Кто нажимает кнопки

…Рвануло так, что мой письменный стол подпрыгнул, а пишущая машинка, на которой я работал, отлетела к самому его краю. Грохот слился со звоном стекол, выле­тевших в соседней, за стеной, комнате. С потолка посы­палась штукатурка.

Некоторое время я сидел в оцепенении, не понимая, что произошло. Потом машинально притянул к себе пишущую машинку и взглянул прямо перед собою, туда, где на краю стола у меня только что стояли электронные часы. Теперь их там не было. Часы я обнаружил на полу. Их сбросило, и стрелки их были безжизненны. Они остано­вились в 15 часов 50 минут. Календарь на циферблате свидетельствовал дату: 22 января 1979 года.

А на Вердене, соседней улице, уже выли сирены по­лицейских и санитарных автомобилей. Гремела беспо­рядочная автоматная и пистолетная стрельба. Прожив в Бейруте почти год, я знал: так принято здесь расчищать путь в хаосе уличного движения.

Я пересек коридор, отделявший меня от соседней комнаты, окна которой выходили на Верден. Пол в этой комнате был усыпан осколками вылетевших из окна сте­кол. Кисло пахло сгоревшей взрывчаткой. С балкона я увидел людей, бегущих по Вердену в сторону Хамры, главной торговой улицы Западного Бейрута. Машины, прижавшиеся к тротуарам, непрерывно клаксонили. Кто-то кричал, кто-то палил в воздух. По осевой линии не­слись военные машины, облепленные вооруженными бойцами Палестинского движения сопротивления и Ли­ванских национально-патриотических сил (НПС). А пра­вее по Вердену, в нескольких кварталах от моего дома, из-за каменных громадин многоэтажных зданий медленно поднималось в небе тяжелое облако черного дыма.

Схватив фотоаппарат, я кинулся к лифту. Внизу толпи­лись возбужденные соседи. Консьерж крутил ручки на­стройки портативного приемника, шаря по волнам радио­станций, принадлежащих местным партиям и полити­ческим движениям и отличающихся оперативностью в передаче новостей.

— В чем дело? Где рвануло? — обратился я к хозяину нашего дома, взволнованному толстяку в длинной, до лят, национальной одежде, напоминающей ночную ру­башку,— галабее.

Он открыл было рот, но сейчас же показал мне сло­женные в щепотку пальцы — принятый в Ливане знак, означающий призыв подождать. Взволнованный голос радиодиктора сообщал: в районе Вердена, на выходящей на него улице Итани, совершено покушение на Абу Хас-сана… Взорван автомобиль, начиненный большим зарядом взрывчатки, мимо которого проезжала машина Абу Хассана и его телохранителей… Имеются много убитых и раненых… На улице вспыхнул пожар… Абу Хассан в тяжелом состоянии отправлен в госпиталь…

Абу Хассан! Один из военных руководителей палес­тинской организации ФАТХ, известный и в Ливане, и на Ближнем Востоке, и во всем мире. Как писали зарубежные газеты, в «черном списке» «Моссада» его имя значилось на первом месте, так как он возглавлял в ФАТХ службу безопасности, разведки и контрразведки. И в том, кто стоит за покушением на него, никто не мог даже усом­ниться.

Я бросился к Вердену, выбежал на него и влился в толпы, бежавшие к улице Итани. Но чем ближе я подходил к ней, тем труднее было продвигаться вперед. Люди бук­вально запрудили улицу, упершись в цепь бойцов ПДС— НПС, перегородивших Верден там, где на него выходила Итани. С трудом, выкрикивая «мурасиль советие!» («со­ветский журналист» — араб.), мне удалось пробиться сквозь толпу к оцеплению, но за него меня не пустили.

Там выли сирены, метались пожарные, спасатели с боль­шими красными крестами на белых куртках, полицейские… В санитарные машины грузили носилки с телами, покры­тыми грубыми серыми одеялами… Слышались рыдания женщин и крики детей… Черный дым от горящих машин медленно расползался над всем этим, и казалось, что среди бела дня наступает на город ночь…

…Вечером стало известно, что Абу Хассан скончался в госпитале: небольшой осколок металла поразил его в висок… Другой осколок попал в глаз.

Его настоящее имя было Али Хассан Саламех, он погиб в 30 лет — через несколько недель после того, как в Южном Ливане «неизвестные» пытались убить Абу Джихада, военного руководителя ФАТХ, убить тем же способом, которым был убит Абу Хассан,— с помощью автомашины, начиненной взрывчаткой и взорванной на расстоянии по радиосигналу. Бейрутская газета «Айк» на следующий день после гибели Абу Хассана писала, что в последние месяцы этот метод проведения терро­ристических акций все шире применялся в Ливане… против сирийских подразделений, входящих в межараб­ские силы по поддержанию мира. Применялся израиль­ской агентурой, стремившейся во что бы то ни стало поддержать призатухшее было пламя гражданской войны в Ливане.

