Важное стратегическое средство

Как свидетельствует опыт Великой Отечественной войны, наиболее эффек­тивное использование партизанских сил в интересах регулярных войск возмож­но только при наличии централизованного руководства ими и планировании партизанской борьбы. В первые 2 года войны система управления партизански­ми силами практически отсутствовала. Не было надежной связи с большинством партизанских формирований, что исключало возможность постановки им бое­вых задач в интересах операций, проводимых войсками.

Положение несколько улучшилось с созданием ЦШПД и фронтовых штабов, преобразованием последних в 1943 г. в республиканские и областные, обеспече­нием партизанских формирований радиостанциями, использованием для связи с ними самолетов.

В годы войны взаимодействие партизанских сил с регулярными войсками, в зависимости от цели и размаха действий Красной Армии, подразделялось на стратегическое, оперативное и тактическое.

Стратегическое руководство осуществлялось ЦШПД на основе единого за­мысла Верховного Главнокомандования для оказания содействия войскам в до­стижении цели стратегической операции, кампании или войны в целом. На осу­ществление стратегических планов была направлена известная директива, специ­альное постановление ЦК ВКП(б) об организации борьбы в тылу германских войск, об этом оке говорилось на совещаниях в августе — сентябре 1942 г. при ЦШПД с участием командиров и комиссаров партизанских формирований. Со­вещания были посвящены не только обобщению опыта партизанской борьбы, но и определению основных направлений боевой деятельности партизан в соответ­ствии со стратегическими замыслами Верховного Главнокомандования.

В приказе НКО от 5 сентября 1942 г. <<0 задачах партизанского двилеения» подчеркивалось, что в тылу противника оно становится одним из решающих ус­ловий победы над врагом, что разгром немецко-фашистских армий «может быть осуществлен только одновременными боевыми действиями Красной Армии на фронте и непрерывными ударами партизан по врагу с тыла».

Цель приказа заключалась в* улучшении координации действий партизан и войск. Отныне Верховный Главнокомандующий в своих приказах ставил задачи не только армии, но и партизанам. В ходе войны практиковалась разработка пла­нов взаимодействия партизан с войсками фронтов, которые утверждались ЦК партии и ГКО, как, например, план боевых действий украинских партизан в 1943 г. Были и планы боевого использования крупных партизанских группиро­вок в интересах определенных операций фронтов. Начиная с 1943 г. они разра­батывались партизанскими штабами и их представителями при военных советах фронтов (Курская битва, Смоленская наступательная операция и др.).

Действия партизан, направленные на оказание помощи войскам в проведении наступательных операций, осуществлялись в два этапа: первый — период подго­товки наступления, второй — в ходе наступления.

В оборонительных операциях главной целью партизан было снижение насту­пательных возможностей противника и создание частям Красной Армии благо­приятных условий для успешного отражения ударов врага. Основными задачами партизан при этом являлись: ведение разведки для вскрытия группировок про­тивника; определение направления их главных ударов; затруднение перегруппи­ровки сил и средств врага, деморализация его войск; срыв снабжения войск в хо­де наступления; отвлечение сил на охрану тыла и др.

Тактическое взаимодействие между партизанами и частями (соединениями) регулярных войск осуществлялось при выполнении ими общей боевой задачи. Начало такому взаимодействию было положено уже в зимней кампании 1941/42 г. (контрнаступление под Москвой) и широко практиковалось в ходе войны.

Хорошо известен опыт организации крупномасштабного взаимодействия партизан Белоруссии с частями Красной Армии в операции «Багратион» при подготовке и проведении ее в период с 30 мая по июль 1944 г. включительно. В ней впервые в истории войн в широком масштабе сочетались удары с фронта с ударами в тылу врага.

Оборона противника была хорошо организованной, заранее подготовлен­ной, глубокоэшелонированной. Сильно развитая в инженерном отношении, она состояла из нескольких рубежей и простиралась в глубину на 250-270 км. В не­мецкой группировке насчитывалось 1 миллион 200 тысяч человек, 9500 орудий, 900 танков, 1350 боевых самолетов.

Ставка ВГК планировала провести в Белоруссии ряд операций на окружение крупных группировок в короткие сроки. Для этого требовалось достичь высоких темпов наступления, что было трудно в условиях лесисто-болотистой местности. Необходимы были согласованные действия партизан по захвату и удержанию до подхода войск мостов, переправ, бродов на водных преградах в полосах наступ­ления фронтов и армий.

