Троянский конь либерализма

Особая роль в разрушении российского менталитета отво­дится «заражению» массового сознания определенными идеями: рыночной экономики, правового государства, разделения властей и т. д. — одним словом, всего того, что принято называть либера­лизмом. С их помощью Запад отвлекает Россию от действительной модернизации государства и права.

Внедрение тех или иных идей, подрывающих безопасность страны, в сознание как рядовых граждан, так и правящих кру­гов — один из эффективных приемов ведения информационной войны против российской цивилизации. В мировой истории можно найти достаточно показательных примеров того, как за­имствование идей приводит к разрушению основ государства и общества.

Так, в Древней Спарте по примеру соседних государств отме­нили систему, в соответствии с которой земельный надел был не­делимым и передавался по праву наследования от отца старшему сыну. В результате, как пишет Плутарх, «каждый мог подарить или оставить по завещанию свой дом и надел кому угодно» независимо от наличия законных наследников. Очень быстро в спартанском обществе исчезло социальное равенство, и это привело к его фак­

тическому исчезновению. Так одна идея сделала то, чего невоз­можно было добиться силой оружия.

В рамках информационной войны современные ученые сформу­лировали теорию «борьбы культур» (Kulturkampf). Согласно ей для бескровной победы или контроля над противником необходимо навязать ему собственное мировоззрение, то есть подменить на­циональную культуру неким набором «общечеловеческих» цен­ностей.

Эти «ценности» могут быть как политическими (права че­ловека, обеспечение свобод и т. п.), так и бытовыми (фастфуд, голливудские фильмы и другие атрибуты американского образа жизни)1. Бездумное заимствование чужих традиций и обычаев может привести не к обогащению собственной культуры, а к ее полному разрушению. В результате возникает явление, которое называют мутацией общества. Его последствия нетрудно себе представить.

Опасные идеи, продуманно внедряемые в общественное созна­ние в целях манипулирования им, являются, по сути, антиидеями. Они подобны вирусу, который, размножившись, вызывает со­циальную болезнь. Она поражает общество и быстро распро­страняется, привлекая на свою сторону все новых приверженцев, которые сознательно или бессознательно начинают работать на уничтожение национальной культуры и государства1.

Российскую империю также подтолкнули к падению определен­ные идеи, заимствованные у Запада и не адаптированные к нацио­нальной культуре. Столыпинская реформа, механически насажда­вшая в России чуждый фермерско-хуторской уклад жизни, только обозлила крестьянство, не дав при этом ожидаемого эффекта. Это стало одной из глубинных причин революции 1917 года, которая, по сути, была крестьянской революцией2. Суд присяжных в Рос­сийской империи из органа правосудия превратился в политиче­ский инструмент и в конечном счете привел к безнаказанности террористов.

Общность народов СССР и их стратегических союзников во всем мире разрушал гениальный по своей простоте миф о том, что «товарищи» в братских странах существуют за счет рядовых советских граждан. «Усталость от того, что мы всех кормим, де­сятилетиями накапливалась с 1950-х годов. Эта присказка звучала во всех обыденных разговорах, и в ней, хотя и на примитивном уровне, выражалось осознание нетождественности своего соб­ственного приватного интереса, сливавшегося в общероссийский, с целями политической элиты, оплачивающей борьбу за мировое господство из карманов маленького человека. …Имперский че­ловек умирал медленно и как бы незаметно»3. Именно появление альтернативных ценностей (личной выгоды, потребления и др.) взамен идеи интернационализма привело к тому, что Советский

Союз, а вслед за ним и Россия фактически отказались от роли сверхдержавы.

Ярким примером внедрения идей, изменивших саму суть госу­дарственной и общественной жизни, может служить современный этап российской истории (с 1990 года). В основе произошедших с нашей страной перемен лежит даже не заимствование, а про­стой перевод зарубежного законодательства1. В 1990-е годы этот процесс принял характер настоящей юридической эпидемии2. Бывший президент СССР М. С. Горбачев оценил такую деятель­ность не как созидательную, а как разрушительную: «Став у вла­сти осенью 1991 года, радикалы… воспользовавшись событиями 3-4 октября 1993-го, фактически смели с лица земли всю совет­скую систему»3, «забыв» о том, кто стал главным идеологом такой деятельности.

Единственное объяснение произошедших событий — пора­жение СССР в холодной войне. Подобного не позволяли себе ни СССР в отношении послевоенной Европы, ни даже США. С ис­чезновением мощного соперника такая бесцеремонность стала нормой поведения для США и руководимого ею «международного сообщества». Под присмотром различного рода «консультан­тов», экспертов, политиков из стран Запада произошел полный и разрушительный демонтаж работоспособной экономики СССР. Россия в настоящий момент отброшена по ряду показателей к пре­словутому 1913 году: высокая смертность, низкий уровень жизни населения, отсталая промышленность, «заоблачный» уровень коррупции и т. д.