Бейрутские газеты обратили внимание на то, что Абу Хассан погиб в том же возрасте, что и его отец Хассан Саламех, известный палестинский патриот, по­гибший в арабо-израильской войне 1948 года. Писалось, что Абу Хассан в возрасте двадцати двух лет вступил в Организацию освобождения Палестины и в ФАТХ, в которой впоследствии возглавил «особый отдел». В по­следние годы своей жизни он начал быстро выдвигать­ся как способный политический деятель, прилагающий энергичные усилия для примирения противоборствующих в Ливане сторон и доказывающий, что обе эти стороны являются жертвами израильского заговора. В своем един­ственном интервью он заявил корреспонденту бейрутско­го журнала «Манди морнинг» в разгар гражданской войны в Ливане:

«Я считаю, что безопасность в Ливане не будет вос­становлена до тех пор, пока не будет достигнуто под­линное политическое решение».

Прилагая энергичные усилия к тому, чтобы такое решение было действительно достигнуто, Абу Хассан активно встречался с видными руководителями противо­борствующих в Ливане сторон, находил общий с ними язык и пользовался их уважением. Конечно же, все это не нравилось Тель-Авиву, и оттуда непрерывно неслись угрозы в его адрес. Однако ему угрожали не за то, что он добивался прекращения войны в Ливане.

Как уже говорилось, шеф «Моссада» генерал Цви За-мир разработал и утвердил у сионистских правителей Из­раиля целую террористическую программу уничтожения видных активистов Палестинского движения сопротив­ления. Для ее осуществления была создана специальная организация «Мицвах элохим» («Гнев божий»), немед­ленно развернувшая террористические операции и на Ближнем Востоке, и в Западной Европе — в Париже, Риме, Стокгольме, Копенгагене, а также в Бейруте, Три­поли, Тунисе, Каире и в других столицах. Жертвами израильского терроризма стали десятки людей, в том числе и не имевших никакого отношения к Палестин­скому движению сопротивления.

19 июля 1972 года, задолго до сентябрьской трагедии в Мюнхене, была предпринята попытка убийства и Абу Хассана. «Моссад» отправил ему «отравленную стрелу» — письмо со взрывным устройством, обезвреженное лишь благодаря бдительности соответствующих органов ООП.

В «черном списке» «Моссада» были и такие видные представители ООП, как Камаль Насер, Мухамед Над-жар и Камаль Адван. Они жили в Западном Бейруте неподалеку от дома, в котором жил Абу Хассан. В ночь с 9 на 10 апреля 1973 года на их квартиры были совершены нападения израильскими террористами, проникшими в Ливан с паспортами граждан Англии, Бельгии и ФРГ. Убийцы хладнокровно расправились со своими жертвами. При этом погибло еще более двух десятков не связанных с ООП людей, в том числе иностранные туристы.

Вернувшись в Израиль, террористы заявили в спе­циально посвященной им хвалебной телепередаче, что не убили Абу Хассана лишь потому, что хотели захватить его и доставить живым в Тель-Авив.

В интервью бейрутскому еженедельнику «Манди морнинг» сам Абу Хассан объяснил все гораздо проще.

— Мой дом находился в 50 метрах от дома покойного Абу Юсуфа,— рассказывал он.— Но они не сунулись ко мне по очень простой причине — дом охранялся четыр­надцатью бойцами. Даже когда враги отступали, они по­боялись пройти мимо моего дома и избрали другую до­рогу. Их «победа» в ту ночь оказалась возможной пото­му, что Камаль Адван, Камаль Насер и Абу Юсуф (Му-хамед Наджар) имели всего по одному охраннику, во­оруженному одним пистолетом. Они были легкой добычей.

К этому стоит добавить, что в июле 1973 года агенты «Моссада» убили в Норвегии алжирца Ахмеда Бушики, приняв его за Абу Хассана. Они были арестованы, но отдел ал ись смехотворно легким наказ анием и быстро вышли на свободу. В Бейруте я слышал предположения, что именно им и было поручено организовать убийство на улице Итани.

Но вернемся к этим трагическим событиям…

…Абу Хассан вышел из дома в 15 часов 50 минут и в сопровождении четырех телохранителей направился к ожидавшей его машине марки «Шевроле», в которой уже сидел шофер. Абу Хассан сел в «Шевроле», двое телохранителей поместились с ним, двое сели в «Ренджро-вер», и обе машины двинулись в направлении улицы Лаббане.

Они проехали всего около пятидесяти метров и лишь только поравнялись со стоявшим у кромки тротуара «Фольксвагеном», как узкую улочку потряс взрыв ог­ромной силы и она превратилась в огненный ад. Взрыв, мощность которого специалисты оценили в 50 килограм­мов тринитротолуола, разметал все вокруг — прохожих, автомобили, разнес бетонную стенку забора… (Двена­дцать убитых, семнадцать раненых (случайных прохо­жих!), не считая десятка сгоревших автомашин и серь­езно поврежденных соседних зданий,— таков счет пре­ступления на улице Итани!)

Эксперты быстро установили, что взрывчаткой был начинен именно «Фольксваген», и «адская машина» управлялась по радио на расстоянии. А затем специаль­ная комиссия ООП установила, что некоторое время назад в Бейрут прибыл иностранец, имевший британский паспорт на имя Питера Скривера (Штрейера). В Бейрут он прибыл 17 января, а до этого — 13 января — позво­нил из Швейцарии в бейрутскую фирму по сдаче на про­кат автомашин «Ленакар» и заказал для себя «Фольксва­ген», тот самый, который был затем использован пре­ступниками.