На территории республики к тому времени действовали 150 партизанских бригад и 49 отдельных отрядов общей численностью свыше 143 тысяч человек.

По другим данным, к началу летнего наступления 1944 г. на территории Бе­лоруссии действовали 272 490 партизан, объединенных в 150 партизанских бри­гад и 49 отдельных отрядов, имевших подготовленный резерв в 250 тысяч чело­век. Расхождение более чем на 100 тысяч человек возникло, видимо, потому, что ЦШПД относил к числу партизан не только тех, кто с оружием в руках сражал­ся против фашистов, но и всех активно помогающих партизанам продовольстви­ем, фуражом и т.д.

При подготовке операции и в ходе нее партизаны оказали большую помощь командованию Красной Армии в добывании сведений об обороне противника, силах и средствах немецкой группы армий «Центр», ее резервах. Для установле­ния и поддержания связи по инициативе советского военного командования в штабы партизанских формирований были направлены представители фронтово­го и армейского командования с радиостанциями. На встречах они передавали шифродокументы для радиосвязи, включали в группы своих радистов с радио­станциями. Проводились специальные совещания с участием партизанских пред­ставителей, где намечались совместные боевые операции, мероприятия по срыву перевозок противника по железной дороге, решались вопросы выделения парти­занам оружия и боеприпасов и даже армейского пополнения.

Применялись и такие способы связи регулярных войск с партизанскими фор­мированиями, как: совместное размещение командных пунктов армейского и партизанского командования; создание специальных органов управления; на­правление самолетов в штабы партизанских формирований; высылка партизан-разведчиков для встречи и сопровождения передовых частей армии; подача сиг­налов целеуказаний для авиации; непрерывная взаимная информация команди­ров и штабов партизанских и армейских сил.

Что касается специальных органов управления, то при военных советах фронтов были созданы представительства Белорусского ШПД — оперативные группы (ОГ БШПД), а при подпольных обкомах — военно-оперативные отделы.

Практика показала, что всего этого оказалось недостаточно. Для поддержа­ния тесного взаимодействия требовалось, чтобы боевые действия партизан включались в общий план операций наступающих фронтов и армий. Требовалась не только систематическая связь, но и взаимодоговоренность о совместных уда­рах по врагу с фронта и с тыла.

К сожалению, недооценивая возможности партизан, многие армейские командиры пренебрегали вопросами организации взаимодействия с партизан­скими формированиями, не велась разведка в интересах партизан силами и сред­ствами фронтов. Так, весной 1944 г. немцы предприняли крупнейшую каратель­ную акцию по ликвидации партизан Полоцко-Лепельской зоны, и только спеш­но предпринятые по указанию командующего 1-м Прибалтийским фронтом ча­стные наступательные действия стрелковых соединений и удары бомбардиро­вочной авиации по скоплениям фашистских войск спасли партизан от полного истребления. Этот факт характерен, ибо гитлеровское командование считало, что фронт в Белоруссии стабилизировался, на этом направлении Красная Армия будет проводить только вспомогательно-сковывающие операции, и стремилось использовать затишье на фронте для очистки своих тылов от партизан до начала активных боевых действий. Вплоть до июня 1944 г. борьбой с партизанами и обо­роной коммуникаций здесь в общей сложности занимались более 9 фашистских дивизий.

В группировку советских войск, привлекаемых к разгрому врага в Белорус­сии, входили 1-й Прибалтийский, 3, 2 и 1-й Белорусские фронты, в составе кото­рых было 20 общевойсковых, 2 танковые и 5 воздушных армий. Эта группировка имела 166 дивизий, 12 танковых и механизированных корпусов, 7 укрепленных районов и 21 бригаду. В полосе 1-го Прибалтийского фронта действовала 51 пар­тизанская бригада и 6 самостоятельных отрядов в составе 41 тысячи человек. В полосе действий 3-го и 2-го Белорусского фронтов действовало 18 партизанских бригад и особый партизанский полк С.В.Гришина. Наиболее компактная группи­ровка партизанских сил была в Северном Полесье, в полосе действий 1-го Бело­русского фронта — 39 партизанских бригад и 155 отрядов общей численностью 28 440 человек.