Масштабная программа по внедрению западных политико-правовых ценностей нашла отражение в Конституции Россий­ской Федерации 1993 года. Прежде чем быть принятой, она про­шла подробную международную экспертизу, сам факт которой ставит под сомнение наличие полноценного государственного суверенитета.

Подобная система, когда национальное законодательство под­вергалось проверке со стороны, сложилась после Второй миро­вой войны и применялась к проигравшим ее странам. Тем более удивительным выглядит восторженное отношение к такой «под­контрольности» со стороны некоторых «правоведов». Их мечты о полном и безоговорочном подчинении нашей страны междуна­родному праву достаточно опасны, так как носят зачастую одно­сторонний, ущербный для России характер.

Американское национальное законодательство, к примеру, пользуется преимуществом перед международным правом, если оно ограничивает свободу действий США. Об этом не забывают напоминать все американские президенты, несмотря на то, что сложившаяся в XX веке традиция утверждает как раз обратное. Понятно, почему власти США отказались ратифицировать Кон­венцию о международном трибунале, в котором рассматриваются дела лиц, виновных в геноциде: граждане США подлежат юрис­дикции только американского суда1.

В результате нашествия западных идей Конституция РФ приоб­рела явный «нерусский» характер. Она напоминает европейский аэробус, собранный из деталей, которые были изготовлены в раз­ных странах2. «Текст российской Конституции вобрал в себя фор­мулы, разбросанные чуть ли не по всем конституциям мира. Это была универсальная одежка, этакий конституционный унисекс — и для мальчиков, и для девочек, но на особенности православной конституции он не был рассчитан»3.

Отказавшись от национальных правовых традиций, российская Конституция слепо вобрала в себя западные идеи «правового госу­дарства», «либерализма», «прав человека», «гражданского обще­ства», «частной собственности», «разделения властей» и т. д.

В результате спустя 17 лет никакого общественного и политиче­ского прогресса в стране не наблюдается. Даже наоборот: по ряду показателей Россия никогда не жила так плохо. Русский народ вы­мирает темпами, которые сравнимы с потерями в ходе активных боевых действий. Экономика страны носит ярко выраженный сырьевой характер, выгодный кому угодно, но только не самой России. Не существует ничего, о чем говорилось в Конституции: ни правового государства, ни разделения властей, ни гражданского общества, а институт президентства не отличается от монархии. Опять воссоздана практически однопартийная система, где пред­ставителями народа больше не являются типичные представители населения, как это было в СССР.

Не только российская политическая элита, но и представители юридической науки до сих пор воспринимают правовые ценности Запада как пример для слепого подражания. В качестве иллю­страции достаточно привести тот факт, что на стадии подготовки Конституции (1991-1993 годы) руководство специальной комиссии встречалось в Вашингтоне с видными американскими правоведами, судьями, законодателями. В своих выступлениях они высказывали массу критических замечаний, многие из которых были учтены разработчиками российской Конституции1.

В ходе российских правовых реформ произошел полный отказ от советского опыта, который бездумно заменили зарубежным, в первую очередь — американским. Те специалисты, которые еще недавно «прославляли» достоинства советского общества и не­ограниченной власти партии, вдруг резко изменили свое мнение. Именитые западные «советники» фактически предлагали рецепты глобального кризиса, в котором продолжает пребывать Россия. Один из знаменитых западных философов современности Карл Поппер прямо говорил, обращаясь к российским законодателям: «Мне кажется очевидным, что в данном случае кратчайший (хотя, конечно, не вполне совершенный) путь — это заимствование Рос­сией одной из утвердившихся на Западе правовых систем»2.

Как следствие поражения в холодной войне, реформирование правовой, экономической, культурной жизни России с 1990-х го­дов происходило под плотным контролем Запада. Под прикрыти­ем научного и культурного обмена в страну массово прибывали сотрудники западных спецслужб. Они ускоренно обучали будущих членов правительства России и лидеров политических партий, как «правильно» управлять страной, как приватизировать общена­родную собственность и т. д. Только в правительстве Е. Гайдара насчитывалось более 1000 иностранных «консультантов», боль­шинство из них впоследствии были разоблачены как иностранные разведчики. Иностранные специалисты официально входили в предвыборный штаб Б. Ельцина в 1996 году1. Всего с начала ре­форм свои «услуги» России оказали порядка 30 тысяч (!) западных советников2.

Очевидцы этого процесса рассказывают: «Каждого чиновника очень точно, глубоко и продуманно тестировали на благона­дежность. Я увидела, что вокруг Собчака собрался целый рой всевозможных зарубежных советников, более 30 человек, кото­рые получали зарплату из бюджета. По-моему, они были просто цэрэушниками. Зачем, скажите, было небезызвестному Ричарду Торренсу часами беседовать со мной на темы, весьма далекие от культуры? Зачем был нужен Собчаку советник, который ничего не советует, а только выспрашивает? Поскольку я занималась психологией, теорией общения, то отлично понимала, что меня просто тестируют, проводят такую же селекцию кадров, как и со всеми»3.