Выяснилось также, что за четыре месяца до этого в Бейрут прибыла «англичанка», именовавшаяся по пас­порту Эрика Мэри Чамберс (30—35 лет) и выдававшая себя за сотрудницу (римскую представительницу) одной международной «детской организации», чья штаб-квар­тира находится в Женеве. Это был уже не первый ее визит в Ливан. Она уже приезжала в Бейрут в июле 1978 года и пыталась арендовать для себя квартиру в здании, расположенном напротив дома, в котором жил Абу Хассан. Тогда это ей не удалось, и она вернулась в Бейрут позже. Теперь своей цели она достигла и посели­лась в нужном ей доме. В той же компании «Ленакар» она взяла напрокат машину марки «Датсун».

Накануне взрыва на улице Итани видели, что она принесла к себе в квартиру какой-то пакет. Видели ее и сразу же после взрыва — она покинула дом, заявив консьержу, что не может оставаться «в такой ужасной обстановке». Ее машину «Датсун» затем нашли брошен­ной севернее Бейрута в Джунии — небольшом порту, контролируемом правыми христианами. В ее квартире не нашли ни ее документов и бумаг, ни вещей. Квартира оказалась брошенной, хотя и была арендована на год.

Третий в группе террористов имел канадский паспорт на имя некоего Рональда Колбрига и арендовал машину «Симка». И Колбриг, и Скривер выписались из отелей, в которых жили, ровно за сутки до преступления на улице Итани, заявили, что отправляются в Иорданию. Но ника­ких свидетельств их пересечения ливанской границы следствием обнаружено не было.

Генеральный военный прокурор Ливана после завер­шения следствия передал дело военному судье и потребо­вал смертной казни для лиц, скрывавшихся под именами Питер Скривер, Эрика Мэри Чамберс и Рональд Колбриг, считая, что эти имена вымышлены. И вдруг оказалось, что Рональд Колбриг реально существует, ему 25 лет, он действительно канадец, учится в Израильском уни­верситете и живет неподалеку от Тель-Авива с женой и сыном! И его преподаватели, и студенты наотрез отверг­ли возможность участия Колбрига в убийстве, мол, не такой он человек! В свою очередь посольство Канады в Израиле заявило, что Колбриг вот уже несколько лет не покидал Израиль и не заявлял, что его паспорт был у него похищен! Между тем как только его имя замелькало в газетах, Колбриг вместе со своей семьей куда-то скрылся.

В бейрутской печати тех дней никаких сообщений о дальнейшей судьбе Рональда Колбрига мне не попалось. Зато через несколько лет, а именно 11 марта 1985 года, в выходившей на английском языке прозападной газете «Дейли стар» я наткнулся на рассказ некоего Маннока, английского журналиста, работавшего в этой газете. Ман-нок публиковал каждый понедельник двухколонник, по­священный самому злободневному событию минувшей недели. Главным событием первой недели марта 1985 года он не без основания посчитал мощный взрыв автомаши­ны, начиненной взрывчаткой, в бейрутском квартале Бир эль-Абед, в результате которого погибли и были ранены десятки мирных жителей.

Ливанская общественность обвинила в этом преступ­лении агентов «Моссада». Но из Тель-Авива немедленно прозвучало возбужденное опровержение.

— Никогда в прошлом и никогда в будущем Израиль не прибегал и не будет прибегать к таким чудовищным террористическим методам! — заявил официальный представитель израильского правительства Еси Бейлин.

Такая циничная ложь возмутила даже Маннока. «Бейлин нагло лжет,— писал он.— Израиль прибегал «к таким чудовищным методам терроризма» по крайней мере один раз — в Бейруте… Номните убийство Абу Хассана?..»

Далее он рассказал то, о чем рассказано мною ранее. Дойдя до результатов расследования, Маннок пишет:

«Сотрудникам палестинской службы безопасности не понадобилось много времени, чтобы установить лидеров группы боевиков, но убийцы были уже далеко. Одной из них была женщина, выдававшая себя за англичанку. Другой, если память мне не изменяет, также прикиды­вался британцем. У третьего был канадский паспорт.

Имена в британских паспортах оказались фальши­выми, в канадском же имя было подлинное. Оно при­надлежало канадцу, который учился в Израиле и у ко­торого однажды израильские власти забрали паспорт. Для какой цели это сделано, они канадцу не сказали. После взрыва он был страшно напуган, хотя и не имел к убийству Абу Хассана никакого отношения. Палестинские следователи скоро установили, что он находился за ты­сячу миль от Бейрута — в Канаде уже много месяцев (до убийства Абу Хассана.— £. К.) и Ясир Арафат выступил с публичным заявлением, снимавшим (с канадца.— Е. К.) все обвинения».

Но «уличив» и без того уличенный «Моссад», Маннок продолжил игру израильских и американских спецслужб, оклеветав… память Абу Хассана! Он заявил, что Абу Хассан был «ценнейшим американским агентом на Ближ­нем Востоке»! А израильтяне, мол, убили его чуть ли не

Что ж, оружие клеветы тоже входит в арсенал «Мос­сада», и ЦРУ и при жизни Абу Хассана широко исполь­зовало ее.