Партизаны занимали очень удобное положение для нападения на все комму­никации немецко-фашистских войск. Детально зная обстановку, они могли вы­водить советские войска на фланги и тылы войск противника, удерживать пере­правы, оказывать поддержку в освобождении населенных пунктов, вести развед­ку противника и др. И такая задача Ставкой ВГК партизанам Белоруссии была поставлена. К концу мая 1944 г. БШПД были разработаны планы действий пар­тизанских бригад и отрядов в период наступления советских войск в Белоруссии и массированного удара по вражеским железнодорожным коммуникациям. По­следний был направлен на выполнение конкретных указаний Ставки ВГК. К его реализации приступили за 3 дня до начала операции «Багратион».

Началу действий партизан положила директива ЦК КП(б) №1972 от 8 июня 1944 г. всем подпольным органам и партизанским формированиям. В ней говори­лось: «Нанести всеми силами мощные удары по железнодорожным коммуника­циям противника согласно плану и парализовать его перевозки. Первый удар на­нести в ночь на 20 июня 1944 г., в дальнейшем наносить непрерывные удары со­гласно планам оперативных групп БШПД, добиваясь полного срыва перевозок противника».

Были проведены предварительные мероприятия по материальному обеспече­нию операции. Так, в полосе 1-го Прибалтийского фронта партизанским брига­дам было заброшено 81 тонна боевых грузов, в т.ч. 17 тонн взрывчатки, что поз­волило партизанам мощным одновременным ударом вывести из строя и уничто­жить 15 632 рельса. Уже в ходе наступления дополнительно было перебито 9779 рельсов, взорвано 8 железнодорожных мостов, 3500 шпал, 137 телеграфных столбов, пущено под откос 15 эшелонов с живой силой и техникой врага. В ито­ге часть железнодорожных коммуникаций была полностью выведена из строя, пропускная способность остальных была сокращена в 3 раза. Партизаны выпол­нили свою задачу — сорвали перевозки войск, техники и грузов железнодорож­ным транспортом, не допустили переброску его резервов. В то же время в ходе взаимодействия с наступающими войсками было уничтожено 72 автомашины, 10 танков, 5 бронемашин, разрушено 37 мостов.

Аналогичная картина складывалась в полосе действий других фронтов. Пар­тизаны полностью вывели из строя железнодорожные линии Орша — Могилев, Орша — Борисов, парализовали перевозки противника на участке Полоцк — Молодечно, Крулевшизна — Воропаево — Вильнюс, Минск — Барановичи, Оси­повичи — Барановичи, Пинск — Брест и др.

Начальник транспортного управления немецкой группы армий «Центр» впоследствии писал, что молниеносно проведенная в ту ночь крупная операция партизанских отрядов вызвала полную остановку железнодорожного движения на всех важных коммуникациях, ведущих к районам прорыва.

Зарубежные историки отмечали, что еще до того, как Красная Армия начала наступление в Белоруссии, боеспособность немцев на фронте была значительно ослаблена действиями партизан в тылу. В ночь на 20 июня партизаны совершили более 10 тысяч рейдов, перерезав все линии связи и снабжения немецкой армии, парализовав тем самым деятельность немецкого командования в самый ответст­венный момент.

Чтобы обеспечить бесперебойную работу агентурной партизанской разведки в период непосредственной подготовки операции «Багратион», в расположение партизан Белоруссии было переброшено 196 радистов, а непосредственно в за­падные области Белоруссии — 11 организаторских групп. Накануне операции партизаны сообщили командованию Красной Армии о расположении 33 немец­ких штабов, 30 аэродромов, 70 крупных складов, составе 900 вражеских гарнизо­нов и около 240 частей, направлении движения и характере перевозимых грузов 1642 эшелонов противника.

В ходе общего наступления, начатого 23 июня 1944 г., партизаны продолжали выполнять поставленные ранее задачи, одновременно отвлекая на себя значитель­ные силы немецко-фашистских войск. Только партизаны Бегомльско-Борисов-ской зоны в полосе 3-го Белорусского фронта в ходе первого этапа операции «Ба­гратион» отвлекли на себя и продержали долгое время более чем 80-тысячную фа­шистскую группировку, оказав помощь войскам фронта при прорыве.

На втором этапе операции характерны тактические действия партизан по за­хвату и удержанию населенных пунктов, находившихся в глубине обороны про­тивника, где он рассчитывал задержать свои войска. Войска противника дроби­лись на мелкие группы и не могли оказать сопротивления на промежуточных ру­бежах.

