Монеронское землетрясение

Все познается в сравнении. Количество землетрясений, происходящих на земном шаре ежегодно, можно оцени­вать, например, только десятками, а можно и сотнями тысяч! Все зависит от того, с какого энергетического уровня вести отсчет.

Поверхность земного шара очень обширна. Однако, несмотря на приуроченность очагов землетрясений к оп­ределенным сейсмическим поясам, что значительно уве­личивает их концентрацию на каждую квадратную еди­ницу таких участков земной поверхности, землетрясения, особенно сильные, в каждом конкретном месте происхо­дят довольно редко. Вероятно, поэтому люди, живя в сейсмически активной зоне, практически не думают об опасности.

Близ юго-западного побережья Сахалина, примерно в 50 км западнее от него расположен совсем небольшой островок — Монерон. Приблизительные его размеры — 3,5X7,0 км. От Сахалина он отделен сравнительно мел­ководной частью Татарского пролива. По описанию Н. Н. Леонова, остров представляет собой несимметрич­ное поднятие с несколько смещенной к западу высшей точкой — горой Старицкого (493,3 м). К северу и югу плоская его часть полого опускается к берегу. В этих же направлениях текут речки Монерон (на север) и Усова (на юг). Западный борт поднятия более крутой, с отвесными скалами. Вдоль берега тянется узкая каме­нистая полоса пляжа. На отдельных участках заметны выходы твердых пород, образующих «непропуски» — отвесные скалы (иногда с обратным уклоном), которые уходят под воду Татарского пролива.

Восточный склон поднятия более пологий, с широкими предгорьями, но в прибрежной его части отделяется кру­тыми обрывами. Максимальной высоты предгорья дости­гают в центральной части (до 200 м), а в северной и южной — не превышают 50 м. В центре острова, на во­сточном склоне, выделяется несколько террасовидных уровней на высотах 250, 100 и 50 м. Береговая линия острова сильно изрезана и образует ряд широких зали-еов. Склоны прорезаны большим количеством ручьев.

Очаг землетрясения, происшедшего 6 сентября 1971 г. в 5 час 35 мин. 27 сек. по местному времени (18 час. 35 мин. 27 сек. 5 сентября по Гринвичу), возник на сравнительно небольшой глубине, 15—20 км от поверх­ности Земли, под дном Татарского пролива, чуть северо-восточнее о-ва Монерон.

Известно, что изменения в рельефе местности, как правило, заметнее и значительнее с приближением к эпицентру. В непосредственной близости от очага оказал­ся о-в Монерон. Он и подвергся тщательному обследова­нию. Н. Н. Леоновым и другими было установлено, что значительные обвалы и оползни образовались преимуще­ственно на крутых и обрывистых берегах. Наиболее круп­ные дислокации приурочены к склонам, сложенным пере­слаивающимися пачками туфогенных песчаников, алевро­литов и аргиллитов. Максимальные оползни превалируют в пределах крупных склонов, ориентированных в северо­западном направлении. Самые крупные обвалы зафикси­рованы в северо-западной части острова со стороны Та­тарского пролива, несколько севернее м. Сахарная Го­лова, где в нижней части крутых обрывов высотой до 300 м обнажаются туфогенные песчаники и алевролиты. Общую массу пород при некоторых обвалах можно было оценить в 10 тыс. м3, объем отдельных глыб достигал 30-50 м3

Мощные покровные четвертичные отложения на наи­более крутых склонах и сильнообводненных участках, образовав оползни в виде ступеней или конусов протя­женностью до 50—100 м, спускались с высоты 30—50 м. Крупный обвал был обнаружен В. М, Бусловым при обследовании восточной части острова, севернее м. Крас­ный, в районе бухты Чупрова. Здесь в довольно глубо­ком распадке с крутыми стенками, поросшими редколе­сьем, были нагромождены обломки скал объемом 3—5 м3, сорвавшиеся с 50-метровой высоты. На пути своего па­дения они переломили стволы берез диаметром 20—30 см, а отдельные деревья вырвали с корнями. Общая ширина обвала составила полосу не менее 20—25 м.

Кроме обвалов и оползней, на Монероне зарегистриро­вано множество больших и малых трещин. Некоторые из них, протягиваясь на расстояние до 70 м, имели ширину до полуметра. Крупная трещина была обнаружена вдоль склона небольшого хребта, спускающегося к средней ча­сти бухты Чупрова на северо-западной стороне острова. Она возникла на сравнительно ровном травянистом скло­не, примерно в его средней части. Любопытно, что вдоль разрыва, происшедшего по мягкому почвенно-растительному склону, образовались выбросы грунта.