«Враг наметил для убийства конкретные жертвы,— говорил он в интервью журналу «Манди морнинг»,— и я — одна из главных целей. Поэтому усилия врага сосредоточены на том, чтобы оклеветать меня — пред­ставить меня, как плейбоя, контрабандиста, кровожад­ного убийцу, который не может спать, если не прольет кровь, и т. д. Это делается для того, чтобы обосновать и подготовить мою ликвидацию».

Расследование, проведенное палестинскими органами безопасности, выявило причастность к убийству Абу Хас­сана и английских спецслужб. Так, пресловутая Ми-6, оказывается, чуть ли не «одолжила» Эрику Мэри Чам­берс «Моссаду». Лондонский журнал «Мидл ист» писал, рассказывая об этом:

«Джон Майкл Мур довольно потер руки и связался по телефону с лондонской штаб-квартирой британской разведки. Как у главы резедентуры Ми-6 в Бейруте, у него были все основания испытывать удовлетворение: шеф службы безопасности палестинской организации ФАТХ Али Хассан Саламех (Абу Хассан) мертв…»

Тот же «Мидл ист» в декабре 1981 года опубликовал таблицу, из которой следует, что лишь в 1972—1979 годах израильскими террористами было уничтожено с помощью различных методов более полутора десятка видных пред­ставителей Организации освобождения Палестины! Ши­роко при этом использовались мины-«ловушки» и начи­ненные взрывчаткой автомашины. Убийства совершались и в Бейруте, и в других арабских и западноевропейских столицах, и при этом гибли десятки случайно оказав­шихся поблизости людей.

Террористические акции против видных палестинских деятелей, даже не связанных с ООП, осуществлялись и на Западном берегу реки Иордан, оккупированном Израилем.

…Ровно в восемь часов утра в понедельник 2 июня 1980 года Бассам Шакаа, мэр города Наблус, находяще­гося на Западном берегу реки Иордан, вышел из дома. Ему предстоял, как обычно, день, перегруженный работой в муниципалитете. А работа эта была нелегкой: защита интересов и прав жителей города от израильских оккупан­тов. За это мэру уже довелось побывать за решеткой, под судом, его собирались выслать за пределы Западного берега, ему угрожали физической расправой. Причем угрожал лично министр обороны Израиля Эзер Вейцман. Только что была арестована жена Шакаа — за участие в демонстрации женщин против оккупантов.

Шакаа открыл дверцу своей машины, простоявшей ночь перед его домом. Сел в неё, включил зажигание… Под левым крылом автомобиля, прямо под ногами Шакаа, грохнул взрыв. Ударило пламя. Все окуталось дымом. Превозмогая ужасную боль, теряя сознание, Шакаа вы­бросился из машины — покатился от нее в сторону, сейчас же грянул еще один взрыв — бензобак! Оранже­вое пламя поглотило автомобиль.

Полчаса спустя то же самое произошло в другом го­роде Западного берега — в Раммаллахе. Мэр этого гор. да, известный борец за права палестинского народа Карим Халаф, также неоднократно подвергавшийся пре­следованиям оккупантов, включил зажигание своего ав­томобиля… и трагедия повторилась! Сирены «скорой по­мощи» известили жителей Наблуса и Раммаллаха о новом преступлении сионистских террористов на Запад­ном берегу реки Иордан.

…Ибрагим Тавиль, мэр соседнего с Раммаллахом города Эль-Бирех, собирался тоже покинуть свой дом и направиться в муниципалитет, когда ему позвонили и сообщили о покушениях на Шакаа и Халафа. Звонили из госпиталя, где шла операция — Кариму Халафу ам­путировали ступню.

Тавиль кинулся к гаражу, где стоял его автомобиль,— он спешил в госпиталь. И лишь в последнее мгновение остановился: а что, если и в его машине… Он не стал рисковать и взял машину у друзей. Это и спасло его. Под воротами гаража было установлено взрывное устрой­ство, да так хитро, что, когда его пытались разрядить, произошел взрыв.

Узнав о кровавых преступлениях, население Наблуса, Раммаллаха, Эль-Биреха вышло на демонстрации про­теста. Госпиталь Наблуса был заполнен местными жи­телями, скандировавшими: «ООП — да! Израиль — нет!» Оккупанты атаковали палестинцев гранатами со слезото­чивым газом, пустили в ход дубинки.

В госпиталь срочно прибыла Фелиция Лангер, из­вестная защитница прав человека в Израиле, адвокат, много лет ведущая тяжелую борьбу в защиту палестин­цев, подвергающихся преследованиям оккупантов. Ее непримиримость, презрение к угрозам, энергия хорошо известны оккупантам, они вынуждены считаться с этой храброй женщиной. Фелиция Лангер уже не раз высту­пала в защиту Шакаа и теперь прибыла в госпиталь, чтобы быть рядом со своим подзащитным в трудный для него час.

А час этот был действительно трудным. Спасая жизнь Шакаа, врачи ампутировали ему обе ноги. И все же у них оставались еще сомнения. Было похоже, что бомба, взо­рвавшаяся в машине мэра Наблуса, содержала какие-то отравляющие вещества. Через день это подтвердилось: у раненого началось сильное воспаление, появились при­знаки гангрены. Его состояние ухудшалось…

Врачи госпиталя в Наблусе пришли к заключению, что у них нет возможности оказать Шакаа необходимую помощь. Через день после покушения жена Шакаа обрати­лась к израильскому военному губернатору с требованием разрешить ей отправить мужа, которому становилось хуже и хуже, в соседнюю Иорданию, где ему можно было бы оказать необходимую помощь.