Победоносное завершение Белорусской операции привело к полному раз­грому группы армий «Центр», что явилось не меньшей катастрофой для немцев, чем битва на Волге. Г.К.Жуков впоследствии писал: «Разгром немецкой группы армий «Центр» проходил в тесном взаимодействии с белорусскими партизана­ми. В ходе подготовки и ведения наступления наших войск белорусские партиза­ны провели ряд операций на железных и шоссейных дорогах, разрушая мосты и важные железнодорожные сооружения. Они пустили под откос около 150 эше­лонов с войсками и боевой техникой противника. Активные действия партизан на тыловых путях немецко-фашистских войск парализовали деятельность снаб­жающих органов и перевозки, что еще больше подорвало моральное состояние немецких солдат и офицеров».

Бывший фашистский генерал Л.Рендулич вынужден был признать, что «исто­рия войн не знала ни одного примера, когда партизанское движение играло бы такую большую роль, какую оно сыграло в сражениях за Белоруссию в послед­ней мировой войне. Взаимодействие партизан с частями Красной Армии пред­ставляет собой нечто совершенно новое в военном искусстве».

Характерной чертой организации взаимодействия партизанских формирова­ний с армейскими частями являлось то, что кроме частных планов действий пар­тизан в полосе каждого фронта БШПД был разработан и согласован с команду­ющими фронтами общий план в интересах всей стратегической операции. Опыт белорусских партизан убедительно показал, что сохранить превосходство над противником или создать выгодное соотношение сил и средств можно не только разгромом наступающих частей врага, но и изоляцией их от тыла, сокращением притока свежих резервов, т.е. борьбой на коммуникациях.

Оснащение партизан минно-подрывной техникой и радиотехническими сред­ствами позволяло военному командованию эффективно использовать их по сво­им планам. Особое значение приобретала партизанская разведка в период под­готовки и ведения наступательных операций на том или ином ТВД.

Опыт Белорусской операции показал, что для успешных согласованных дей­ствий регулярных войск и партизанских формирований организации связи меж­ду командованием армий и оперативных групп БШПД недостаточно. Связь вза­имодействия должна быть организована более тесно между партизанами и со­единениями войск первого эшелона и штабом армии, между партизанами и со­единениями армии второго эшелона при вводе последних в сражение, что позво­ляет направлять усилия партизан на решение боевых задач. А это — нарушение путей сообщения в целях затруднения перегруппировки и снабжения войск про­тивника; захват и удержание переправ до подхода передовых частей наступаю­щих войск фронта; получение разведданных об оборонительных укреплениях на промежуточных рубежах и отдельных опорных пунктах в полосе наступления войск фронта; блокирование ряда опорных пунктов и городов, занимаемых от­ступающими частями врага, овладение ими совместно со своими войсками; дез­организация тыла и связи; помощь в ликвидации разрозненных очагов и групп сопротивления, решении ряда частных тактических и общих задач наступатель­ных операций.

В целом партизанское движение и партизанская борьба играли важную роль в общих стратегических планах и расчетах Верховного Главнокомандования и принимались во внимание при разработке крупных наступательных операций, проводившихся на советской территории.

Нельзя не отметить, что на выработку организационной структуры парти­занского движения и приведение ее в соответствие с характером войны и потреб­ностями фронтов, как отмечают исследователи, ушло почти 2 года.

Накануне Великой Отечественной войны наша страна оказалась слабо подго­товленной к ведению партизанской борьбы, несмотря на накопленный громад­ный теоретический и практический опыт. Руководству страны пришлось органи­зовывать борьбу советских людей в тылу врага уже в ходе развернувшихся бое­вых действий ценой огромных усилий и материальных затрат.

Сказалась недооценка нашей военной теорией в предвоенные годы роли пар­тизанской борьбы, отсутствие в результате репрессий партизанских кадров, спо­собных организовать и успешно вести партизанские действия, что отрицательно повлияло на их результативность в первые месяцы войны. Последовало поспеш­ное создание многочисленных партизанских формирований, когда патриоты го­рели желанием громить немецко-фашистских захватчиков, но не располагали для этого ни опытом, ни реальными возможностями. Большинство таких форми­рований не имело радиосвязи с «Большой землей», плохо снабжались оружием, минно-подрывной техникой, материальными средствами из тыла страны. В так­тике партизан главенствовали приемы времен Гражданской войны, в то время как новые условия требовали новых способов боевых действий.

Серьезный ущерб партизанской борьбе наносило отсутствие системы опера­тивно-стратегического руководства партизанскими силами, ошибки и некомпе­тентность руководства в определении тактики, материально-техническом снаб­жении.

В частности, недооценка партизанского движения как одного из средств борьбы с противником явилась следствием военной доктрины, заключающейся в том, что «если империалисты развяжут против Советского Союза войну, то она будет проходить только на вражеской территории».