Чтобы обеспечить младореформаторов Ельцина идеологиче­ской и технической поддержкой, правительство США оплатило работу экспертов по переходному периоду. Они отвечали за самые разные вещи: писали указы о приватизации, создавали фондовую биржу нью-йоркского типа и т. д. Один лишь Гарвардский институт международного развития получил 2,1 миллиона долларов за то, что посылал группы молодых юристов и экономистов для под­держки команды Гайдара1.

Всего за период с 1992 по 1997 год агентством международного развития США «для оказания в России помощи реформистским политическим партиям в деле укрепления их организационных структур и усиления их роли на выборах» было выделено 17,4 мил­лиона долларов. При посредничестве этих партий осуществлялось «направленное проведение избирательных кампаний». Символом нового политического режима в России стал даже не расстрел парламента из танковых орудий, а вынос из дома правительства коробки с полумиллионом долларов (их назначение «так и не было установлено»)2.

При принятии в 1990-е годы важнейших экономических ре­шений президент России опирался на указания советников из Международного валютного фонда, хотя они явно шли в ущерб национальным интересам. Президент и Правительство России фактически выполняли инструкции различных международных финансовых организаций, включая издание «нужных» указов, приказов по министерствам и ведомствам, постановлений Пра­вительства и т. п. Все тот же пресловутый Гарвардский институт международного развития (США) с 1994 по 1996 год подготовил и передал Б. Ельцину для реализации сотни законодательных проектов3.

Даже внутри страны продолжают существовать определенные «эпицентры», где разрабатываются и принимаются стратегические решения в интересах крупного международного и российского капитала (а не государства). Яркий пример — Высшая школа эко­номики, которая действует под прикрытием дискредитировавшего себя в мире либерального мифа. Основная цель ее активности — создать условия для использования богатейших российских ре­сурсов на благо западных стран, а также помешать выработке самостоятельных стратегических решений. Тем самым Высшая школа экономики фактически ставит нашу страну в колониальную зависимость от США и их союзников1.

Особо следует отметить важную роль, которая отводилась в процессе спланированного развала России программе «500 дней». Этот документ был разработан западными аналитиками. Так, совет­ник Конституционного Суда Российской Федерации В. С. Овчинский убежден, что «идеологическим документом построения криминаль­ного капитализма в России остается принятая в начале 1990-х годов Верховным Советом РСФСР программа Явлинского 500 дней. Один из концептуальных тезисов этой программы заключался в том, что легализация теневого капитала должна стать главным ресурсом развития экономики в России. Этот тезис выполнен на 100 %. Легализация теневого капитала и обеспечила нам ту корруп­цию, которую мы сегодня имеем»2.

Западный научный мир не видит ничего страшного в такой криминализации всех сторон российской жизни. Данное явление, по-видимому, прогнозировалось заранее. Ф. Вильяме выразил общую позицию, объявив общественности, что «криминальные группировки — наиболее прогрессивные общественные силы бывшего Советского Союза, так как они входят в число самых ярых (по большому счету единственных оказавшихся в выигры­ше) сторонников и защитников процесса приватизации. Более того, поскольку прибыли от преступного бизнеса и торговли наркотиками вкладываются затем в легальные предприятия, они тем самым значительно ускоряют развитие рыночных реформ… А то, что сегодня мы наблюдаем в бывшем СССР, — русский эквивалент деятельности королей преступного мира XIX века, сыгравших столь значительную роль в индустриализации Соеди­ненных Штатов»3.

Из этого суждения российские ученые делают два очевидных вывода. Во-первых, представители преступного мира усилиями западных стратегов превратились чуть ли не в революционную силу, гаранта рыночных реформ в России. Во-вторых, они оказа­лись востребованными государственной машиной для проведения «бархатного» переворота на первом этапе перестройки и поддер­жания некоего подобия социальной стабильности и экономиче­ского роста — на втором1.

Нельзя обойти вниманием и российскую модель приватизации, гениально реализованную А. Чубайсом. Ее механизм, который заметно отличается от мирового опыта в данной области, был подсказан западными консультантами из команды Гайдара. Сама приватизация была откровенно и очень точно охарактеризована бывшим советником российского правительства Джеффри Сак­сом. Этот американец назвал ее «злостной, предумышленной, хорошо продуманной акцией», целью которой было «широкомас­штабное перераспределение богатств в интересах узкого круга лиц»2. Подробнее о проведении приватизации в России и об ее итогах будет рассказано в главе, посвященной проблеме частной собственности.

Наряду с сотрудниками западных спецслужб в нашу страну был направлен целый поток неквалифицированных специалистов, разрушавших своими «консультациями» и «советами» еще рабо­тавшую советскую экономическую и правовую систему. Эту жутко­ватую вакханалию, охватившую в 1990-е годы все страны бывшего соцлагеря, венгерский исследователь Андраш Шайо описал так: «В Восточную Европу устремились самолеты, переполненные разочарованными западными профессорами права, везущими с со­бой свои излюбленные законопроекты, отвергнутые и осмеянные дома. Эти проекты преподносились новым демократическим ре­жимам как неизбежные. Результатом этого явилась передозировка положений о правах человека и принципах правового государства, прописанных в восточноевропейских конституциях и законода­тельстве на раннем этапе»1.

