Курс на войну

Работая с уже знаменитой книгой Гринспена, прочитал статью, опубликованную в газете «Эль Пайс», испанском печатном органе, издающемся, как утверждают, тиражом более чем в 500 тысяч экземпляров. Она подписана Эрне-сто Экайсером, и в ней буквально говорится следующее:

«За четыре недели до вторжения в Ирак, происшедше­го в ночь с 19 на 20 марта 2003 года, Джордж Буш продол­жал публично требовать от Саддама Хусейна следующее: разоружение или война. При закрытых дверях Буш при­знавал, что война была неизбежна. В ходе долгого частного разговора с тогдашним президентом Испании Хосе Мария Аснаром, состоявшегося в субботу 22 февраля 2003 года на ранчо Кроуфорд в Техасе, Буш ясно заявил, что настал мо­мент отделаться от Саддама. «Осталось две недели. За две недели мы будем готовы в военном отношении. Мы будем в Багдаде в конце марта», — сказал он Аснару.

В рамках этого плана Буш, в конце концов, согласился 31 января 2003 года, после беседы с британским премьер-министром Тони Блэром, провести последний диплома­тический маневр: предложить Совету Безопасности ООН принять вторую резолюцию. Ее цель — на законных осно­ваниях открыть дверь к односторонней войне, которую со­бирались развязать Соединенные Штаты, имея в регионе более 200 000 солдат, готовых к нападению.

Буш понимал внутренние трудности Блэра и был ос­ведомлен о трудностях Аснара. Всего за семь дней до этой встречи на ранчо Кроуфорд три миллиона человек провели демонстрации в нескольких городах Испании, протестуя против грозящей войны. «Нам нужно, чтобы вы помогли нам в отношении нашей общественности», — просит Ас-нар. Буш объясняет ему цели новой резолюции, которую думает предложить: «Резолюция будет составлена так, что­бы тебе помочь. Ее содержание мне практически безраз­лично». На это Аснар отвечает: «Этот текст помог бы нам, если бы мы могли вместе предложить его, стать его соав­торами и добиться, чтобы многие выдвинули бы его».

Таким образом, Аснар предлагает себя для того, что­бы обеспечить политическую поддержку Бушу в Европе вместе с Блэром. Мечта Аснара — закрепить отношения с США, следуя примеру Великобритании — была готова вот-вот осуществиться.

Двадцатого февраля Аснар вместе со своей супругой Аной Ботелья отправился в Соединенные Штаты, сделав остановку в Мехико, чтобы убедить — безуспешно — пре­зидента Висенте Фокса в необходимости поддержать Буша. 21 февраля супруги в сопровождении сотрудников прези­дента прибыли в Техас. Аснар и его жена поселяются на ранчо в доме для гостей.

Во встрече, проходившей на следующий день, в суббо­ту, участвовали президент Буш, его тогдашний помощник по вопросам национальной безопасности Кондолиза Райе и ответственный за европейские дела в Совете националь­ной безопасности Дэниел Фрид. Со своей стороны, Аснара сопровождают его помощник по вопросам международной политики Альберто Карнеро и посол Испании в Вашингто­не Хавьер Руперес. В качестве части встречи Буш и Аснар провели четырехсторонний телефонный разговор с бри­танским премьер-министром Тони Блэром и президентом правительства Италии Сильвио Берлускони.

Посол Руперес переводил с английского для Аснара и также с итальянского для Кондолизы Райе; две другие пе­реводчицы переводили Бушу и его сотрудникам. Именно Руперес составил акт-резюме разговора в памятной запис­ке, до сих пор остающейся секретной.

Разговор производит впечатление своим прямым, дру­жественным и даже угрожающим тоном, когда, например, говорится о необходимости того, чтобы такие страны, как Мексика, Чили, Ангола, Камерун и Россия — члены Сове­та Безопасности ООН — проголосовали за новую резолю­цию в качестве проявления дружбы к Соединенным Шта­там, или же пусть они отвечают за последствия.

Обращается внимание на отсутствие ожиданий в от­ношении работы инспекторов, глава которых Ханс Блике всего неделей ранее, 14 февраля, опроверг аргументы, вы­двинутые американским государственным секретарем Ко-лином Пауэллом на заседании Совета Безопасности 5 фев­раля 2003 года и включающие «надежные данные», горя­чо поддержанные испанским министром иностранных дел Аной Паласио. Данные, которые сам Пауэлл позже расце­нил как набор измышлений.

По словам Бликса, Ирак делал шаги к активному со­трудничеству, чтобы разрешить нерешенные вопросы ра­зоружения. Тон доклада был менее критичным, чем тон его доклада от 27 января 2003 года. «С тех пор как мы при­были в Ирак три месяца назад, мы провели более 400 ин­спекций без предупреждения примерно в 300 местах. До сих пор инспекторы не нашли ни одного вида запрещен­ного оружия … Если Ирак решает сотрудничать еще теснее, период разоружения посредством инспекций может быть еще короче», — указывал глава инспекторов.

Генеральный директор Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) Мохаммед эль-Барадеи сооб­щил 14 февраля, что осталось прояснить еще несколько технических вопросов, однако, добавил он «уже не оста­ется нерешенных проблем разоружения». По его словам, не было найдено никаких доказательств того, что в Ираке велись ядерные процессы или процессы, связанные с ядер­ной энергией — еще одно ясное опровержение утвержде­ний Пауэлла в отношении иракской ядерной программы.

Как первые плоды работ по инспекции, так и заверше­ние подготовки США заставили Буша наметить начало во­енной операции на 10 марта 2003 года, к чему было добав­лено еще девять дней, чтобы получить вторую резолюцию. Процесс морального убеждения, на который делали упор Ас­нар и Паласио в телефонных разговорах и на двусторонних встречах, не смог собрать более четырех голосов: это были три соавтора и Болгария. А было необходимо 9 голосов.

Провал этой законной поддержки неминуемой войны заставил Буша договориться с Блэром и Аснаром о про­ведении 16 марта 2003 года встречи на высшем уровне на Азорских островах — месте, предложенном Аснаром как альтернативу Бермудским островам по причине, которую он сам объяснил Бушу: «Одно только название этих ост­ровов ассоциируется с предметом одежды, который нельзя назвать самым подходящим при серьезности переживае­мого нами момента». Там, 16 марта Буш, Блэр и Аснар ре­шили подменить Совет Безопасности Организации Объ­единенных Наций и узурпировали его функции, чтобы на свой страх и риск объявить войну против Ирака.

Утром 17 марта посол Великобритании в ООН объя­вил в Нью-Йорке о снятии второй резолюции. Поражение при голосовании еще более затруднило бы курс на войну.