Другой причиной недооценки партизанского движения была распространен­ная в руководящих кругах точка зрения, что в условиях войны больших армий, с массовым применением танков и авиации, партизанские действия не смогут стать фактором, сколько-нибудь влияющим на ход войны.

Доктрина игнорировала создание партизанских формирований, чтобы в слу­чае вражеского нападения развернуть в тылу агрессора организованную парти­занскую борьбу в виде крупных операций партизанских сил с целью отрезать вражеские войска на фронте от источников их снабжения.

Войска, оказавшиеся в тылу противника в силу сложившейся обстановки и не имевшие возможности выйти из окружения, не переходили к партизанским дей­ствиям, оседая в глубоком тылу врага, а в значительной части распадались и по­падали в плен.

Организацию партизанской войны в тылу немецко-фашистских захватчиков пришлось начинать при отсутствии нужного количества хорошо подготовлен­ных кадров и без плана ее развертывания и ведения.

Отсутствие заблаговременно подготовленных партизанских сил и необучен-ность войск партизанским действиям привели к тому, что противник почти без помех восстанавливал частично разрушенные железные и автомобильные доро­ги и, несмотря на сильно растянутые коммуникации, проходившие по районам, благоприятным для действий партизан, обеспечивал свои войска всем необходи­мым для ведения боевых действий.

Партизанская борьба в первый год войны была неуправляемой. В тыл против­ника перебрасывались слабо подготовленные или даже вовсе неподготовленные партизанские формирования без средств связи.

В силу этих объективных и субъективных причин партизанское движение, не­смотря на чрезвычайные меры по внесению в него организованности, не набрало должной силы и практически захлебнулось к середине 1942 г. Вместе с тем оче­видно, что именно первые, в спешке сформированные под руководством партии из советских патриотов группы и партизанские отряды, направленные в тыл вра­га (или оставленные на оккупированной территории при отходе наших войск), послужили основой партизанского движения и партизанской борьбы. Массовый рост партизанских сил был обеспечен за счет попавших в окружение и потеряв­ших управление в начальный период войны армейских формирований.

Создание хоть и несовершенного, но централизованного руководства при­несло движению ценную помощь в связи и снабжении. Авиация доставляла отря­дам во вражеском тылу людей и технические средства. Особенно интенсивно та­кая поддержка велась начиная с 1943 г. Снабжение осуществлялось и через не­прикрытые участки фронта. Первостепенное значение имела доставка партиза­нам переносных раций, позволявших им устанавливать регулярную связь с дру­гими отрядами и «Большой землей».

Благодаря этим мерам в сочетании с огромной силы моральным подъемом от победы под Сталинградом вооруженная борьба во вражеском тылу совершила качественный скачок как в смысле массовости, так и с точки зрения ее оператив­ного эффекта. Она стала перерастать в народную войну, которая и явилась од­ной из самых характерных черт всей Второй мировой войны.

С 1943 г. по ту сторону фронта под командованием Центрального штаба сра­жалось более 250 тысяч вооруженных партизан. О том, что наибольший размах партизанское движение обрело лишь в 1943 г., говорят следующие данные: в пар­тизанские формирования Белоруссии в 1943 г. вступило 60,6% партизан, в 1944 г. — 13,4%, соответственно в 1941 — 1942 гг. — 26%.

К тому времени и у партизан тоже была линия фронта, которая простиралась по периметру партизанских районов и краев. Она представляла собой завалы и мины на дорогах, засады снайперов и наблюдательные пункты. Плотность обо­роны в среднем была значительно меньше — 10 человек на 1 км. Оборонять при­ходилось до 5 тысяч км.

Одним из важнейших результатов партизанской войны в тылу фашистских оккупантов являлось создание освобожденных от врага партизанских районов и краев, где полными хозяевами были партизаны и население жило по советским законам. Эти районы и края являлись мощными бастионами, откуда советские партизаны наносили сокрушительные удары по оккупантам. Там находили при­ют бежавшие из фашистского ада. На освобожденной земле в тылу врага были партийные и советские органы власти, которые руководили всей борьбой с за­хватчиками.

Существенным результатом борьбы советского народа в тылу фашистских оккупантов является крах расчетов гитлеровцев на превращение оккупирован­ных территорий в свою вотчину, откуда можно безнаказанно выкачивать мате­риальные средства и людские ресурсы.