В сознание россиян внедрялись заведомо «проигрышные» идеи, которые могли привести только к отрицательному результа­ту. Так, идею либерализма и связанной с ним рыночной экономи­ки западные страны поставили нам вместе с другим «залежалым товаром», давно вышедшим дома из употребления. В этом был определенный расчет: соблазнив нас рыночными прелестями, отбросить с передовых позиций в число третьеразрядных стран, политически и экономически зависимых от крупных империа­листических держав и транснациональных корпораций. Данный замысел полностью удался2.

Сюда же следует отнести экспорт отживших свой срок или не­работающих технологий, который фактически привел современ­ную российскую промышленность к планируемому развалу. Такая деятельность США велась со времен СССР: «Штаты принялись подбрасывать в СССР измененные или искусно сфабрикован­ные технологические проекты. Так, чтобы мы впустую тратили миллиарды народных рублей. Среди фальшивок… устройство газовых турбин, технологии бурения нефти, компьютерные схемы и химические составы. Только продажа в СССР через посредников негодных электронных деталей привела к срыву работы многих заводов и фабрик»3.

Вот несколько примеров. Химическая фабрика в Омске ис­пользовала неверную информацию в планах расширения. Про­ект вел специалистов по техническим лабиринтам и в конце концов оказался абсолютно бесполезным. Прежде чем ошибку заметили и смогли исправить, эти «блуждания» стоили фабрике 8-10 миллионов долларов. Завод по изготовлению тракторов на Украине пробовал выпускать инструменты на основе проектов, составленных через ЦРУ. В течение 16 месяцев он работал лишь наполовину своей мощности, пока инженеры не отказались от «новой системы автоматизации», предложенной заокеанскими «помощниками». Состав комплектующей газовой турбины был передан Советам в начале 1984 года. Несколько таких турбин было установлено на газопроводе. Но в них изначально были заложены ошибки. Турбины не могли нормально работать. В ре­зультате пуск газопровода был отложен. Поврежденные детали компьютеров, проданные через посредника, оказались в устрой­ствах многих советских военных и гражданских фабрик, и лишь по прошествии многих месяцев удалось разгадать, в чем дело. Конвейеры стояли целыми днями1. Этот список можно продол­жать бесконечно.

В современной России в 1990-е годы также была попытка вне­дрить изжившую себя теорию и технологию экономического регу­лирования, основанную на разработках 1930-1950-х годов. Сами развитые страны давно пользовались более совершенными ме­тодами экономического управления и регулирования2. Однако по-другому и быть не могло: «советы», которые Россия получала от США и других стран Запада, были особой формой диктата по­бедителей проигравшим.

В роли такого «ученика» успели побывать и другие страны. Се­годня они спешат отказаться от этой роли, чтобы сохранить свою государственность. Никого не удивляет, что руководство Узбеки­стана начало формировать собственную политическую и социаль­ную систему на основе национально-исторических особенностей своей страны. Эта республика является одним из наиболее ярких примеров модернизации по восточному типу: ее руководители отказались от приватизации и открытия внутреннего рынка для иностранных конкурентов3. Россия же продолжает идти прежним гибельным путем.

Поражение в холодной войне привело к становлению новой формы российского государства — внешне суверенного, но не вполне самостоятельного. Особую роль в этом процессе играет политическая элита России. Это действительно умелые менедже­ры, у которых свои цели и задачи, не всегда совпадающие с ин­тересами российского населения, а в большинстве случаев даже противоречащие им. Однако главная задача — поддерживать спокойствие на постсоветском пространстве и снабжать Запад дешевым сырьем — выполняется вполне успешно.

Научный мир готов и дальше вооружать российскую политиче­скую элиту «полезными» советами. Так, академик Евгений Велихов призывает сокращать заработную плату населению: «Надо верить, что Россия сможет продавать высокие технологии. Это огромный труд всего общества, и общество должно быть на это настроено. А как настроено? Когда в Корее случился экономический кризис, что сделали корейцы? Они в два раза снизили зарплату на заводах. В результате вышли победителями из этой ситуации, потеснили всех в строительстве платформ и танкеров, и сегодня весь Тихий океан в их руках. Но для этого необходимо направить национальное со­знание на нужное понимание и восприятие происходящего»1.

Итак, выход из кризиса — не в повышении мизерной зарплаты, которую получает большинство населения (уж не говорю о самих ученых, готовых подрабатывать где и кем угодно), а в том, что ее не должно быть, видимо, вообще! Возможная реализация такой рекомендации закономерно приведет к созданию на месте России огромного концентрационного лагеря. Еще в 1999 году специали­сты описывали происходящее в стране как «русское чудо». Так они оценили тот факт, что население умудряется выживать в условиях, когда минимальная заработная плата составляет 14 % от прожи­точного минимума2.