Военный губернатор сообщил об этом бывшему тогда премьер-министру Бегину. Тот немедленно ответил реши­тельным отказом: гибель Шакаа его вполне устраивала!

Лишь на рассвете следующего дня Бегин изменил свое решение. К этому времени он получил официальное письмо от доктора Бустани, лечившего раненого. В письме говори­лось, что отныне Бегин несет всю ответственность за жизнь мэра Наблуса. Врачи с себя эту ответственность сняли.

В четверг 5 июня в 11 часов 45 минут по местному времени санитарная машина госпиталя Наблуса достави­ла раненого к мосту короля Хуссейна, соединяющему Западный и Восточный берега реки Иордан. На бортах машины были надписи, сделанные палестинскими патрио­тами: «ООП — да! Свободу Палестине! Да — палестин­скому государству!»

Шакаа на носилках перенесли на иорданскую терри­торию, где его уже ждала санитарная машина. Перед тем как за ним закрылись двери, Шакаа приподнялся на носилках и срывающимся голосом выкрикнул:

— Да здравствует палестинский народ!

Его доставили на маленький аэродром и оттуда верто­летом срочно переправили в амманский госпиталь «Эль-Хуссейн» — прямо на операционный стол…

После того как на Западном берегу прозвучали взрывы, сионистские террористы сразу же цинично взяли на себя ответственность за пролитую кровь. Об этом заявили: организация «Сыны Сиона», банда «Ках», секретная группа «ТНТ» («Террор против террора»). «Сыны Сиона», например, заявили, позвонив в редакцию газеты «Гаарец», что они «будут продолжать уничтожать сторонников ООП на Западном берегу и в Израиле, в кнессете и в универ­ситетах». Они угрожали террором тем израильтянам, которые выступают за переговоры с Организацией осво­бождения Палестины. При этом израильские средства информации предоставили было террористам для само­выражения трибуну… и вдруг сделали поворот на 180 градусов!

Причиной тому было возмущение, которым между­народная общественность встретила весть о преступлении на Западном берегу. Совет Безопасности ООН заклеймил Израиль как «оккупанта» и потребовал, чтобы организа­торы преступления были немедленно найдены и понесли наказание. Резко осудил преступление официальный Париж, предложивший к тому же принять Шакаа на лечение во Францию. Такую же позицию заняли и многие другие страны Европы, Азии, Африки. Даже Вашингтон был вынужден лицемерно и ханжески выразить соболезно­вание жертвам сионистского террора.

В Тель-Авиве наступило некоторое замешательство. Об организациях, взявших на себя ответственность за преступление, сразу же постарались «забыть». А вслед за президентом США Джимми Картером жертвам терро­ристов выразил свое такое же лицемерное соболезнование и Бегин. А официальное израильское радио уже выдвину­ло «версию», будто бы израильтяне к покушению совсем и не причастны, а организовано оно якобы самими пале­стинцами. Версия эта тут же с треском лопнула.

Выяснилось, что власти заранее знали о готовящих­ся покушениях. Знали даже имена десяти террористов, их планы, где и когда они встречаются. Агенты контр­разведки («Шин-Бет») и военной разведки (АМАН) прекрасно знали, что творится в их «хозяйстве». Знали и не собирались вмешиваться. Лишь когда преступления были совершены и террористы спокойно «скрылись», Тель-Авив постарался сделать вид, будто бы ведется активный розыск преступников. Те же, словно в насмешку, заявили, что не хотели никого убивать, а собирались лишь «припугнуть» свои жертвы.

При этом израильская пропаганда изо всех сил стара­лась представить дело так, будто преступление на Запад­ном берегу — это дело рук всего лишь кучки фанатиков. Однако факты свидетельствовали совсем о другом.

В середине мая того же года, за две недели до покуше­ний, в одной из синагог был обнаружен целый склад оружия и взрывчатки, «похищенных» из складов израиль­ской армии и предназначенных для вооружения сионист­ских террористических банд. Два офицера, доставившие все это в синагогу, к ответственности привлечены не были. А ведь при покушении на палестинских мэров были, как уже выяснилось, использованы материалы израильской армии! Не из этого ли склада в синагоге?

Не был привлечен к ответственности и никто из жите­лей израильского поселения Кирьят-Арба, созданного колонизаторами на оккупированной территории близ города Эль-Халиль. А ведь именно в Кирьят-Арба, как стало известно, собирались террористы, обсуждавшие свои кровавые планы и готовившие покушения на Шакаа, Халафа и Тавиля.

Воодушевленные подобным покровительством, терро­ристы ровно через неделю после совершенного ими пре­ступления разгромили помещение штаб-квартиры израиль­ской, левой партии «Шелли», выступающей за диалог с ООП. На стенах налетчики оставили надписи: «Смерть Шакаа!», «Предатели! Мы вами еще займемся!» И подписи — «ТНТ».

Это ли не было доказательством того, что прав был не Тель-Авив, заявивший, что он не имеет никакого от­ношения к преступлениям на Западном берегу, а Бассам Шакаа, указавший, что прямым организатором террори­стических акций являются израильские спецслужбы, и прежде всего «Моссад»!