Следует отметить, что все остаточные деформации при­урочены в основном к северо-западным, северным и во­сточным склонам. На юге острова замечены лишь не­большие оползни, по обочинам дорог и на сильнообводненных крутых склонах с мощным покровом четвертичных суглинков встречались отдельные глыбы пород и камни. В глубине острова сколько-нибудь заметных следов оста­точных деформаций не обнаружено.

В ряде жилых помещений в результате подземного толчка были частично повреждены печи и трубы, со стен и потолков осыпалась штукатурка. Сотрясение, вы­званное главным толчком, «почувствовало» и такое проч­ное сооружение, как маяк. Здесь, на верхней площадке, лопнул бетонный постамент толщиной 40 см, возможно в результате раскачки массивного отражателя. Поврежде­ния построек и деформации в грунте позволяют оценить сотрясение на Монероне в 7—8-баллов.

Небезынтересно привести рассказы очевидцев, случай­но оказавшихся в это время в непосредственной близо­сти от эпицентра землетрясения. Об их наблюдениях до­вольно подробно писал в холмской газете «Коммунист» («Репортаж с острова Монерон») начальник подводно-изыскательской партии Сахалинской экспедиции Даль-морниипроекта инженер И. Б. Пригорев. И хотя в за­метке бесспорно есть преувеличения, свойственные первым впечатлениям, она представляет интерес весьма ценными наблюдениями о некоторых предвестниках, свойственных сильным землетрясениям. Приводим публи­кацию с сокращениями.

«5 сентября 1971 г. от причала Холмского порта ото­шел и взял курс к о-ву Монерон МК (малый катер.—

Н. Щ.) «Волга» с нашей экспедицией на борту. Цель эк­спедиции — обследование гидротехнических сооружений порт-ковша на острове в надводной и подводной частях.

В составе экспедиции были трое ленинградцев — кан­дидат технических наук Валерий Буслов, инженер Юрий Шишов, инженер Валерий Глинчиков, трое сахалинцев — инженер Станислав Полищук, техник Анатолий Сахнов и автор этих строк. Команда катера состояла из 7 чело­век во главе с капитаном Семеном Наумовичем Сука-чем. Часа через полтора хода на горизонте показался Монерон. Вершины его сопок были плотно укрыты обла­ками. Очень красиво: остров как бы повис между гори­зонтом и небом. Еще несколько часов хода, и мы швар­туемся у причала монеронского порт-ковша.

Кроме Станислава и меня никто из членов экспедиции здесь не бывал. Все были в восторге от вида сопок с поч­ти отвесными склонами, высота которых превышает 400 м, и изумительно прозрачной морской воды: через трех-четырехметровый слой ее на дне можно рассмот­реть буквально каждый камешек. Времени до темноты было еще много, поэтому не мешкая натягиваем резино­вые гидрокостюмы, надеваем ласты и акваланги и присту­паем к обследованию подводной части гидросооружений ковша. Работается легко благодаря почти абсолютной прозрачности воды. Нас со Станиславом несколько удив­ляет, что «цветки» актиний, или, как их еще называют «морских анемонов», почему-то закрыты. Валерий Буслов и Толя Сахнов, которые пошли под воду за пределами ковша, чтобы набрать на ужин трепангов и настрелять рыбы на уху, также сразу обратили на это внимание.

Рыбы под водой очень много. Особенно хороши ерши всех видов и расцветок. Однако моряки из команды, ко­торые вышли в море порыбачить, ко всеобщему удивле­нию, возвратились практически ни с чем. Пара ершей да какая-то тощая камбала. Странно, так как обычно здесь (по словам тех, кто раньше рыбачил в монеронских во­дах) — «сумасшедший клев». Выручает Валерий со своим «дальнобойным» подводным ружьем. Когда он выбирает­ся на берег, у него на кукане болтается с десяток отлич­ных ершей.

Удивляет нас также какая-то необычная тишина, стоящая над островом. Ах, вот оно что: почти не видно птиц, которых раньше здесь было видимо-невидимо! Лишь изредка пролетит чайка да где-то пискнет кулик… ^

…Спать разошлись поздно —шел уже второй час ночи. Юрий и два Валерия поставили палатку прямо на причале, а остальные спустились в кубрик на катере и разместились на койках.

