героя Советского Союза, выросла в партизан­скую бригаду численностью более 3 тысяч бойцов. В ОМСБОНе Прудников был с конца 1941 г., командовал одним из батальонов. За 28 месяцев партизанской де­ятельности соединением пущено под откос 511 эшелонов, взорвано и сожжено 104 моста, более 80 тракторов и автомашин, проведено свыше 140 боев и боевых столкновений с немецко-фашистскими войсками (совместно с другими парти­занскими отрядами), взято в плен 260 вражеских солдат и офицеров, убито и ра­нено 51 205 немецких солдат и офицеров, установлена и постоянно поддержива­лась конспиративная связь с 350 подпольщиками.

В первых числах августа 1942 г. в тыл противника была переброшена опера­тивная группа «Охотники» во главе с бывшим пограничником Н.А.Прокопюком. Группа выросла в бригаду численностью 1570 человек.

Партизанский отряд с позывным «Грозный» был сформирован бывшим по­граничником Ф.Ф.Озмителем. Партизаны уничтожали технику и живую силу врага, сковывали силы оккупантов, деморализовывали их.

Партизанская борьба требовала умения действовать небольшими группами, самостоятельно решать задачи, не рассчитывая на чью-либо помощь. Специфика службы на границе приучила старшего лейтенанта Озмителя быстро ориентиро­ваться на местности, проявлять хитрость и смекалку, быть бдительным, действо­вать решительно и быстро, умело маскироваться, внезапно появляться там, где противник его не ожидал. После пяти с половиной месяцев пребывания во вра­жеском тылу сводка о боевой работе «Грозного» выглядела так: «…Пущено под откос 9 воинских эшелонов с техникой и живой силой противника, подорвано 22 автомашины с солдатами, боеприпасами и другими военными грузами, 4 шоссей­ных моста, турбина, выведено из строя 8 км линий телефонно-телеграфной свя­зи, проведено 10 боевых операций, в ходе которых уничтожено около 400 враже­ских солдат и офицеров…»

Озмитель командовал штурмовой группой при прорыве блокады в Наровлян-ских лесах. Дезориентируя врага, он дважды прорывался через его кольцо и на­рочно вновь входил в него, отвлекая карателей от главных сил партизан. В ходе боя партизанский командир остался без патронов. Чтобы не попасть в руки вра­га, он взорвал себя гранатой. Старшему лейтенанту Ф.Ф.Озмителю было присво­ено звание Героя Советского Союза (посмертно).

Высоко оценивая роль кадрового состава пограничных войск в организации партизанской борьбы, становлении партизанских формирований и в целом в раз­вертывании партизанского движения, необходимо отметить следующее. По дан­ным Центрального архива пограничных войск, в первых боях на границе было потеряно около 3 тысяч только офицеров-пограничников. Из 6140 погранични­ков, оказавшихся в окружении, на 1 декабря 1941 г. вышло к своим 2897 человек среднего и старшего командного состава. Отдельные пограничники продолжали выходить в расположение советских войск и после 1 декабря 1941 г. Из остав­шихся более чем 3 тысяч человек часть попала в плен — это раненые в первых бо­ях на границе, выданные гитлеровцам украинскими, литовскими, латышскими националистами при выходе из окружения. Остальные перешли к партизанским действиям самостоятельно или вступили в местные партизанские отряды. Чис­ленный состав последних мог быть в несколько раз выше, а значит, выше была бы и действенность партизанской борьбы, если бы пограничные войска заранее го­товились к ведению боевых действий партизанскими методами.

Опыт показал, что важнейшее значение имел выбор обоснованного способа вывода подразделения во вражеский тыл и определение нескольких вариантов маршрута его движения в заданный район. Обычно реальные маршруты отрядов и групп, пройденные ценой героических, подчас предельных усилий бойцов и командиров, значительно отличались от предполагаемых. В то лее время послед­ние определяли их общее направление.

Основным способом вывода в первый год войны был переход линии фронта (зимой, как правило, на лыжах). Но с середины 1942 г. все большее значение, а впоследствии основное, приобрел выброс групп и отрядов на парашютах. Посте­пенно ОМСБОН, как выразился ее командир М.Ф.Орлов, приобрела характер парашютно-десантного соединения. В общей слолшости до конца войны было произведено свыше 800 выбросов парашютистов за линией фронта.

В начале 1943 г. ОМСБОН была переформирована в Отряд особого назначе­ния (ОСНАЗ) при НКВД-НКГБ СССР. Эта войсковая часть предназначалась ис­ключительно для разведывательно-диверсионной работы в тылу противника.