Внедряемая идеология либерализма закономерно закладывает основания для будущих социальных потрясений. Уже сейчас пред­ставители националистических движений, откровенно отража­ющих настроение «почвы», декларируют: «Нация должна знать: все, что произошло с экономикой ее страны, следует квалифици­ровать как грабеж. Те, кто это сделал, должны называться ворами. И никак иначе. Приватизация, проведенная грабительским путем, не может быть признана законной. Итоги такой приватизации должны быть пересмотрены, а сама собственность либо конфи­скована, либо выкуплена у олигархов за ту же смешную цену, по которой они ее приобрели Восстановление справедливости в во­просах приватизации лишь только укрепит уважение к институту частной собственности, рыночным отношениям и регулирующему их национальному законодательству»1.

Рассматривать нынешнюю политическую элиту в качестве но­сителей российской государственности — опаснейшее из заблуж­дений. Люди, правящие сегодня Россией, к сожалению, бесконечно далеки от типичных представителей русского народа, а потому не живут его жизнью, его насущными проблемами. Они откровенно проповедуют западные ценности и ориентируются на западные эталоны поведения, самоутверждаясь за счет агрессивного отри­цания собственных национальных традиций2.

Это настолько очевидно, что бессмысленно даже приводить в подтверждение примеры из государственной и частной жизни рос­сийской политической элиты. Знаменитый аналитик 3. Бжезинский, являющийся международным «экспертом по России», дал, думается, вполне объективную оценку происходящего: «Доставшаяся по на­следству от советских времен элита, паразитическая и пережившая свой век, продолжает демонстрировать свою незаинтересованность в модернизации страны, она алчно транжирит богатства России, де­монстрируя равнодушие и презрение к новой армии неимущих»3.

Устойчивая прозападная ориентация российской политиче­ской элиты внушает обоснованные подозрения в возможном предательстве национальных интересов россиян, как это уже было в 1990-е годы. Встает закономерный вопрос: «Хватит ли у российской политической элиты ответственности и воли для того, чтобы не поддаться шантажу, угрозам, запугиванию или, что еще вероятнее, простому подкупу? Сомнительно, поскольку в современной России политическая элита склонна отстаивать персональные интересы своих представителей, но вовсе не на­циональные интересы России как таковые. К сожалению, слабое, неорганизованное, легко манипулируемое российское общество также не способно отстаивать свои интересы и принудить элиту к защите общенациональных интересов»1.

А. Н. Савельев констатирует: «Если власть готовит нашу страну к сдаче иностранцам, то нам нечего надеяться, что государство бу­дет обеспечивать нашу безопасность. Чем больше государственные мужи говорят об этом, тем менее защищенными мы становимся. Скреплять нас в нацию они не будут. Это наша задача — самих русских»2.

Пессимистический прогноз дает и С. Б. Попов: «И капитал, и элита хранят накопления в западных банках. Это самое уязвимое место, та самая игла Кощея Бессмертного, в которой его смерть, там смерть управленческой элиты. А если Запад поставит усло­вие: Кошелек или Россия? Нет — конфискация счетов в банке. Что в такой критической ситуации она выберет? Ага, теперь ясно, что эта элита управления сама никогда не пойдет на обострение ситуации — сдаст, а точнее, продаст Россию»3.

Проигравшая информационную войну с Западом правящая элита СССР осталась у власти лишь за счет того, что обрекла на­селение России на игру по чужим, американским правилам. Цель США в разрушении основ СССР достигнута. Советского Союза больше нет. Российская Федерация как правопреемник уничто­женного государства сформировала свою политическую и право­вую систему в соответствии с пожеланиями победителей.

Сегодня научный мир пытается объективно определить роль российского государства, созданного на обломках СССР: «До­бытые в стране природные ресурсы продаются за границу, а вы­рученные за них деньги выводятся из страны через стабилиза­ционный фонд. Тем самым реализуются две задачи. Первая — не дать развиваться стране-неоколонии. И вторая — использовать ресурсы неоколонии для развития метрополии»1. Приходит­ся признать справедливость слов И. К. Лавровского: «Россия сегодня — не только сырьевой придаток, она еще и товарный, и финансовый, и технологический, и идеологический вассал Запада»2.

Б. Клинтон, президент США в 1990-е годы, выступая на со­вещании начальников штабов, откровенно сообщил: «Используя промахи советской дипломатии, чрезвычайную самонадеянность Горбачева и его окружения, в том числе тех, кто откровенно занял проамериканскую позицию, с помощью умело применен­ного электронно-информационного воздействия мы добились того, что собирался сделать президент Трумэн с СССР при по­мощи атомной бомбы. Правда, с одним существенным отличи­ем — мы получили сырьевой придаток, а не разрушенное атомом государство…»3

Российские реформы 1990-х годов основывались на ряде лож­ных и даже опасных для российской государственности идей, что закономерно привело к современному положению дел. Их идей­ным обоснованием стало стремление государства обрести «евро­пейские контуры», необходимые для укрепления международного авторитета правящей элиты.