Пробуждение было необычным. Я проснулся от неве­роятной тряски и сильнейшего гула; койку дергало из стороны в сторону так, что пришлось ухватиться за ка­кой-то выступ. Впечатление было таким, что кто-то завел двигатель катера, а винт колотит по камням. Быстро гля­нул на циферблат часов: было 5 час. 35 мин. Так ничего и не поняв, глянул на соседние койки: никто не спит, но и не встает. В этот момент послышался снаружи крик Валерия Глинчикова:

— Подъем! Подъем! Сильное землетрясение!

Тут уж мешкать было нечего: что ни говори — ощу­тимые землетрясения случаются не каждый день. Через несколько секунд все были на причале…

Огромная бетонная масса причала ходила ходуном из стороны в сторону. Откуда-то дул сильный ветер. На за­паде над сопками висел диск луны, заливающий все вок­руг ровным светом. Казалось, что не только причал, но и сами сопки скачут в каком-то диком танце, хотя, вероят­нее всего, это было результатом тряски под нашими но­гами. Все это сопровождалось сильным гулом из-под земли и страшным грохотом, вызванным мощнейшими камнепадами со склонов сопок и скал. Тысячи тонн кам­ня, сталкиваясь и высекая друг из друга искры, превра­тили эти склоны в сплошные стены огня. Даже скала, загораживающая порт-ковш от действия штормовых волн с востока, превратилась в огненный барьер высотой с четырехэтажный дом. Впечатление было такое, что мы попали в гигантский огненный мешок.

Кончилась тряска минуты через три после первого сильного толчка. Еще какое-то время грохотали камнепа­ды. Затем все стихло. Сначала мы молчали, потрясенные грандиозным явлением природы, потом заговорили почти все разом, делясь впечатлениями от увиденного. Стало понятным и отсутствие птиц на острове, и странное пове­дение рыб, «не желающих» клевать, и поведение актиний, возможно, связанное с землетрясением. Глинчиков, прос­нувшийся еще до землетрясения, рассказал, что он слы­шал звук небольших камнепадов еще до первого толчка, но отнес это на счет охотящихся лис, которые живут на острове.

…После обеда мы отправились обследовать остров. По степенно разбрелись по разным склонам. Следов земле­трясения было больше чем достаточно. Склон, который вчера еще был совершенно зеленым, посередине пропахан двумя черными бороздами, оставленными камнепадами; трава и кустарники сметены бесследно; по краям борозд кое-где белеют изогнутыми стволами каменные березы, принесенные сверху, рядом с ними вцепились в склон своими зелеными лапами пихты с неестественно обнажен­ными корнями. Подниматься приходилось предельно осто­рожно, так как на склоне, кажется, нет ни одного надеж­ного камня, на который можно было бы поставить ногу. То один, то другой из них вдруг катится вниз. А это что? На крутом зеленом склоне чернеет непонятно зачем вско­панная здесь траншея длиной метров до 20, шириной до 1 м. Вон вторая, третья. Когда подобрались поближе, ста­ло ясно, что это не что иное, как трещины, образовавшие­ся в земле после вчерашней тряски. Кстати, Валерий Буслов, поднявшийся еще выше, видел там трещины дли­ной до 70 м.

Время от времени земля начинает гудеть, после чего следуют очередные толчки. Несмотря на то что толчки эти несравненно слабее первых, здесь, наверху, ощущение такое, что земля буквально уходит из-под ног».

Несколько позднее участники второй группы, нахо­дясь под водой, услышали «очень сильный гул. Сейчас будет толчок. Так и есть. Ощущение не из приятных: здесь, под водой, чувствуешь толчок всем телом, каждой клеткой, а гул гораздо сильнее, чем на поверхности. С опаской поглядываем на стенки подводного каменного ущелья. Они, однако, стоят крепко и, главное, сверху ни­чего не сыплется. Лишь очертания дна стали несколько расплывчатыми: толчок взмутил тонкий слой песка и морских отложений на склонах…

…Вечером, уже после захода солнца, мы стали свиде­телями гигантской лавины, сорвавшейся с крутой стены недалекой сопки. Каменная масса, пролетев по воздуху около ста метров, сбила на своем пути карниз и с неве­роятным грохотом долго мчалась вниз в облаке пыли и дыма, сотрясая землю. Моряки из команды поглядывали на склон, поеживаясь, так как несколько часов назад они проходили под ним всего лишь немного ниже того места, где сейчас лавина остановилась.