Итогом диверсионно-разведывательной деятельности ОМСБОН-ОСНАЗ за время войны стало (по данным командования) уничтожение 335 мостов, 1232 па­ровозов и 13 181 вагонов, цистерн, платформ, 2323 автомашин, тягачей, мотоцик­лов, вывод из строя около 700 километров кабелей телефонно-телеграфных ли­ний, свыше 400 других диверсий (уничтожение складов и предприятий). Воины бригады разгромили 122 комендатуры, жандармских и полицейских управлений, штабов. Были ликвидированы 87 видных функционеров оккупационного режи­ма, 2045 фашистских агентов и пособников. Кроме того, 135 оперативных спец­групп передали 4418 разведывательных сообщений высшему командованию РККА.

При этом погибли и пропали без вести свыше 600 бойцов и командиров, око­ло 1500 получили ранения.

Среди недостатков в деятельности ОМСБОНа отметим те, которые были ти­пичными для большинства партизанских отрядов и диверсионно-разведыватель­ных формирований.

Во-первых, это недостаточная изученность офицерами штаба, ответственны­ми за переброску групп во вражеский тыл, мест перехода линии фронта, кон­кретной ситуации в районе выброса парашютного десанта и в прифронтовой по­лосе. В результате группам и отрядам нередко приходилось прорываться с боем, нести значительные потери, откладывать сроки перехода либо изменять его мес­то. Парашютисты иной раз сразу попадали под обстрел, зависали на высоких де­ревьях, натыкались на засады.

Во-вторых, пагубно влияло на оперативность действий фактическое отсутст­вие у бригады до конца войны собственных авиатранспортных средств. Многим формированиям приходилось после перехода линии фронта неделями двигаться к месту базирования по прифронтовой полосе, густо насыщенной воинскими ча­стями, охранными отрядами и полицией.

В-третьих, крайне отрицательно сказывалось отсутствие у командиров отря­дов (тем более — у подрывников) точных карт местности. На имевшихся картах слишком многое не соответствовало реальной обстановке, что часто приводило к возникновению опасных ситуаций.

В-четвертых, имели место серьезные просчеты в подборе командиров отдель­ных отрядов и групп. В одних случаях неспособность командиров руководить подразделением проявлялась уже при попытке перехода линии фронта. Такие группы (отряды) командование отзывало и переформировывало. В других несо­ответствие командира своей роли выявлялось уже во вражеском тылу.

В-пятых, бывали случаи, когда отдельные командиры, а также сотрудники особых отделов, стремясь любой ценой утвердить свою власть, вершили самосуд. Они без следствия и суда, без доказательств виновности приговаривали к смерт­ной казни бойцов, связных, сочувствующих лиц из числа местного населения.

В-шестых, были недостатки в физической и специальной подготовке бойцов. Следствием того и другого становились многочисленные случаи неоправданных потерь в бою, гибели подрывников от неосторожного обращения с взрывчаткой, замедленного продвижения по маршруту, утраты радиосвязи со штабом.

В-седьмых, совершенно не учитывалась психическая усталость бойцов и командиров, месяцами и даже годами действовавших в экстремальной обстанов­ке. Они остро нуждались в отдыхе, психологической разрядке. Об этом свиде­тельствуют случаи дезертирства и самострелов в отдельных отрядах ОМСБОНа и во многих партизанских формированиях.

В-восьмых, материальная оснащенность спецотрядов и групп, особенно в 1941 — 1942 гг., не соответствовала сложности задач, которые им приходилось решать в тылу врага. Они уходили за линию фронта с крупногабаритными радио­станциями, тяжелыми элементами питания или электрогенераторами. В ряде случаев на каждого бойца приходилось по 40-50 кг различных грузов. Это серь­езно затрудняло мобильность. Первые отряды почти не имели автоматического оружия. Из-за нехватки валенок в суровые зимы 1941 — 1943 гг. частыми были случаи обморожений.

Но, несмотря на эти и другие недостатки, личный состав специальных под­разделений ОМСБОНа в своем подавляющем большинстве проявлял мужество, стойкость, сплоченность и успешно справлялся с выполнением боевых заданий.

В конце 1945 г. ОСНАЗ расформировали. Некоторые его бойцы вошли в со­став спецподразделений МВД-МГБ, которые вели тяжелую «лесную войну» с отрядами прибалтийских и западно-украинских националистов. Эти формиро­вания сосредоточили в своих рядах отборный личный состав, настоящих про-фессоналов. Не случайно еще в разгар войны, анализируя большие потери, по­несенные разведгруппами СД на советской территории, один из руководителей РСХА Вальтер Шелленберг (1910 — 1952) отметил «трудность противодейст­вия специальным силам НКВД, чьи части почти на 100% укомплектованы снай­перами».