Философскую основу составил западный либерализм, который, по мнению исследователей, фактически превратился в официальную идеологию постсоветской России1. Эта идеология нашла отражение в Конституции Российской Федерации 1993 года, о которой принято говорить как о «первом последовательно-либеральном правовом документе»2.

Россия с 1990-х годов стала встраиваться в систему глобали­зации, которая регулируется идеями либерализма. В связи с этим справедливо замечание В. Н. Синюкова, что теперь основой гло­бализации «стала планетарная культура», в которой фиксируются духовные ценности и достижения, накапливаемые человечеством: демократия, права человека, мораль, справедливость, житейские мудрости, милосердие и т. п. В результате Россия опять подвер­гается знакомой операции — на этот раз по новому, но столь же далекому от ее национальной сущности образу3.

В основе либерализма лежит идея об абсолютной ценности и самодостаточности отдельной личности. Формой ее выражения выступает естественное право. Человек, как существо разумное, способен познать законы природы и преобразовать ее для удо­влетворения собственных желаний. При этом речь идет как о при­роде естественной, то есть об окружающей среде, так и о природе самого человека. Таким образом, согласно либеральной концеп­ции, не общество главенствует над отдельными своими членами, а самостоятельные индивиды создают его по собственной воле и желанию4.

Несмотря на то что внутри самого либерализма имеется целый ряд течений, существует набор фундаментальных идей, на которых он базируется. К ним относятся следующие:

♦   свободная рыночная экономика, в которой главенствующая роль отводится частной собственности и конкуренции;

♦ личная свобода как высшая ценность;

♦ правовое государство, формирование власти и контроль над ее деятельностью осуществляется демократическим путем при соблюдении прав и интересов различных меньшинств;

♦ эффективная система защиты гражданских свобод и прав че­ловека, основанная на строгой законности и прочном право­порядке;

♦ предоставление гражданам всех возможностей для самореа­лизации и удовлетворения своих жизненных потребностей (в первую очередь — за счет ответственных личных реше­ний);

♦ разделение властей на три независимые ветви и эффективное местное самоуправление;

♦ всестороннее развитие гражданского общества;

♦ поддержка и защита независимой прессы как гаранта свободы мысли, а также общественной деятельности, которая не нару­шает законы и права других людей;

♦ открытость общества1.

Главной из перечисленных ценностей, безусловно, является свобода, из которой логически вытекают ценности терпимости и частной жизни. Принцип «правового государства» рассматрива­ется как практическая реализация этой главной либеральной идеи. Характерная обращенность к разуму позволяла приверженцам либерализма ассоциировать его с «духом науки»2.

Историю либерализма на Западе можно рассматривать как исто­рию успехов в области социальной справедливости. Достаточно упомянуть впервые провозглашенный именно либералами принцип веротерпимости, который стал настоящим спасением от раздирав­ших Европу религиозных войн. Еще большие успехи либерализма связаны с утверждением и защитой прав человека, с превращением их в важнейшее мерило политической жизни современных западных государств. По мере развития либерализма расширялась и сама об­ласть личных прав. Их список пополнили такие важные моменты, как право на образование, на социальное обеспечение и т. д. Кроме того, после снятия ограничений, связанных с расовой, социальной и половой принадлежностью, значительно возросло и число носи­телей этих прав.

Либерализм достиг впечатляющих успехов в обеспечении ра­венства возможностей и устранении преград, ограничивающих свободу выбора. К числу его исторических заслуг также следует отнести возросшее материальное благосостояние либерального общества, которое произошло благодаря последовательно прово­димой политике экономического роста1.

Если судить по достижениям либерализма в современной России, то получается, что он радикально отличается от своего западного ана­лога. Это объясняется тем, что мы заимствовали только форму, на­полнив ее собственным содержанием, выгодным правящей элите.

Внешняя форма российского либерализма достаточно проста:

♦ «экономический либерализм» отсылает к рынку и свободной конкуренции;

♦ «политический либерализм» основан на торжестве прав чело­века;

♦ «моральный либерализм» провозглашает свободу совести, при ко­торой каждый человек сам становится судьей своих поступков2.

К сожалению, мы имеем дело с абстрактным перечислением типичных принципов либерализма.

Под видом либерализма в России внедряется иной образ жизни, который противоположен национальным традициям, а потому старается полностью вытеснить их. Цель этого процесса — соз­дать наилучший политический строй для всего человечества3.

Иными словами, общество, принявшее либерализм в качестве своей основной идеологии и государственной религии, должно полностью изменить свой веками складывавшийся менталитет, духовно переродиться. В большинстве случаев это просто невоз­можно. Потому необходимо уничтожение коренного населения с его традиционным менталитетом.

Современный российский либерализм некоторые исследова­тели рассматривают как единый проект, направленный на лик­видацию традиционной российской государственности. Взамен предполагается окончательно разрушить единство русского на­рода и превратить его в нацию западноевропейского типа. Любые проявления национализма, неизбежно провоцирующие на постсо­ветском пространстве межэтнические конфликты, идут только на пользу этим планам1.

