Гренландия: борьба за независимость

Гренландия и Фарерские острова могут спу­тать Западу все карты в борьбе за ресурсы Арк­тики. Их население все увереннее склоняется к независимости от Дании. Причина тому — нефть и игнорирование его интересов Копенга­геном, а также нежелание компенсировать гено­цид недавнего времени. Этим может воспользо­ваться Россия, чтобы получить арктические бо­гатства и ударить по единству НАТО.

Особый интерес представляет самый боль­шой остров нашей планеты Гренландия площа­дью 2,2 млн кв. км, который может спутать За­паду все карты в борьбе за арктические ресурсы.

Что она из себя представляет? Ее открыл в 875 году исландский викинг Гунбьерн, а в 982 году его земляк, знаменитый моряк Эрих Рыжий; первым высадился на нем и за его то­гдашнюю буйную растительность назвал его Гренландией, или «Зеленой землей». Через год викинги основали на юге острова первые поселения, просуществовавшие там до XV века. В XI веке население Гренландии приняло хри­стианство. С 1262 года и до начала XVII века она принадлежала Норвегии. В 1721 году остров перешел под контроль Дании, и до 1953 года, когда ее объявили частью Датского королевства, он оставался его колонией. С конца 1970-х го­дов Гренландия пользуется широкой автоно­мией.

Это территория с малоразвитой инфраст­руктурой: 80% ее покрыто льдом, дорог почти нет. Города, похожие на большие деревни, мож­но сосчитать по пальцам. Так, в столице Нууке проживает 13 тысяч человек из 58-тысячного населения острова. Однако эта «безлюдная» ле­дяная земля может стать ареной жесткого спора между коренным населением острова эскимо­сами (инуитами) и датчанами. На его шельфе нашли большие запасы нефти, и это подтолкну­ло аборигенов к активным действиям. Многие вспомнили и дела «давно минувших дней».

Прошло 50 лет после изгнания эскимосов из северо-западного района Туле площадью 3 тыс. кв. км, где они занимались охотой и рыболов­ством. Но В 2003 году островитяне, объединив­шись в движение «Гхингит’уак-53», начали борь­бу за возвращение на свои земли и получение компенсации за причиненные им страдания.

Напомним, что проблема возникла во время Второй мировой войны в 1941 году, когда Ва­шингтон разместил в Гренландии, в том числе и в поселке Туле, свои военно-воздушные базы. В 1951 году, в разгар «холодной войны», Дания подтвердила свою верность США и разрешила их оставить. В Туле оборудовали базу бомбарди­ровщиков В-52, которые в случае начала войны должны были ударить по северу СССР.

В мае 1953 года Копенгаген выселил 187 эс­кимосов за 150 км к северу от Туле, в гораздо более суровое место Каанак. Причем датчане даже не задумались спросить На это одобрения у аборигенов и компенсировать им потерю сво­ей среды обитания, хотя во время депортации скончались три человека. Охотничья община так и не смогла освоиться на новом месте, по­скольку условия для занятия традиционным промыслом там были гораздо хуже и эскимосы были вынуждены жить за счет нищенской мило­стыни от Копенгагена.

Разумеется, недовольны эскимосы и амери­канским военным присутствием. С 21 января 1968 года они активно против него протестуют. Тогда в море у берегов Гренландии упал бом­бардировщик В-52 с атомными бомбами на бор­ту, одна из которых раскололась, а ее остатки не найдены до сих пор. Сами господа американцы пачкаться при устранении последствий аварии не стали и через датчан пролоббировали, чтобы власти направили на обеззараживание местно­сти аборигенов, многие из которых впоследст­вии умерли от лучевой болезни.

В августе 1999 года эскимосы выиграли пер­вый судебный процесс, добившись признания незаконности депортации, однако сумма ком­пенсации была смехотворно мала: менее 200 ев­ро на человека. Но аборигены не ограничивают­ся одними только судебными исками, И к этому их подстегивают сами датские власти.

Это стало поводом для дальнейших дейст­вий против придерживающегося двойных стан­дартов датского правительства, которое оцени­вало депортацию чеченцев Сталиным как гено­цид и тут же поддерживало миф о добровольном переселении эскимосов. Более того, датский премьер-министр и социал-демократ Пол Нюруп Расмуссен демонстративно не пожелал при­нести от имени Дании извинения за геноцид эс­кимосам.

Однако единого фронта Запада в борьбе за арктические ресурсы так и не существует. Пред­ставляющие его страны сами передрались за еще не добытые нефть и газ. Так, Канада все борется с Данией за островок Ханса возле северо-западного побережья Гренландии. В 1984 году министр Дании по делам Гренландии высадился на нем, установив там датский флаг, закопав на нем бутылку бренди и оставив плакат с надпи­сью: «Добро пожаловать на датский остров». Ка­нада до поры до времени, пока в районе не на­шли нефть, эту шутку не замечала, и лишь спус­тя 20 лет, в 2005 году, там высадился канадский министр обороны с десантом морской пехоты.