А через год после покушения на палестинских мэров сионистские террористы чуть было не совершили массовое убийство. Ими были заложены 16 бомб в восемь авто­бусов, перевозивших палестинских рабочих. Часовые меха­низмы бомб были поставлены на время, когда эти авто­бусы бывали обычно переполнены людьми. Водители палестинской компании «Каландия бас компани» обнару­жили «адские машины» случайно и лишь в самый послед­ний момент. Журналистам об этом стало известно в пят­ницу 27 апреля 1984 года, но израильская военная цензура запретила какие-либо публикации о готовившемся крово­пролитии, мотивировав свой запрет… «интересами безопас­ности». И все же через несколько дней разразился скандал!

Как ни выкручивались покровители террористов, как ни пытались замять дело, под давлением прогрессивных кругов Израиля и международного общественного мнения властям Тель-Авива пришлось начать следствия и про­извести аресты. Было арестовано 27 колонизаторов, обосновавшихся на Западном берегу реки Иордан. Среди них оказались два высокопоставленных офицера, раввин Е. Вальдман, директор еврейской семинарии, видные активисты ультраправого «блока верующих» — «Гуш эмуним». Глава и основатель «блока» раввин Моше Левингер также был арестован по этому делу, но через несколько дней освобожден. И опять на публикации подробностей этого дела наложила лапу израильская военная цензура. Было лишь объявлено, что суд над террористами назначен на 31 мая 1984 года.

Тем временем сионистские средства массовой инфор­мации развернули кампанию в защиту преступников, рисуя их «патриотами» Израиля. Особенно старался премьер-министр И. Шамир, сам в недалеком прошлом руководивший мрачно известной сионистской террори­стической организацией «Лехи», на счету которой множе­ство кровавых злодеяний, в том числе и убийство в 1948 году более четырехсот арабов — жителей деревни Дейр-Ясин. Пропагандисты Тель-Авива и в этот раз стреми­лись доказать, что терроризм — явление для Израиля «чуждое» и «случайное». Заместитель же председателя израильского парламента (кнессета) М. Коген-Авидов выступил с таким яростным заявлением в защиту аресто­ванных террористов, что газета «Джерузалем пост» обвинила его в самом «вульгарном расизме».

В те же дни выходящая в Иерусалиме газета «Аль-Хамишар» (арабская) писала, что «солидарность, про­являемая в отношении к террористам, показывает, на кого они опираются и в чем их корни». Более конкретно эти «корни» были названы в заявлении движения «Мир сегодня», где говорилось, что терроризм в Израиле явле­ние не чуждое и не случайное и что он является «тухлым плодом фанатичной националистической идеологии», то есть сионизма.

Финал всей этой истории говорит сам за себя. После многочисленных отсрочек суд над арестованными терро­ристами все-таки состоялся. Приговоры были настолько мизерны, что бандиты рассмеялись прямо в лица тем, кто их «судил». Зато процесс был использован для разнуздан­ной и злобной антипалестинской и антиарабской про-

А в конце 1986 года выяснилось, что еще не все сионисты-террористы, участвовавшие во взрывах авто­мобилей, арестованы. Так, 11 декабря 1986 года коррес­пондент агентства Ассошиэйтед Пресс передал из Тель-Авива:

«Последний член еврейской подпольной организации, члены которой были арестованы в начале 80-х годов за нападения на палестинские объекты, был в среду признан виновным в принадлежности к террористической органи­зации и участии в бандитском нападении.

Родившийся в США Эра Раппопорт, ранее проживав­ший в Нью-Йорке, был признан виновным в участии во взрыве в 1980 году автомобиля, принадлежавшего быв­шему мэру палестинского города Наблус Бассаму Шакаа.

По словам служащего иерусалимского районного суда Моше Шамаша, после этого Раппопорта выпустили на свободу под залог в 100 000 долларов… Израильская полиция выдала ордер на арест Раппопорта в 1984 году, заявив, что он принадлежит к группе еврейских террори­стов, которые в период с 1980 по 1984 год совершали антипалестинские акции.

Эта группа, схваченная в апреле 1984 года, стала известна в Израиле под названием еврейского подполья, и в ходе последовавших за этим судебных процессов были осуждены 25 ее членов. С тех пор все, кроме пяти, были освобождены.

Раппопорт был арестован в воскресенье (7 декабря 1986 года), когда возвратился после трехлетнего пребыва­ния в США. Израильская полиция не требовала его вы­дачи, однако, по сообщениям, достигла с ним соглаше­ния о возможности апелляции, обещав учесть факт его добровольной сдачи.

Он иммигрировал в Израиль в начале 70-х годов и был одним из основателей еврейского поселения Шило на Западном берегу реки Иордан» (оккупированном Израи­лем.— £. /(,)».

Думается, что это сообщение говорит само за себя и в комментариях не нуждается.

К этому времени террористические акты с примене­нием начиненных взрывчаткой автомобилей (вопреки за­явлению уже упомянутого ранее секретаря израильского правительства Еси Бейлииа) стали признанной принад­лежностью арсенала спецслужб Тель-Авива. На бейрут­ских улицах то и дело взрывались эти «адские машины», сея смеоть и оазоушения. Особенно шиоокий пазмах приобрело это во второй половине 1981 года, причем «адские машины» стали появляться не только в Запад­ном Бейруте, но и в других районах, контролируемых ливанскими национально-патриотическими силами и силами Палестинского движения сопротивления.