Либеральные идеи в изложении российской политической и эко­номической элиты оказались отличными от оригинала. Это отрази­лось во многих законодательных актах, пользующихся у российского народа печальной известностью. Ярким примером может служить Указ Президента «О мерах по либерализации цен»2, «освободивший» со 2 января 1992 года цены на подавляющее большинство товаров; Указ Президента от 29 января 1992 года №65 «О свободе торговли»3, ликвидировавший монополию государства на торговлю и дававший возможность заниматься ею каждому желающему. Не говоря уже о пресловутой приватизации, о чем упоминалось выше4.

Перенос либерализма на российскую почву закономерно привел к возвращению «дикого» капитализма, каким он был в XIX веке.

Тем самым наша страна была отброшена более чем на столетие назад со всеми вытекающими отсюда последствиями. Образно говоря, мы видим очень красивую обертку западной демократии с отвратительным отечественным содержанием. Последствия такого развития событий сказались очень скоро: шокирующая инфляция, регулярно возникающие долги перед бюджетниками и пенсионерами, потеря сбережений, спад производства привели к массовому обнищанию населения России1.

Ценности, предложенные партиями либеральной ориентации (включая индивидуализм, общество потребления, личную выгоду и т. д.), уже обнаружили свою невостребованность обществен­ным сознанием2. Проведенные реформы породили не «государ­ственного», а именно «частного» человека, то есть озабоченного прежде всего собственным благополучием и благополучием своей семьи3. В суровых российских условиях это просто недопустимо, поскольку ставит под угрозу жизнеспособность всей российской цивилизации.

Современная государственная идеология противоречит базо­вым ценностям российского общества, среди которых важней­шими являются коллективизм, равенство, справедливость, долг, самопожертвование, благополучие семьи и т. д. Западная культура и западноевропейские социальные модели не служат в России са­моразвитию личности, поскольку они не отражают особенности национально-исторического развития4.

Очевидно, что идеология либерализма коренным образом про­тиворечит религиям и верованиям народов, традиционно населя­ющих Россию. Будучи митрополитом Смоленским и Калининград­ским, нынешний глава Православной Церкви Кирилл обращался к людям Запада, воспитанным на либеральных ценностях, с такими словами: «Подумайте о будущем человечества. Потому что, упразд­нив падшего человека, вы высвободили страшный разрушительный потенциал человеческих страстей и инстинктов, которые в услови­ях либеральных свобод способны разрушить человеческую цивили­зацию. И поэтому наш ответ миру должен быть таким: укорененная в священном Предании Церкви жизнь человека, его православный образ жизни, предполагающий борьбу с грехом и освобождение от власти диавола, — непременное условие выживания цивилизации в современных условиях. Сегодня другого ответа и быть не может… Ныне принятые в западных обществах морально-правовые нормы базируются на либеральной идее, провозглашающей приоритет прав человека. И некоторые протестанты считают неотъемлемым правом человека в том числе и выбор им сексуальной ориентации, причем выбор, в который никто не смеет вмешиваться. Это прояв­ление либеральной идеи в чистом виде, равно как и противореча­щая христианскому преданию идея женского священства, которая также была усвоена протестантством. Идея женского священства была сформулирована в контексте борьбы женщин за равные права с мужчинами. Логика здесь такова: если женщина способна наравне с мужчиной быть политиком, ученым, пилотом, то почему она не может быть священником?»1

Но не только православие расходится на идейной почве с ли­берализмом. Такая же ситуация и в отношении ислама2, других религиозных систем и воззрений.

Однако пагубность либерализма в российской «обертке» не замечают или не хотят замечать отдельные политики и ис­следователи. Так, А. Новиков убежден, что реформа Гайдара, оказывается, «провалилась только потому, что она не опиралась на оккупационный режим… Все, что должно было составлять ее отличительные признаки, — разовое освобождение цен, жесткая кредитная и бюджетная политика, финансовая стабилизация и ло­кализация социального недовольства и политической оппозиции — почти все из этого в послевоенной Германии было осуществлено при участии оккупационных войск». Соответственно, данный «уче­ный муж» полагает, что «политическое обеспечение реформ у нас теперь может быть только одно — вненациональное», вплоть до «иностранной интервенции». Для него данный вариант вполне при­емлем, поскольку он относит себя к либералам, для которых «окку­пация хороша или плоха в силу того, насколько хорошо или плохо она решает те или иные проблемы»1. Ни больше, ни меньше…

О каком еще «оккупационном режиме» может вестись речь, ког­да смертность в России, обусловленная идеологией либерализма, уже сравнялась с военными потерями и приближается к уровню смертности в национал-социалистических концлагерях? Это дает основания сопоставлять нынешнюю ситуацию в России с геноци­дом североамериканских индейцев и Холокостом2.