Станислав по образованию — инженер-геолог. Он что­то долго высчитывал в уме, а потом сообщил всем, что мы находимся недалеко от эпицентра землетрясения. На него было посмотрели с недоверием, но он привел какие-то данные о геологическом строении дна моря и скорости распространения волн цунами, которые пришли к нам че­рез несколько минут после толчка, и пришлось с ним сог­ласиться. Уже через день, прочитав в Холмске газеты, мы убедились, что он был прав: эпицентр действительно был в районе Монерона.

На следующее утро, 7 сентября, выполнив программу нашей экспедиции, мы отошли от причала монеронского порт-ковша. Перед тем как взять курс на Холмск, Семен Наумович провел катер прощальным курсом вдоль бере­гов острова. Монерон, как и прежде, выглядел величест­венно, у берегов его пенился кружевной кромкой прибой. О происшедшем землетрясении напоминали лишь следы камнепадов, оставшихся черными морщинами на круто падающих в море склонах… До свидания, Монерон! Ты заставил нас поволноваться, но взамен подарил ни с чем не сравнимое чувство познания нового, грозного и вели­чественного».

А как проявилось землетрясение на территории юго-западной части Сахалина?

Менее всего пострадали грунты. Небольшой оползень произошел лишь в покрывающих суглинках нижней ча­сти крутого склона на небольшом водоразделе между бас­сейном речки Горнозаводской и берегом моря; в шахте в Шебунино нарушилась бетонная крепь и перемычки, в результате пришлось прекратить работу в шахте на срок до полутора суток. Других деформаций грунта обна­ружено не было.

Судя по повреждениям построек на юго-западном по­бережье Сахалина, более всего землетрясение проявилось в Шебунино и Горнозаводске.

Шебунино — небольшой шахтерский поселок, раски­нувшийся в широкой долине небольшой речки Шебунин-ки. Условно его можно разделить на нижнюю и верхнюю части. В нижней, старой части поселка расположены в основном одноэтажные каркасные (каркасно-щитовые, каркасно-засыпные) постройки. Верхняя часть поселка раскинулась на возвышенной террасе и застроена глав­ным образом новыми двухэтажными домами из бруса. Несколько в стороне, также на возвышении, расположе­ны и производственные здания шахты.

Наибольшие разрушения произошли в старой части поселка, особенно в постройках барачного типа, где, в частности, было повреждено до 75% печных труб и не­сколько меньше самих печей. Появилось множество тре­щин на потолках и стенах, кое-где откололись куски штукатурки.

В верхней части поселка повреждений было меньше в силу большей сейсмоустойчивости зданий. В большинстве построек образовались мелкие трещины в штукатурке и в печах. Нарушение дебита одной из скважин и разрывы в трубах вызвали перебои в водоснабжении поселка. Ана­логичные повреждения имели место и в небольшом город­ке — Горнозаводске, расположившемся в долине р. Лопа-тинки и на склонах близлежащих холмов.

Сопоставление повреждений дает основание оценить силу сотрясения в Шебунино и Горнозаводске по шкале MSK-64 в 7 баллов.

Невдалеке от эпицентра оказались и города Иевельск и Холмск, расположенные на побережье Татарского про­лива. В Невельске и Холмске современная капитальная застройка представлена в основном зданиями высотой до пяти этажей с несущими стенами из крупных или мелких бетонных блоков. Многие дома имеют каркасную конст­рукцию. Встречаются здания со свайными фундамента­ми и фундаментами в виде сплошной плиты. Большинст­во построек возведено в условиях сложной геологии: на склонах и площадках, сложенных крупнопадающими пла­стами, на толще слабых, иногда насыпных грунтов в рас­падках, на наносах, непосредственно в прибрежной поло­се и т. п.

В целом повреждения, вызванные землетрясением, в капитальных зданиях незначительны. Трещины образовы­вались преимущественно на глухих участках стен, ослаб­ленных нишами и другими выемками. Большое количест­во трещин обнаружено в различных перегородках и швах между блоками, в стенах лестничных блоков, между па­нелями перекрытий, на карнизах зданий. Однако все они не представляли сколько-нибудь серьезной опасности.

Силу сотрясения в указанных пунктах можно оценить в 6 или 7 баллов в зависимости, в частности, от грунто­вых условий.

Землетрясение в той или иной степени ощущалось и во многих других населенных пунктах южной части Са­халина.  Сила сотрясения,  естественно,  уменьшалась с

увеличением расстояния от эпицентра. Изменение балль­ности в среднем хорошо представлено схемой поверхност­ного эффекта Монеронского землетрясения, составленной Н. Н. Леоновым и др. (рис. 3).