Главным видом партизанской деятельности в годы войны были диверсии на железнодорожных и шоссейных путях. Со временем (особенно в ходе операций по освобождению Белоруссии в 1944 г.) значение диверсий вышло за рамки так­тического и приобрело, при массовости и одновременности акций, оперативное значение.

При этом наибольший эффект боевых действий на коммуникациях противни­ка достигался: при комплексном воздействии на все виды транспорта, сосредото­чении основных усилий на важнейших коммуникациях; правильном определении наиболее рациональных средств и способов организации диверсий; обеспечении непрерывности диверсий по времени и широкого маневра силами и средствами.

В ходе войны военизированные партизанские формирования в значительной части выполняли функции войск специального назначения. Они имели соответ­ствующие единые органы военно-оперативного руководства, централизованную подготовку кадров и снабжение боеприпасами и вооружением.

Войсковые партизаны повсеместно поддерживали связь с местными партиза­нами, взаимодействовали с ними, опирались на помощь населения, получали от него продовольствие, пополнялись людскими ресурсами. Все это позволяет сде­лать вывод, что сущностью партизанской войны были совместные действия на коммуникациях противника в интересах регулярной армии местных партизан и специальных войсковых формирований, опирающихся на всемерную помощь и поддержку народа. Недостатки в планировании и обеспечении их действий не позволили развернуть массовые операции партизанских сил.

Партизанские формирования оказывали непосредственную помощь войскам Красной Армии ценными разведывательными данными. Их разведка, проникая во вражеский тыл, выявляла расположения фашистских войск, которые не мог­ла обнаружить авиация.

О размахе разведывательной деятельности партизан в интересах Красной Армии можно судить по следующим фактам. В Украинский штаб в 1942 г. парти­занами было направлено 165 информации, в 1943 г. — 1200 и в 1944 г. — 1379. Особенно эффективно действовала партизанская разведка во время подготовки и в ходе наступательных операций Красной Армии. Так, белорусские партизаны при подготовке операции по освобождению Белоруссии только с 21 мая по 22 июня 1944 г. в тылу вражеской группы армий «Центр» выявили расположение 487 фашистских частей и соединений, 33 штабов, 900 гарнизонов, 985 км оборо­нительных рубежей, 130 зенитных артбатарей и 70 крупных складов.

В ходе битвы за Днепр украинские партизаны подготовили и удерживали до подхода частей Красной Армии 25 переправ на Десне, Днепре и Припяти.

Весьма велико было воздействие партизан на моральное состояние вражес­ких войск. Как отмечают английские военные исследователи Ч.Диксон и О.Гейльбрунн, «ущерб, нанесенный немецкой армии партизанской войной, нель­зя определить только числом убитых и раненых и количеством уничтоженных орудий и складов. К этому еще надо прибавить потерю немецкой армией боеспо­собности и ударной мощи, значение которой трудно оценить в цифрах. Главное состоит в том, что ухудшилось моральное состояние солдат, которые воевали в стране, где каждый гражданин мог оказаться партизаном и каждый необычный шум — сигналом начала партизанской атаки».

Этот вывод подтверждает немецкий генерал Г.Гудериан, признавая, что «по мере того, как война принимала затяжной характер… партизанская война стала настоящим бичом, сильно влияя на моральный дух фронтовых солдат». Другой немецкий генерал, Л.Рендулич, в своей работе «Партизанская война» также при­знает ее огромное влияние «на фронтовые войска».

Несмотря на довоенные репрессии и ошибки в руководстве партизанскими силами, в ходе войны благодаря патриотизму советских людей партизанская война в тылу немецко-фашистских захватчиков приобрела стратегическое зна­чение и явилась одним из решающих факторов достижения победы над агрессо­ром.

В качестве основополагающих факторов, определяющих эффективность партизанской борьбы, необходимо отметить следующие:

— эффективность партизанской борьбы находится в прямой зависимости от партизанского движения, а в мирных условиях — от морального духа, военно-патриотического потенциала общества, степени заблаговременной подготовки армии и народа к ведению вооруженных действий партизанскими методами;

— успех боевой деятельности партизан всецело определяется централизаци­ей управления партизанскими силами и умелой организацией взаимодействия партизан и регулярных войск;

— применение самых современных технических средств в значительной сте­пени определяет эффективность партизанских действий.

Специально подготовленные военнослужащие, составляющие ядро местных партизанских отрядов, совместные действия местных и войсковых партизан, опирающихся на всестороннюю помощь и поддержку народа, — обязательное условие эффективности партизанской борьбы.