Так, 17 сентября 1981 года на одной из улиц южно­ливанского города Сайда, на овощном рынке, был взо­рван грузовик, начиненный примерно 120 килограммами взрывчатки. Взрыв произошел утром, когда на рынке и прилегающих к нему улицах было особенно много народу, и вызвал многочисленные жертвы. Было убито 25 и ранено 108 человек — ливанцев и палестинцев, в основном стариков, женщин и детей. Было уничтожено около трех десятков стоявших поблизости автомашин.

В тот же день в североливанском местечке Шекка, находившемся под контролем межарабских сил по под­держанию перемирия и сторонников бывшего президента С. Франжье, в результате взрыва заминированного авто­мобиля погибло 4 и было ранено 8 человек.

В Сайде и в Западном Бейруте удалось вовремя об­наружить и разминировать еще два автомобиля.

Официальный представитель ООП сделал по этому поводу следующее заявление:

«Это дикое преступление является частью агрессив­ного заговора Израиля и продолжаемой им войны на уничтожение против палестинского и ливанского народов. Оно направлено на то, чтобы сломить стойкость и сплочен­ность масс с Палестинской, революцией и ливанским Национальным движением (НПС)…»

В Западном Бейруте в знак траура и протеста были проведены демонстрации и забастовки. . Объединенное командование вооруженных сил НПС — ПДС провело в Сайде специальное заседание, посвященное сложившей­ся обстановке, и опубликовало заявление, в котором, в частности, говорилось:

«…Израильский враг заложил заряды взрывчатки в жилом квартале Сидона (Сайды). Взрыв привел к чело­веческим жертвам, большинство из которых — граждан­ские лица. Целью взрыва было вызвать волну негатив­ных реакций среди жителей Южного Ливана. Однако жители Сидона и Юга, известные своими национальными и патриотическими позициями, те, кто остается стойким перед лицом непрерывных варварских израильских атак, будут твердо идти по своему пути и не откажутся от своих убеждений. Их не запугают дикие террористические

Руководство НПС — ПДС призвало всех граждан к бдительности, приняло решение о серии мер по обеспече­нию атмосферы стабильности и безопасности, о выдаче денежных компенсаций семьям погибших и пострадавших от взрыва, о восстановлении разрушенных взрывом зданий.

Но это был лишь один из эпизодов в террористической кампании, проводимой израильскими спецслужбами в Лцване.

Передо мною номер газеты «Интернешнл геральд трибюн» (суббота — воскресенье, 9—10 августа 1986 года). На первой полосе фотография: улица, забитая спасателями, полицейскими, пожарными, жителями соседних кварталов… До боли знакомая картина! Сколько раз за восемь лет работы в Ливане мне приходилось видеть все это, выезжая на место очередного взрыва машины-«ловушки».

Подпись под фотографией: «17 человек убиты взрывом в Бейруте. Спасатели ведут поиск оставшихся в живых на западнобейрутскои улице, где взорвалась маши-на-«бомба», убив 17 человек и ранив более пятиде­сяти».

На второй полосе репортаж Норы Бустани, корреспон­дентки «Вашингтон пост»:

«…Взрыв, второй большой взрыв в Западном Бейруте в эти недели, произошел между двумя зданиями, в которых размещены офисы Ливанской коммунистической партии и шиитского движения «Амаль». Оба здания охватил пожар. Санитары вытаскивали десятки водителей из искореженных автомашин. Спасатели, сирийские солдаты и ливанские полицейские, разбирали обломки. Толпа рыдала, когда на носилки клали обуглившееся тельце младенца. Среди мертвых было несколько женщин и трое детей. При помощи громкоговорителей сотрудники ливан­ских сил безопасности призывали собравшихся покинуть улицу и отправиться в американский госпиталь — сдавать кровь. Взрыв, шестой в Бейруте за 12 дней, уничтожил лавки по обе стороны улицы Афиф Туби… Заряд, который оценивают в ПО фунтов (50 килограммов) тринитро­толуола и соединенный проводом с минами калибра 82 миллиметра, был заложен в машину, поставленную у семиэтажного здания… Взрыв (заминированной машины.— Я. К) на этой же самой улице уничтожил 93 и ранил 225 человек 31 октября 1981 года… Около 80 человек убито и 400 ранено, начиная с 27 июля

(1986 года), когда началась (очередная,— Е. К) волна взрывов».

Ливанские средства информации вновь выступили с обвинениями в преступлении на улице Афиф Туби израильских спецслужб и их ливанской агентуры. В Тель-Авиве вновь лишь пожали плечами, мол, старая история и никаких доказательств. Однако на этот раз все обернулось по-другому. Доказательства наш­лись!

Дело в том, что водителя «Фиата-132», который был использован для преступления, заметили. Священно­служитель ближайшей мечети не позволил ему поставить машину у входа в храм, где собрались в этот час многие десятки верующих, и попросил куда-нибудь отъехать. Водителем оказалась женщина, тридцатилетняя ливанка Лор аль-Хашем. Она была опознана по фотороботу и арестована ливанскими органами безопасности.