Поправ натовский солидаризм, канадцы бес­церемонным образом заменили флаг датчан ка­надским, выпив за их здоровье датскую бутылку.

Сильнее всего страсти кипят в самой Грен­ландии. Так, на рассмотрение парламентов двух стран поступил выработанный комиссией по гренландскому самоуправлению проект нового соглашения между метрополией и автономией, в котором впервые обоснованы права местного населения на свои природные ресурсы. Напом­ним, что она была создана в 2004 году для под­готовки к полному ее отделению от Дании. Важ­ным этапом на этом пути стал закон о расши­ренном самоуправлении.

Представители Гренландии добиваются пра­ва распоряжаться своими недрами «на все вре­мена», исходя из соглашения, заключенного Данией с другой автономией — Фарерскими островами в 1992 году, когда архипелаг охватил грандиозный экономический кризис, в кото­ром население винило «датских колонизато­ров». Сегодня там готовятся к освоению откры­тых нефтяных богатств, из которых Дания не получит ничего. И ясно, что с Гренландией, представляющей кусок пожирнее, «фарерская ошибка» не повторится. Ставки в игре слишком высоки: по данным геологоразведки, ее шельф скрывает энергоресурсов на десятки миллиар­дов евро.

И хотя на Фарерах ситуация гораздо мягче, поскольку они могут входить в некоторые меж­дународные структуры и иметь известную во всем мире сборную по футболу, от отделения их удерживает пока лишь датская дотация в сотни миллионов евро. Впрочем, постепенно она тоже уменьшается, и параллельно этому растет стрем­ление к независимости. И гренландцы, и фарерцы все чаще заявляют о своем недовольстве дат­чанами. Уровень их жизни ниже, чем на конти­ненте, что вызвано вхождением Дании в ЕС. И поскольку основное занятие жителей — ры­боловство, то из-за либерализации Общей рыбо­ловной политики Евросоюза они несут большие финансовые потери.

Кроме того, жители двух регионов имеют собственные языки и не считают себя частью датской нации. Сегодня и там, и там, в случае проведения референдума, не менее 40% жителей проголосуют за независимость, но Копенгаген об этом даже не заикается.

Что же стало причиной столь вызывающего поведения гренландцев? Они хотят использовать Косовский прецедент для того, чтобы самим забрать энергетические ресурсы Арктики и не делиться ими с датчанами. Если немного пере­иначить старую русскую пословицу, «дружба дружбой, а нефть — врозь». Между тем, не до­жидаясь решения Копенгагена, гренландское самоуправление уже выдает иностранным неф­тяным компаниям лицензии на нефтеразведку. И с какой стати гренландцы должны делиться с Данией своими энергоресурсами?

И пока та и другая сторона рассчитывают ре­шить дело «полюбовно», без стрельбы и наси­лия. Большая часть как датчан, так и гренланд­цев готовы пойти друг другу навстречу.

Во всем, кроме нефти. Гренландцы готовы остаться в составе Дании, но при условии, что они не только будут сами делить доходы от до­бычи сырья, но и получать из Копенгагена еже­годную денежную помощь в размере 400 млн ев­ро. Однако датчанам платить «дань» не хочется, и они пытаются добиться для себя более выгодных условий. Они считают, что доходы от недр свыше 800 млн евро в год должны делиться по­ровну.

Поэтому России стоит использовать воз­никшие разногласия, чтобы добиться своих вы­год. Во-первых, поддержкой гренландцев мы ослабим притязания датчан, а во-вторых, звон­кой монетой отплатим Копенгагену за проводи­мую им антироссийскую политику, в том числе и за его открытую поддержку чеченских сепара­тистов.

Сегодня, в условиях развернувшейся борьбы за Арктику, Дания хочет доказать обоснован­ность своих притязаний на нее тем, что подвод­ный хребет Ломоносова является продолжением принадлежащей ей пока Гренландии, в то время как Россия утверждает обратное. Дело в том, что конфликт русских и гренландцев вовсе ни к че­му. В отличие от датчан они не собираются за­являть претензии на Арктику и намерены огра­ничиться обычной 200-мильной зоной вокруг своего острова.

В смысле нападения на нас Гренландия представляет для США огромную ценность: се­годня «Ледяному острову» отводится роль еще одного опорного района ПРО, который должен прикрыть США от ракетного удара, через Се­верный Ледовитый океан. Но когда гренландцы будут вести свою независимую политику, они ликвидируют надоевшие им базы. То, что неза­висимость Гренландии может стать явью, гово­рит недавний пример предоставления Данией независимости Исландии. Главное — помочь эс­кимосам в борьбе за ее независимость, что мо­жет стать началом недовольства их соплеменни­ков на Аляске и в Канаде. России давно пора понять, что бороться против продвижения НАТО следует не на наших границах, а на тер­ритории самого Североатлантического альянса.