Однако А. Новиков в этом плане не составляет какого-то ред­кого исключения. Другие ученые также настоятельно требуют жестких методов для внедрения либерализма. Например, академик Ю. Волков считает, что «нашим властям не мешало бы проявить определенный авторитаризм — в рамках незыблемости принципов либерализма, против всего того, что в том или ином плане противо­действует проведению глубоких реформ либерального характера». Более того, он вообще предлагает пересмотреть представления о либерализме и его связи с демократией: «Если смысл демократии понимать точно, как политику, выражающую волю народа, наше столетие показало яркие примеры того, как такое волеизъявление было опорой тоталитаризма»3.

Благодаря либерализму «Эльдорадо свободы… теперь рас­положено в России. Самые быстрые карьеры и самые большие состояния делаются здесь. Сюда тянутся деловые люди. Сюда начинают тянуться все ориентированные на успех, на свободное, нестесненное творчество собственной жизни люди. Поэтому и идеология практического либерализма, понимание того, что бог любит людей работящих и богатеющих, а не бедных, сирых и убогих, укореняется в России и скоро займет здесь ясные ли­дирующие позиции»1.

Олицетворением слепой веры в либерализм служат строки А. В. Атаева: «Только пользующиеся всеми правами и свободами люди могут сознательно участвовать в управлении делами госу­дарства и общества и готовы самоотверженно защищать их от внутренних и внешних угроз»2. Отмечается как бесспорный факт, что «антиглобализм — путь к ухудшению модернизационных пер­спектив России, снижению ее международного влияния»3.

Для примирения либерализма с общественным мнением актив­но делаются попытки выдать его за исконно русскую идеологию: «Русский либерализм имеет свои довольно глубокие исторические корни. Уже первый свод норм древнерусского права — Русская Правда (XI век) — содержит нормы уголовного и процессуально­го права, нормы, с помощью которых предпринималась попытка регулировать отношения между людьми. Учитывая, что правовое положение личности в обществе в концепции либерализма за­нимает исключительно важное место, попытки древних русичей создать писаные нормы регуляции этих отношений можно считать зародышами правового определения свободы личности»4.

В русле той же концепции старательно доказывается «либе­ральный» менталитет древних русичей: «Русичи-язычники руко­водствовались неписаными нормами поведения, высшим руко­водством выступали различные божества, при всем многообразии которых каждое выполняло собственные функции и руководило определенной сферой жизнедеятельности человека. На наш взгляд, языческое мировосприятие и регулирование можно сравнить с со­временной системой права… По данной аналогии Громовержец Перун в настоящем понимании — это Основной закон государ­ства — Конституция Российской Федерации»1.

Следует признать, что отдельные признаки либерализма про­слеживаются в российской истории на всем ее протяжении. В Правде Ярослава Мудрого 10 из 17 статей посвящены правам личности (речь идет о членах городской общины: они вооруже­ны, ходят на пиры, владеют рабами, а также другим движимым и недвижимым имуществом). Этот свод законов защищает жизнь и здоровье свободного человека, его имущество (данной пробле­ме посвящены еще четыре статьи). Так, оскорбление, нанесенное свободному человеку холопом, наказывалось штрафом 12 гри­вен. Это более чем в два раза превышает сумму, назначаемую за убийство чужого раба.

Стремление защитить честь и достоинство свободного человека можно усмотреть в ст. 8 «Об усах и бороде», штраф за повреж­дение которых был такой же (12 гривен). Для сравнения: на эту сумму можно было купить более чем полвоза ржи (ее рыночная стоимость в XIII веке составляла 9 гривен) или более 40 бобровых шкур (10 гривен), по меньшей мере 8 коров и т. д.

В том же духе написаны ст. 9 «Об угрозе ударить мечом» и ст. 10 «Об оскорблении действием» (за это платили одну и три гривны штрафа соответственно). О значении «свободы» для русича гово­рит и тот факт, что даже служба князю воспринималась многими на Руси как рабство2.

Однако приведенные примеры не складываются в некую «либе­ральную систему». Как показывают многочисленные социологиче­ские опросы, такие ценности, как персональная ответственность, свобода и демократия, не являются для большинства россиян осно­вополагающими, в отличие от великодержавности и порядка1.

Как справедливо заметил П. А. Сельцовский, «в современных условиях подъема национального самосознания в России исполь­зование взглядов абстрактного либерализма приходит в противо­речие с осознанием и практикой реализации задач национальной безопасности, ставит Россию, по крайней мере, в духовной обла­сти, в подчиненное положение к странам Запада»2.

Показательно, что отказ от политики «либерализации» мгно­венно дает положительные результаты. Так, россияне были при­ятно удивлены успешной деятельностью правительства Е. При­макова, которое, просуществовав буквально несколько месяцев, сумело за это время стабилизировать острую кризисную ситуа­цию, действуя вразрез с требованиями неолиберализма. Сделав свое дело, приведя ситуацию в порядок и добившись возобнов­ления экономического роста, кабинет Примакова был вынужден уйти3.