Средний радиус 7-балльных сотрясений близок к 60 км. При этом небезынтересно отметить, что в некото­рых пунктах этой зоны (например, возле м. Кузнецова, в населенном пункте Перепутье и др.) сотрясения едва достигали 5 баллов. Можно предположить, что эти пунк­ты оказались в зоне сейсмической тени вследствие опре­деленной направленности излучения сейсмической энер­гии, исходящей из очага.

Средний радиус территории 6-балльной сотрясаемости приближается уже к 100 км. На севере эта зона протяги-зается до Холмска, на востоке ограничивается восточным склоном Камышевого хребта. О западной и южной грани­цах можно говорить условно, так как они «проходят» по водной поверхности.

Изосейста 5-го балла на севере проходит в районе нос. Ильпнское, на востоке — через г. Сннегорск и про­должается южнее, до о-ва Хоккайдо, пересекая г. Вакка­най. Ориентировочно радиус этой зоны можно оценить в 150—160 км. Средняя часть Сахалина находилась в зопо сотрясений 4—5 баллов. Радиус зоны, где сила сотрясе­ния оценивается в 3—4 балла, по превышал 250 км.

В Приморье (г. Советская Гавань) и на Сахалине (пос. Бошняково и г. Поронайск) землетрясение ощуща­ли лишь люди, находившиеся на вахте или прх исполне­нии спокойной работы. По данным Японского метеороло­гического агентства землетрясение в 2—3 балла лось в городах Абасири и Немуро (ш востоке о-ва Хоккайдо) Предельный радиус ощущаемости проис­шедшего землетрясения в среднем близок к 400 км. Об­щую площадь сотрясений можно оценить приблизительно в 200 тыс. км2.

Изосейсты вытянуты в северо-восточном направлении вдоль простирания основных тектонических элементов и несколько сжаты вкрест структур (длинная ось макросой-смического поля относится к короткой как 3/2). Вытяну-тость изосейст особенно заметна в промежутке от 7-го до 5-го балла. Такую конфигурацию изолиний можно объяс­нить, вероятно, направленностью излучения сейсмической энергии из очага и большим поглощением сейсмических колебаний при прохождении через раздробленную зону Западно-Сахалинского глубинного разлома.

Почти каждое сильное землетрясение сопровождается форшоками и афтершоками. Но для форшоков бывают и исключения. Так, в частности, было при Монеронском землетрясении. Первый толчок оказался самым сильным, затем последовала серия более слабых.

По сведениям Л. С. Оскорбина и других (1972 г.), с 6 сентября по 31 октября стационарные и временные сейсмические станции Сахалина зарегистрировали в его южной части, а также в непосредственной близости от о-ва Монерон 296 афтершоков. Магнитуды этих землетря­сений находились в интервале 1,7—6,7. Количество толч­ков также было различным: в отдельные дни ни одного, но были и такие «урожайные» сутки, как 28 сентября, когда за 24 часа станции зарегистрировали 56 афтершо­ков разной силы. Правда, в основном это были слабые землетрясения, порожденные довольно сильным афтершо-ком, происшедшим приблизительно в 6 час. утра и имев­шим магнитуду 6,2.

Следует сказать, что и основной толчок, и наиболее сильные афтершоки были отмечены не только сейсмиче­скими приборами. Довольно четкая запись есть на ленте гигрографа ЛМ-6 о широкой суточной разверткой, зафик­сированы они также барографом и термографом.

В последние дни сентября и особенно в октябре коли­чество повторных толчков резко снизилось, заметно по­убавилась и их сила. Если за 25 суток сентября в районе землетрясения после главного толчка зарегистрировано 223 повторных, то за весь октябрь только 73. Причем магнитуда октябрьских афтершоков не превысила 4,0, за исключением одного, происшедшего 10 октября около 3 час. ночи по сахалинскому времени, с М = 4,2; в сен­тябре 13 толчков имели М^5,0.

Ниже представлена табл. 5 основных параметров Мо­неронского землетрясения и его повторных толчков за сентябрь 1971 г., составленная Л. Ф. Волковой и Л. С. Оскорбиным.

Почти любое событие по прошествии некоторого вре­мени тщательно изучается и становится совершенно по­нятным. Теперь можно сказать, и сколько толчков было при Монеронском землетрясении, и как они распределя­лись во времени, и какой были силы, и многое другое. Далеко не так обстояло дело вначале. Действительно, пока не будет найдено способа прогнозировать землетря­сения, разумеется, никто не сможет предсказать, как долго, например, будет продолжаться сейсмический про­цесс, начавшийся в том или ином районе земного шара.