Следователям удалось узнать, что она является аген­том «Моссада» и связана с неким израильтянином по имени Дэвид, который живет в контролируемом правыми силами Восточном Бейруте и имеет фальшивые документы. Кличка его «Тони». Именно «Тони» и руководил дей­ствиями Лор аль-Хашем и передал ей заминированный автомобиль. Вероятно, следствию удалось бы установить гораздо больше, но шефы террористки постарались, чтобы этого не случилось. Когда ее перевозили с очередного допроса в тюрьму, на тюремную машину напали «неиз­вестные», отбили преступницу и увезли ее. И все же было получено достаточно доказательств, чтобы министр внутренних дел Ливана смог заявить после совещания, состоявшегося у генерального прокурора, что последние взрывы в Западном Бейруте совершены агентурой «Моссада».

Любопытны детали организации преступления на улице Афиф Туби, о которых стало известно бейрутским журналистам. После того как террористке не удалось поставить машину со взрывчаткой у мечети, она отогнала ее к магазинчику дамской модной одежды, где накануне (заранее!) познакомилась с торговцем, купив у него какую-то дорогую вещь. Теперь же она явилась сюда как постоянная покупательница и попросила хозяина разрешить ей припарковать свою машину всего на не­сколько минут. При этом она даже оставила в магазине ключи от машины.

броскую блондинку в джинсовом костюме, заметят и за­помнят. И магазин, и его хозяин должны были погибнуть лри взрыве «Фиата».

Однако буквально за несколько минут до взрыва хозяин магазина куда-то отошел и чудом остался жив! Он и описал террористку полиции. Когда же ее аресто­вали, он безошибочно опознал ее в группе показанных ему блондинок. Вот тут-то у террористки сдали нервы, и она, как говорится, «раскололась»: увидеть оставшегося в живых свидетеля она не ожидала.

На допросе террористка рассказала, что спокойно пересекла контрольно-пропускной пункт на «зеленой линии», разделяющей Бейрут на западный («мусульман­ский») и восточный («правохристианский») секторы, взяв себе в попутчики двух офицеров ливанской армии. А из Западного Бейрута выехала на «двойнике» использо­ванного ею «Фиата» — того же цвета и с таким же номер­ным знаком. Он был подготовлен для нее другим агентом «Моссада», действующим в западном секторе ливанской столицы.

Кстати, и отбита была Лор аль-Хашем в Восточном Бейруте, где израильские спецслужбы пользуются полной свободой действий и покровительством ультраправых христианских кругов, имеющих прямые и давние связи с Тель-Авивом. Несомненно, что и отправка террористки на допрос именно в Восточный Бейрут была организована израильской агентурой, проникшей в соответствующие ливанские органы.

В те дни газеты напоминали, что именно на улице Афиф Туби агентами «Моссада» была взорвана начинен­ная динамитом машина в октябре 1981 года. Взрыв произошел у здания, в котором располагалось руковод­ство Народного фронта освобождения Палестины. При­частность «Моссада» к этому преступлению была доказа­на и в тот раз.

В Бейруте мне приходилось встречать, видеть по теле­видению и на пресс-конференциях Юсефа Битара, чело­века, которого знает весь Ливан. Это отставной офицер ливанской армии, специалист по разминированию всяче­ского рода «ловушек». Он, можно сказать, находится при исполнении служебных обязанностей круглосуточно и то и дело выезжает по вызовам к «подозрительным объектам», будь то машина, газовый баллон или «таин­ственный» сверток на улице. За годы моей жизни и работы в Ливане мне часто приходилось слышать: то, что этот мужественный человек погиб при очередном разминировании, то, что он искалечен взрывом…

В дни, когда была разоблачена израильская терро­ристка и вновь было доказано, что кнопки «адских машин» нажимаются спецслужбами Тель-Авива, газеты опубликовали интервью с Юсефом Битаром, вновь при­звавшим ливанцев к бдительности и давшим несколько важных советов в этом плане. К этому времени на его счету было уже… 216 разминированных автомашин и 1615 других взрывных устройств! (Забегая во времени вперед, нельзя не сообщить, что в декабре 1986 года мощнейшее взрывное устройство было обнаружено в пере­полненном здании Бейрутского международного аэро­порта — обнаружено благодаря бдительности находив­шихся там пассажиров… Никто не сомневался, что и это было делом рук израильской агентуры, получившей.зада­ние Тель-Авива еще больше накалить обстановку в Ливане!)

А в связи с тем, что террористическая волна вновь захлестнула Ливан именно в то время, когда в нем намети­лись пути к прекращению столь нужного Тель-Авиву внутриливанского конфликта, бейрутская газета «Ас-Сафир» писала:

«Вновь высвечена подрывная роль Израиля, препят­ствующего восстановлению мира в Ливане».

Словом, «Моссад» и его агентура в Ливане на этот раз были разоблачены окончательно и бесповоротно. И Еси Бейлин, лицемерно осуждавший такие «ужасные террористические методы», как взрывы начиненных дина­митом автомашин, и заявлявший, что никогда израиль­ские спецслужбы ничего подобного не творят, на этот раз предпочел отмалчиваться. Опровержения из Тель-Авива не последовало!

Впрочем, в Ливане давно уже никто не сомневается, что трагические события происходят в этой стране тогда, когда в Тель-Авиве нажимаются соответствующие кнопки.