Однако жители районов, где происходят землетрясения, после первого же сильного толчка обычно хотят знать, возникнут ли еще ощутимые толчки, когда, какой силы и т. д.

Через два дня после главного толчка в местной газе­те сообщалось: «По мнению специалистов, толчки будут продолжаться в течение одной-двух недель. Хотя их сила и частота должны постепенно ослабевать, следует прояв­лять осторожность и принимать меры, предупреждающие несчастные случаи» 2.

В приведенном абзаце все совершенно верно. Но неко­торые жители, прочитав эту заметку, стали вести счет дням. Когда со времени главного толчка (6 сентября) прошло 7 дней, а затем и 14, предположили, что уж по крайней мере 20 сентября всякие ощутимые толчки долж­ны совершенно прекратиться. А тут вдруг возник афтер-шок (М = 6,2) даже 28 сентября!

Оценка времени при землетрясении может быть лишь приблизительной. Указанную фразу следовало понимать так: через промежуток времени продолжительностью Т маловероятно возникновение сейсмического толчка, рав­ного по силе главному, и что сотрясаемость / в данном районе через время Т в среднем уменьшится в п раз.

К тому же необходимо учитывать, что «чувствитель­ность» человеческого организма к разным событиям раз< лична. Это, в частности, касается и оценки землетрясе­ний. Избирательная чувствительность организма разных людей здесь довольно велика: одни ощущают землетрясе­ние (находясь в спокойном состоянии), например в 2 баяла, другие же не замечают его даже при 4, особен­но, если они занимались в это время каким-либо физиче­ским трудом. В таких случаях часть людей будет утверж­дать, что землетрясение было, другие же этот факт станут отрицать.

Сказанное можно проиллюстрировать таким, напри­мер, графиком (рис. 4). Отложим по горизонтали течение времени — дни месяца (от начала землетрясения), по вертикали — класс землетрясения 3 (или силу сотрясения в баллах) главного толчка и последующих афтершоков. Рассмотрим Монеронское землетрясение. Чтобы график не был очень растянут, возьмем не все афтершоки, а только по три наиболее сильных за каждые сутки. Про­ведем наклонную прямую ее, соединяющую вершины вер­тикальных, изображающих первый, самый сильный тол­чок и последний, неощутимый 31 октября. (Позднее, в ноябре, в этом районе приборами еще фиксировались очень редкие и слабые толчки, не ощутимые для людей и не нужные для нашего рассуждения.) Наклон линии бу­дет свидетельствовать, что сила сотрясений земной по­верхности, вызываемая афтершоками, в целом постепен­но затухает. Так происходит при любом землетрясении. Разница будет только в угле наклона, поскольку при разных землетрясениях количество и сила афтершоков различны. (По отдельным дням линия вв могла бы ме­нять свой наклон под разными углами и нередко показы­вать даже усиление, а не затухание сотрясаемости. Но в целом этот наклон будет всегда свидетельствовать об уменьшении в данном районе сотрясаемости, поскольку каждый сейсмический процесс рано или поздно прекра­тится.) Линия аа, параллельная горизонтальной оси, пусть показывает величину сотрясаемости, близкую к 2 баллам, т. е. такую, которая соответствует чувствитель­ности самого чуткого к землетрясениям человека. Линия 66 — то же, что и аа, но только отвечает той границе че-

Класс землетрясения — энергетическая характеристика земле­трясения. Для удобства построения графика в данном случае вместо магнитуды использован класс.

ловеческой чувствительности, при которой землетрясение ощущается, по существу, уже всеми людьми (величина, близкая к 4 баллам). Полоса между линиями аа и 66 по­казывает, что серия мелких землетрясений, следующих за главным толчком, значительное время будет вызывать оживленные споры о том, было ли слабое землетрясение в какой-то конкретный момент времени или нет, поскольку у разных людей различна чувствительность к ощущению сотрясаемости.

Тогда, интерпретируя рис. 4, можно заметить, что, не­смотря на затухание процесса и (в итоге) его прекраще­ние, ощутимые афтершоки давали о себе знать даже для самых «малочувствительных» людей до 28 сентября. Что же касается самых «чувствительных», то они могли ощу­щать землетрясения вплоть до 30 октября. Эти сроки могли оказаться и более продолжительными. Точно пред­сказать их в наше время пока, к сожалению, невозможно.